Как мы за визами ходили
tchainka — 16.08.2011Если я об этом еще не говорила – так скажу теперь: Филиппыч – очень основательный человек. Подполковник. Если он берется что-то делать, он это делает любой ценой. Позади, как правило, остается полоса выжженной земли шириной в километр, но зато цель достигнута. Предварительные работы по достижению цели обычно начинаются месяца за три до того, как. Этот случай не был исключением.
"И вот с фига ли вы, граждане хорошие, сюда ко мне приперлись, – громко думал сотрудник посольства Иордании, когда мы явились туда с паспортами и заявлениями по всей форме чуть ли не в январе. – И чего вам неймется-то, дома не сидится. К нам виза, если хотите знать, вообще не нужна, получаете на границе свой штампик и вэлькам. Идите уже подобру-поздорову, не мешайте пасьянс раскладывать". Но Филиппыч документы в окошко пропихнул и даже получил в ответ пару вздохов в том смысле, что, мол, ладно, хрен с вами, приходите завтра забирать.
Назавтра в паспортах действительно красовались штампы – свеженькие, симпатичные и затейливо исписанные сплошь по-арабски. Включая цифры. Я, кажется, уже говорила, что наши цифры называются арабскими разве что по недоразумению? Настоящие арабские цифры выглядят совсем не так – и я в тот момент вообще не взялась бы определять, что именно из начертанных у меня в паспорте знаков является буквой, а что – цифрой. Таким образом, выполнить наказ Филиппыча – "ты только обязательно все проверь!" – было несколько затруднительно.
– Скажите, пожалуйста, – обратилась я к посольскому мальчику, – где тут указан срок действия визы?
– А вот, – ткнул мальчик пальцем в совершенно непонятные закорючки. – С первого марта по первое апреля.
– Какое, нафиг, первое апреля? – удивилась я. – Когда мы стартуем только семнадцатого?!
– Ну дык и подавали бы документы семнадцатого марта, – возразил мальчик. – За месяц.
Я переставила внутренний регулятор склочности на следующее деление и пространно объяснила, что по их же собственным правилам подавать документы на визу можно за три месяца, и что дата въезда в страну в заявлении была указана совершенно четко. Мальчик, еще немножко поплакав о своей несчастной судьбе, зачеркнул что-то на штампе и поверх написал новое.
– Это вы что щас такое написали? – подозрительно спросила я.
– Это я вам визу продлил еще на два месяца, – горестно простонал мальчик. – Нарушил, между прочим, правила. А все потому, что ходите тут в такую рань, готовите сани летом, телегу зимой, несчастная моя судьба...
Пищи для размышлений (пустят – не пустят, продлил – не продлил, по правилам – не по правилам, с какого числа, и вообще хрен его знает, что он там такого понаписал) Филиппычу хватило ровно до семнадцатого апреля и еще на пять дней.
У сирийцев все было гораздо проще.
– Ты, главное, молчи, – сказал Филиппыч. – Тогда все будет хорошо.
Мрачный бдительный юноша за стеклянной стенкой, едва поздоровавшись, спросил:
– В Израиле были?
– Нет, – рявкнул Филиппыч и наступил мне на ногу. Он действительно не был в Израиле. Я благоразумно промолчала. Не к лицу, знаете ли, женщине в посольстве мусульманской страны выпендриваться.
Бдительный юноша, меж тем, нисколько Филиппычу не поверил. Взял наши паспорта и пролистал их от первой до последней страницы. Не найдя ничего подозрительного (последний израильский штамп у меня был в 2005 году в другом паспорте), выдал нам бланки анкет.
– Дай сюда, – прошептал Филиппыч и аккуратнейшим образом заполнил оба бланка, включая вопрос "Приходилось ли вам бывать на оккупированных Палестинских территориях". Я расписалась на своем экземпляре без всяких угрызений совести. Это вам законное государство, а не какие-то там оккупированные территории. Учитесь правильно формулировать вопросы.
Юноша принял наши документы, еще раз перелистал паспорта – словно за то время, пока мы заполняли анкету, в них могла волшебным образом возникнуть вражеская виза – и разрешил нам быть пока свободными. Что интересно – на следующий день, при выдаче, уже другой юноша, но ничуть не менее бдительный, снова изучил наши паспорта вдоль и поперек. Ибо враг не дремлет, и руки у него длинные.
Итак, к марту два этапа квеста были пройдены. Остались Эмираты. Мы почему-то думали, что они проскочат как по маслу. И то сказать – богатая цивилизованная страна, вон и визу можно получить в электронном виде. Так было сказано на сайте посольства, которое в реале находится в полукилометре от места работы Филиппыча. Максимум двадцать минут неторопливой прогулки. Но нет. Ножками Филиппыч идти туда почему-то не хотел.
– Представляешь, как здорово, – рассказывал он мне. – Заполняешь анкету на сайте. Перечисляешь деньги безналом. Высылаешь копии паспортов по мылу. А они тебе – раз! – и по мылу же визу присылают. Экономишь кучу времени. Правда, классно?
– Правда, – соглашалась я. Спорить с Филиппычем, когда он нацелился потестить очередную фичу, во-первых, невозможно, во-вторых, глупо, а в-третьих, я лично не вижу никакой разницы между во-первых и во-вторых.
Филиппыч потыкал пальцами в клавиатуру, множественно и замысловато выразился по поводу криво отсканированных фоток, нажал на Enter и с довольной улыбкой сообщил, что теперь нам ничего делать не надо – все произойдет само. Ибо прогресс и продвинутые технологии. И вообще в Эмиратах это вам не тут.
Прошло два дня.
– Милая, – ласково промурчал Филиппыч из телефонной трубки. – У меня тут к тебе вопрос. Эти, из Эмиратов, получили наши документы, и теперь хотят уточнить, какая у тебя фамилия в браке.
– А что, – поинтересовалась я, пытаясь одновременно рулить, включать поворотник, удерживать телефон около уха и сканировать окружающее пространство на предмет всяких опасностей, – ты не помнишь, какая у меня фамилия?
– Я помню, – заверил Филиппыч. – Мне нужно это изложить по-английски.
– А давай я уже доеду, остановлюсь и тогда...
– Они говорят – срочно надо, – убитым голосом сообщил Филиппыч. – Прямо так и пишут: "on an urgent basis".
– Угу. И еще они говорили, что для получения ихней электронной визы нихрена не нужно делать.
– Я жду английский текст, – напомнил Филиппыч. – Про то, что моя жена оставила прежнюю фамилию, что законами нашей страны это допускается, а кто не верит, те пусть читают копию свидетельства о браке, которую я им уже посылал. На двух языках.
Ну шо тут сказать. Вы супротив танка с одной гранатой ходили когда-нибудь? И не ходите. Не советую категорически. Я продиктовала Филиппычу нужный текст, решила, что инцидент исчерпан, и слегка расслабилась. Как выяснилось – напрасно.
Через несколько дней мы получили прекрасные, чудесные, замечательные электронные бумажки. Разрешается въезд в страну Игорю, сыну Филиппа, и Татьяне, жене Игоря (да-да, именно так). Выдано 02 марта 2011 г. Действительно до 30 апреля 2011 г.
До 30 апреля. А самолет из Абу Даби в Москву у нас – ПЕРВОГО МАЯ.
– Бляяяяя, – взвыл Филиппыч. – До тридцатого, значит. А потом мы, что, сутки будем незаконно болтаться в стране? А потом нас еще и оштрафуют за нарушение паспортно-визового режима?! Какого черта?!
Через несколько минут тирада Филиппыча в сокращенной отредактированной версии выглядела так:
07 марта 2011 г.
Уважаемые господа,
Я только что получил от вас по электронной почте наши визы. Однако я не совсем понимаю, почему они действительны лишь до 30 апреля. Дата нашего отъезда из страны – 1 мая, как и было указано при заполнении соответствующей графы заявления. Не будет ли у нас проблем с паспортным контролем в Абу Даби?
С уважением, Игорь
В качестве ответа мы получили фрагмент внутренней переписки по инстанциям.
08 марта 2011 г.
Уважаемые коллеги,
Прошу ответить на вопрос заявителя, получившего визу.
Раджив.
08 марта 2011 г.
Привет,
они там указали в качестве даты путешествия 29 апреля 2011 г. Если хотят поменять дату путешествия на 30 апреля, пусть оплатят отмену и сбор за повторную выдачу визы.
Отдел обслуживания клиентов.
09 марта 2011 г.
Дорогой Игорь,
прилагаю переписку по вашему вопросу. За более подробной информацией обращайтесь по адресу такому-то.
С уважением, Раджив.
Надо сказать, что от такого ответа вопрос нисколько не прояснился. Во-первых, что такое "дата путешествия" (travel date)? Если мы намерены пребывать в стране с 29 апреля по 1 мая, какой из этих дней будет travel date – первый, промежуточный или последний? Однако в любом случае добрый Раджив из московского офиса сдал нам нужный адрес. Туда и обратимся.
09 марта 2011 г.
Уважаемые господа,
Меня зовут Игорь
С уважением, Игорь
09 марта 2011 г.
Уважаемый Игорь,
Просим прислать нам копии ваших билетов.
С уважением, отдел обслуживания клиентов.
09 марта 2011 г.
Уважаемые господа,
См. файл во вложении.
С уважением, Игорь
Ответ в переводе с ненормального английского на нормальный русский выглядел примерно так:
10 марта 2011 г.
Уважаемый Игорь,
Вам следует препонировать билеты как минимум на два дня, если вы хотите въехать в страну до истечения срока действия визы.
С уважением, отдел обслуживания клиентов.
– Йопт, – вздохнул Филиппыч. – Ты что-нибудь понимаешь? Что такое "prepone" на ихнем английском?
– Не знаю, – хмуро ответила я. – В моем английском такого слова нет. Судя по всему, они предлагают въехать в страну на пару дней раньше, ну и билеты заказать соответственные.
10 марта 2011 г.
Уважаемые господа,
Извините, но я не знаю, что такое "препонировать".
Я не понимаю, почему я должен что-то такое делать с билетами, если в своем заявлении на визу все даты указал правильно. Я также не понимаю, почему вы сделали нам такие визы, которые делают невозможным использование наших билетов. Мне бы хотелось получить нормальные визы, которые бы распространялись на указанные в билетах дни прилета и отлета.
С уважением, Игорь
10 марта 2011 г.
Уважаемый Игорь,
Иммиграционная служба выдала вам визы в соответствии с вашим заявлением. Попробуйте все же препонировать билеты до 29 апреля, и тогда вы сможете въехать в страну до наступления этого дня.
С уважением, отдел обслуживания клиентов.
– Пиздец, – резюмировал Филиппыч и обхватил лысину руками. – Ну я же так не могу. У нас и так дата прилета отстоит от даты вылета на двое суток. У нас же все было правильно. Они там что – охренели на всю голову?!
– А давай зайдем с другого конца, – предложила я. – Где в этих бумажках сказано, что оно "виза"? Написано – entry permit. Разрешение, то бишь, на въезд. Если так, то оно означает, что мы должны въехать ДО тридцатого, после чего имеем право оставаться в стране в течение месяца.
– Даааа? – задумчиво протянул Филиппыч. – А знаешь, это идея. Мне такая версия нравится. Нужно проверить.
На следующий день Филиппыч позвонил Радживу из московского офиса. И Раджив, который, как оказалось, неплохо говорил по-русски, всячески уверил Филиппыча, что полученные нами бумажки – это, Боже упаси, никакие не энтри пермит, а самые натуральные визы. Чтоб нам даже и не думалось.
– Что же они мне тогда мозги крутят?! – орал Филиппыч, нарезая круги по кухне. – Почему нельзя однозначно ответить на нормально поставленный вопрос?!
– А вдруг они тебя просто не понимают? Ты сам видишь, какой у них английский. Давай еще раз попробуем.
11 марта 2011 г.
Уважаемые господа,
Я не понимаю вас, а вы – меня. Давайте попробуем еще раз. Вдруг получится.
Я прибываю в Абу Даби 29 апреля и вылетаю из Абу Даби 1 мая. Я указал в своем заявлении дату прибытия – 29 апреля, дату отъезда – 1 мая и продолжительность пребывания в стране – 3 дня. Вы можете это увидеть в моем заявлении. Я думаю, там все правильно. Далее, вы делаете мне разрешение на въезд, действительное до 30 апреля. Означает ли это, что я могу прибыть в Абу Даби 29 апреля и покинуть Абу Даби 1 мая? Если да, значит, разрешение на въезд правильное. Или же это означает, что я могу прибыть в Абу Даби 29 апреля и ОБЯЗАН уехать 30 апреля? Если так, то разрешение на въезд неправильное.
Менеджер московского офиса Раджив сказал, что выданный вами документ – это не РАЗРЕШЕНИЕ НА ВЪЕЗД, а ВИЗА, что он действителен до 30 апреля, и что я ДОЛЖЕН УЕХАТЬ из Абу Даби до 30 апреля включительно. Это так? Пожалуйста, разъясните.
С уважением, Игорь
11 марта 2011 г.
Уважаемый Игорь,
Обращаем ваше внимание на то, что ваша виза выдана в полном соответствии с вашим заявлением.
С уважением, отдел обслуживания клиентов.
– Ясно мне все, – резюмировал Филиппыч. – Они накосячили, поняли это и включили дурака. Надо было, наверное, самому в офис сходить, отнести документы. Но хотелось фичу потестить и сэкономить время.
– Да уж, – пробурчала я, – времени уже вагон наэкономили. Дней десять, наверное.
Филиппыч решил не сдаваться и зайти с тыла:
12 марта 2011 г.
Уважаемые господа,
Прилагаю наши разрешения на въезд. Скажите, пожалуйста, действительны ли они для пребывания в Абу Даби с 29 апреля по 1 мая. ДА или НЕТ?
С уважением, Игорь
Арабы ответили достойно:
12 марта 2011 г.
Уважаемый Игорь,
Документы, которые вы приложили к письму, представляют собой выданные вам и вашей жене разрешения на въезд в ОАЭ.
С уважением, отдел обслуживания клиентов.
– Милый, – взмолилась я. – Ну не расстраивайся ты так. Хочешь, анекдот расскажу? Старый, но смешной? В тему.
Летят Шерлок Холмс и доктор Ватсон на воздушном шаре, приземляются на полянке и видят неподалеку человека, сидящего на пне в глубокой задумчивости.
– Уважаемый сэр, – говорит Холмс. – Не могли бы вы сказать нам, хотя бы приблизительно, где мы находимся?
– Могу сказать вам совершенно точно, дорогие сэры, – отвечает тот. – Вы находитесь в корзине воздушного шара.
Тут шар опять поднимается, и Холмс в сердцах говорит:
– Черт бы побрал этих математиков!
– Поразительно, Холмс! – восклицает Ватсон. – Как вы узнали, что это математик?
– По его ответу. Он был, во-первых, абсолютно точен, а во-вторых – совершенно бесполезен.
И знаете что? Мы прекраснейшим образом въехали в Абу Даби с этими сомнительными бумажками 29 апреля и выехали 1 мая. И ни один пограничник до нас не докопался. Так что моя версия все-таки была самая правильная.
Мораль (выбираем любую, можно две):
1. Жена всегда права.
2. Настоящий подполковник не ищет легких путей.
3. Взялся тестить фичи – так и не жалуйся.
|
</> |