Как я нашла себе на задницу приключений
4250 — 19.11.2011
У меня произошло большое важное событие в
жизни.
На ноябрьские я съездила в Дивеево.
Давно хотела, хоть и немного стыдилась такого
желания, потому что верю, что паломничество- не
очень хорошее дело, молитва же не знает расстояний, так ни к чему и
ехать куда-то, ведь Бог всегда рядом. Но поехала – как мы едем
навестить любимого деда - чтобы отдать и получить любовь.
До последней минуты не верила, что я это делаю
взаправду. Будто не я, а кто-то другой за меня билеты покупал,
собирал рюкзак. Прямо с работы, 3-го числа, бегом на казанский
поезд, плюхнулась на верхнюю боковую полку и заснула – ведь это
райская мечта, выспаться 15 часов кряду.
Проснулась ночью от того, что мне очень плохо,
что я умираю. Голова невыносимо кружится, пот ручьями и ужас в
сердце. «Да, - думаю, - вот дура-то, вписалась…»
Но это было хорошо, я стала неспособна к
резким поступкам. Как говорится, промыслительно…Такой заботы,
предупредительности и любви от монастырских насельников я даже
вообразить не могла. Мои обычные холодность и дикарство причиняли
мне страдания позорного осознания непреодолённых
грехов, своего ничтожества и слабости.
Русский народ
остался совершенно тем же, что и 200 лет назад, изменения
небольшие. Даже вполне урбанизированные в монастыре тут же
становились самыми что ни на есть традиционными. Глядя в трапезной
по сторонам я видела своих, родных деревенских, в тех же одёжках, с
теми же бытовыми и поведенческими привычками.
Страна так и
осталась единой, границ народ не признал. Православный мир –
существует, и его границы даже шире, чем границы СССР. Поэтому-то
так на православие и ополчились – потому что это могучая
объединяющая сила.
Ополчились – очень
мощно. Я была потрясена назойливостью, настырностью раскольников.
Изображая лубочную «православность», рассказывая о чудодейственных
радугах, благодати и чудесах, оказывая многочисленные услуги и
ласкаясь – спешили рассказать гадости о Патриархе, о ненастоящести
церквей, о пороках священства, клекотали об ИНН и электронных
картах. И их много, и они связаны, постоянно перезваниваются,
встречаются, знакомят доверчивых паломников со своими «Братьями и
сестрами во Христе против прихода антихриста». Они постоянно кочуют
про местам массового паломничества и нашептывают, и убеждают, и
лгут, и путаются в лжи, и стыда не чуют…Ужас, ребята. Хорошо, что я
больна была, и то не выдержала и разоралась. Но
не смогла ничего, потому что тут тактика мгновенная: я была
объявлена соблазнённой игрушкой антихриста, а доказательства – моя
бедность, моя неустроенность, моя болезнь. «Потому что вот мы –
богаты, счастливы и здоровы, значит – угодны Богу и всё правильно
делаем, а она - нет».
Все люди одинаково
грязны, порочны и больны перед Богом, хотя все думают, что они
другие. Нет заслуг людей перед Богом, нет и добродетелей. Только
потому, что Бог - равная непреодолимая любовь ко
всем, мы и ощущаем его присутствие, благодать, радость, покой или
что-то ещё высокое, чистое и достойное. Теоретически я это знала
давно, но знать – не значит носить в себе, как
поведенческий стандарт. Намучавшись с
раскольниками, с толпами одичало толкающихся, хитрящих, агрессивных
паломников (как раз пояс Богородицы туда привезли) я пришла в
отчаяние. Хотела всё бросить, уехать, перейти в лютеранство, вообще
стать атеисткой – смешно, но страдания были
трудновыносимые. Я шарахалась от людей и
отчаянно искала какого-нибудь чудом знакомого священника, я
невыносимо нуждалась в отце.
От слабости я села около батюшки и долго
плакала. Ничего не спрашивала, но как бы переложила своё отчаяние и
боль на Бога, потому что явно не могла ничего сама ни придумать, ни
побороть, ни забыть. И как-то так глаза у меня открылись: вот люди
пихаются, подло лезут, совершенно по-язычески стремятся к святыне –
и отчего-то на глазах меняются, у них льются слёзы, меняются лица
от выражения агрессивной хитрожопости к печали и страданию, или
покою, или ещё чему-то вполне христианскому. И я вижу, что эти
наглецы – так же страдают, такие же дети, такие же слабаки, и часто
сознают это сами. Я, глядя на них и судя от себя, считаю, что они
негодяи и грешники – но в чем-то они лучше меня, а в чем-то я
гораздо хуже. И, в конце концов, в глазах батюшки – мы равные
грешники, малые дети, все изъязвлены, только от разных болезней и
по разным причинам. Поэтому он раскольнику поможет купить дом, а
мне нет. Мы оба больны – просто нам разное лекарство. А Богу нет
разницы между людьми, потому что его любовь ровная и
неизменяющаяся. Нечеловеческая.
Вот это вошло в меня. Теперь я мучусь,
выпрямляя и утончая себя внутри, пытаясь выравнять в себе такие
вещи, как «на всё Божья воля» и «но нужно же что-то делать».
«Человек ведёт себя аморально» и «человек достоин любви и
уважения». «Господи, спасибо тебе, что я лучше его» и «Господи,
помилуй меня, грешнейшего паче всех человек».
Это очень трудно.
Но оцените, какая сила у святых лечить наши
духовные болезни! И поток Божьего промысла – неодолимая движущая
сила, и враг силён, но перед Богом и он – раб.
Увидев меня после поездки, коллеги
обхохотались. Нет, ну вот вороватая и подлая управляющая в
монастыре вымолила себе излечение от рака и неиссякающее
неправедное богатство – а Борисовна вымолила себе пароксизмальное
позиционное головокружение. Да, странный Бог у православных…