Как в Спарте построили коммунизм и что из этого вышло.

clio_historiya — 08.12.2023


Знаменитый принцип "взять все и поделить" стар, как мир. В середине III века его попытался применить в Спарте юный царь-реформатор Агис IV. Попытку стоит признать неудачной, хотя начало было многообещающим.

Спарта в то время была лишь бледной тенью себя прежней. Как пишет Плутарх, самые богатые из спартиатов были беднее сатрапов царей Селевка и Птолемея.

Впрочем, именно богатство, точнее, страсть к наживе, а также праздность и лень погубили Спарту - превратили ее из бриллианта в ожерелье Эллады в дешевый и заурядный камень.

Агис IV из династии Эврипонтидов был избран царем в 17 лет. Этот "юноша бледный со взором горящим" пришел к власти не просто так, не потому что так полагалось (хотя и поэтому тоже), а с большой идеей. Она заключалась в том, чтобы вернуть спартанцев к тому образу жизни, который установил своими реформами легендарный законодатель Ликург в IX веке до нашей эры. И как только вернутся в Лакедемон строгость, простота, почитание воинской доблести, то и новый расцвет Спарты не за горами. Так думал Агис.

В Спарте царь совсем не то, что, например, в том же эллинистическом Египте. Абсолютной властью он не обладал. Власть была поделена между двумя царями, представляющим две зародившиеся испокон века династии Эврипонтидов и Агиадов, - советом старейшин (герусией), а также эфорами, которые избирались сроком на один год.

При этом реальная власть была сосредоточена как раз у эфоров. Агис это прекрасно понимал, поэтому все сделал для того, чтобы в 247 году до нашей эры в эфоры были выбраны его друзья. И когда это случилось, с воодушевлением приступил к реформам.

Первым делом Агис приказал аннулировать все долги спартанцев – долговые расписки были публично сожжены на агоре. Вторым шагом должно было стать более радикальное новшество – всю землю в Спарте и Лаконии предполагалось заново поделить, чтобы спартиаты и периэки, два привилегированных класса в древнем Лакедемоне, получили по одинаковому земельному наделу.

И вот здесь Агис столкнулся с ожесточенным сопротивлением спартанских богачей, причем зачастую тех же самых товарищей, которые до этого помогли ему закрыть вопрос с аннулированием долгов.

Был, например, такой влиятельный гражданин Агесилай, родной дядя Агиса, - в долгах, как в шелках, зато недвижимостью обладал такой, что завидовали многие. С долгами своему племяннику он, конечно, помог, но когда встал вопрос делиться тучными полями, переметнулся на сторону противников реформ, которых возглавлял второй спартанский царь Леонид.

Короче, дело замылили, а впоследствии Леониду и вовсе удалось убрать своего соправителя. Агиса заманили в ловушку, обвинили в стремлении к тирании и повесили вместе с ближайшими родственниками. Это случилось в 241 году, Агису было немногим за двадцать...

Однако "революционная ситуация" в Спарте на этом не испарилась. Знамя Агиса подхватил сын его убийцы, Леонида, Клеомен. Ему удалось, придя к власти, осуществить то, чего не смог его предшественник.

По приказу Клеомена снова в торжественной обстановке были сожжены долговые расписки, число спартиатов увеличилось с нескольких сотен до четырех тысяч человек (за счет периэков и чужестранцев), были возрождены общие трапезы, сотни полурабов - илотов получили свободу. Все эти новшества так вдохновили лакедемонян, придав им новый вкус к жизни, что они из мальчиков для битья снова стали превращаться в победителей.

Клеомен развязал войну с извечным врагом - Ахейским союзом, - одержал несколько впечатляющих викторий, захватил ряд важных полисов, включая Коринф и Аргос. Лидеру ахейцев Арату ничего другого не оставалось, как обратиться за помощью к влиятельному македонскому царю Антигону Досону.

Если бы ахейские полисы, покоренные Клеоменом, остались ему верны, у спартанского царя были хоть какие-то шансы противостоять македонской машине. Однако в этих полисах ждали, что Клеомен проведет и в них "коммунистические" реформы, подобные спартанским - отменит долги, разделит землю поровну и выгонит олигархов. Но будучи революционно настроенным к своей родине, Клеомен оказался консерватором в отношении других греков - политических преобразований в покоренных городах не последовало. И поэтому ахейцы, как только армия Антигона появилась на Пелопоннесе, присоединились к ней.

Решающее сражение произошло в 222 году у Селласии, на севере Лаконии. Спартанская фаланга Клеомена не смогла остановить натиск фаланги македонской - лакедемоняне были разгромлены. Клеомен бежал в Египет, где вскоре был убит, а в Спарту вернулись порядки, установленные до реформ Агиса. Число спартиатов снова уменьшилось, земля вернулась к прежним владельцам, долги тоже. Мало того, в Спарте был размещен македонский гарнизон, чего не случалось еще никогда.

Но можно было спартанцев разгромить, труднее было отбить у них стремление к социальной справедливости. Через 14 лет после смерти Клеомена очередную попытку осуществить в Спарте "коммунистический переворот" в духе Ликурга предпринял тиран Набис. Вновь на радость бедноте отменили долги, изгнали олигархов и поделили землю.

Последовав примеру Клеомена, Набис освободил также несколько тысяч илотов. Однако непонимание, точнее, неприятие реформ со стороны соседей, а также агрессивная внешняя политика самого Набиса привела спартанского тирана к столкновению с Ахейским союзом, а затем с Римом. В этой борьбе шансов у Спарты практически не было. В 195 году до нашей эры после поражения у стен стен своей столицы Набис подписал мирный договор - он вынужден был отказаться как от территориальных завоеваний, так и от социальных реформ.

Легко поддаться соблазну, чтобы провести аналогию между событиями в Спарте и великими революциями последних столетий - во Франции и в России. И, пожалуй, я это сделаю. Общее действительно есть.

Тут и понятие социальной справедливости в качестве краеугольного камня всех преобразований (другой вопрос, по какому пути это двинулось дальше, но идея-то была правильная!).

Тут и активность революционных правительств на внешнем фронте - ни Клеомен, ни Набис не собирались отсиживаться у себя в долине Эврота, а пытались реализовать амбициозный план захвата, как минимум, всего Пелопоннеса.

И если Клеомен не торопился насаждать свои реформы в покоренных полисах (что отчасти его и сгубило), то Набис с удовольствием распространял преобразования и в другие места кроме Спарты, в частности, в Аргос.

И, конечно, общим в древних и относительно современных событиях было крайнее неприятие преобразований со стороны внешних сил. И если Франция в конце XVIII века, Россия в начале XX-го, сумели им противостоять, даже больше - начинали диктовать свои правила на международной арене, то Спарте мощи на "масштабирование" своей революции не хватило. Слишком ограниченными ресурсами обладали греческие полисы, в том числе и Спарта, - и в период своего расцвета, и, тем более, во второй половине III века.

Эллада в это время была уже в глубоком упадке, неумолимо приближалась эра Рима...
©

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив