Как жилось при Сталине

westernbourg — 28.04.2021
талинское время. Об этом времени было уже немало сказано, написано и отснято, но как трудно выявить перлы истины в мутном потоке предрассудков, идеологических вбросов и заведомой лжи. Какому фильму верить больше - "Утомлённым солнцем" или "Солнечному удару", и можно ли им безоглядно доверять? Какая книга правдивее - "Судьба барабанщика" или "Дети Арбата"? К счастью, сохранились свидетельства той эпохи, которым можно доверять абсолютно. Это, конечно же, рассказы стариков, заставших и помнящих то время, а также картины художников, творивших в то время. Ибо художник, не зависимо, всегда увековечивает на своём холсте именно то, что он видел - будь то хоть мамонт, утыканный стрелами, хоть Сталин и Ворошилов, гуляющие по набережной Москвы-реки.
Таким же безусловным и правдивым свидетельством сталинской эпохи является группа живописных цветных фресок, сохранившихся на колоннах станции "Киевская" Радиальной линии московского метрополитена им.Кагановича и наглядно показывающих все нюансы жизни в то время.

В те времена ко всякому, даже самому малому и обыденному, делу относились исключительно серьёзно - с рулеткой, отвесами и угольниками. Все дороги и тротуары были идеально гладкими, а дома покрыты штукатуркой и ампиром. Даже простые канализационные люки, прежде чем ввинтить их в городской асфальт, тщательно измерялись штангенциркулем на предмет точности прилегания крышки. Причём делали это обязательно два человека - один измерял, а другой держал руку на пульте экстренного отцепления и сброса детали на случай, если вдруг что-то пойдёт не так.


Как и в наше время, тогда тоже существовали рыболовы. Но они были не чета нынешним. Удочки у них были не как теперь - из хилых пластмассовых прутиков (да и как на такое ловить тунца или осетра?), а из природного бамбука сантиметра три-четыре в поперечнике удилища и длиной с фонарный столб. Выпивали рыбаки - как и сейчас - для того, чтобы согреться или для удачи, но пили они исключительно из драгоценных кубков, инкрустированных золотом, дорогими эмалями и самоцветными камнями. Каждого рыболова обязательно на рыбалке сопровождала его жена - всегда аккуратно причёсанная и с улыбкой на лице. Рыболовы и их жёны одевались в опрятную белую одежду одинакового покроя. Профессия рыболова в эпоху Сталина уважалась народом так же сильно, как профессия рыбака, китобоя, пограничника и лётчика-испытателя. Школьники дарили им букеты сирени и приглашали на классные часы в качестве почётных гостей и рассказчиков интересных рыболовных историй.


Водка тогда была высочайшего качества и стоила копейки, но все более-менее солидные учёные-химики гнали её сами из реторт в своих лабораториях и на уроках учили студентов этому нужному и полезному делу. Часто в процессе этих экспериментов появлялись новые сорта этого стратегического продукта, пополняя и обогащая закрома нашей великой Родины.


Доярки в колхозах того времени все были огромного роста и соответствующей силы. При необходимости любая из них могла выжать корову и даже быка, как тряпку, и на наши комбинаты бескрайними реками текли сливки, молоко, ряженка и куски масла. Их упаковывали в треугольные пакеты и сразу же развозили по магазинам. Всё молоко тогда было только свежим и без химии, потому что невыпитое сразу прокисало уже в тот же день.


Каждый колосок в полях был учтён и имел свой личный номер. Регулярно колоски выкапывались и измерялись на предмет прироста во длине, а также веса и количества зёрен - не пропало ли какое-либо? Для подсчёта зёрнышек использовалось увеличительное стекло, а с помощью мелкоскопа сверялось соответствие номеров зёрен и стеблей. Потому что зёрна тоже были все пронумерованы.


А как весело пели и танцевали трудящиеся в конце рабочего дня! Фокстроты, танго, чарльстоны...


Как всем известно, в сталинском СССР не было места никаким чудесам - все чудеса народ творил сам, своими умелыми мозолистыми руками. Вся мистика, церковное мракобесие, оккультизм и прочие "тайны Анны Чапман" закончились в 1917-м году. И уж, конечно, не было в СССР места призракам. Кроме трёх исключений.
Первым исключением был пресловутый Призрак Коммунизма, описанный ещё Карлом Марксом, но и он всё больше бродил по "европам". И, конечно же, был парадокс Владимира Ильича Ленина, который, хотя и умер, но оставался бессмертным, и любой желающий (достойный, конечно, этой чести) мог воочию созерцать его в зиккурате на Красной площади и даже говорить с ним. Это, конечно, все знают. Но было ещё третье исключение - призрак Володи Ульянова. Хотя Володя Ульянов - это тот же самый В.И.Ленин, лежащий в хрустальном гробу у кремлёвской стены, просто в детстве, никакого противоречия в этом парадоксе нет, а есть лишь лишнее доказательство величия и всеобъятности Владимира Ильича. Логично, что, будучи маленьким и с кудрявой головой, призрак Володи Ульянова чаще всего появлялся в яслях и детских садиках. Там он общался с будущими строителями коммунизма, рассказывал им истории из своего детства и вдохновлял их на будущие победы.


Также иногда Володю Ульянова некоторые люди видели на городских праздниках, субботниках и других торжественных мероприятиях - в толпе трудящихся, как самого обычного человеческого ребёнка.


Буржуазный Хелловин, как и прочие чуждые духу советского человека курултаи, в нашей стране при Сталине никогда не праздновали. Но при этом выращиваемые на колхозных бахчах огромные тыквы были признаны лучшими в мире, и западная огородная наука так никогда и не смогла их превзойти, как капиталисты и не старались. Советские тыквы шли на экспорт в страны, отмечающие Хелловин, где их продавали за фунты, франки и марки. Доллары (по-простецки также именовавшиеся дипломатами "капустой") не приветствовались и оценивались очень низко. Газета "Известия совета народных депутатов" раз в неделю так и писала на последней странице - "50 - 55 копеек за доллар, не больше". К тому же, у нас была своя капуста, тоже самая большая и самая хрустящая в мире. То же относилось и к нашей кукурузе, и к гигантскому крыжовнику, и к моркови, каждая морковелина которой весила, в среднем, килограммов по восемь. Роскошны были и подсолнечники, а семечек каждый из них выдавал такое количество, что тогдашние гопники просто обжирались ими и уже не могли убежать от милиционеров.


А яблок в то изобильное время было столько, что никто вообще не знал - что с ними делать. Они росли даже на воткнутых в землю палках - столь живителен был тогда чернозём. Упавшие на земной шар яблоки колхозницы аккуратно собирали в большие корзины, тоже тщательно измеряли, регистрировали и подвешивали обратно.


Некоторые отечественные сельскохозяйственные достижения сталинского времени до сих пор не может повторить современная мировая наука. Например, это относится, к растительному снегу, секрет выращивания которого, к сожалению, оказался утерян. А ведь он тоже когда-то в изобилии рос на наших полях, снабжая народ отличным белым снегом высшего качества. Благодаря этому, даже в самую июльскую жару наш народ имел достаточно снега для ваяния снеговиков, игр в снежки и заправки холодильников. Но большая часть снега, конечно же, тоже шла на экспорт, в основном - в тёплые тропические страны, в благодарность встававшие на Путь социализма.


Про рыболовов уже шла речь выше, но не менее уважаемой и почётной профессией была профессия рыбака. Главное отличие рыболовов от рыбаков в том, что первые ловят рыбу удочками с берега (в крайнем случае, в зимнее время из лунки на мормышку), а рыбаки отплывают на лодках или даже кораблях подальше от берега и там ловят рыбу с помощью сетей и гарпунов. В сталинское время рыбы в наших реках было столько, что невозможно было бросить туда сеть, чтобы через минуту не оказалась она набитой всякой рыбой, причём, не какими-то там бычками или карасиками, а исключительно осетриной и лососем.


Молодёжь в те годы была не такая, как сейчас. В смартфонах и тырнетах никто тогда не "зависал"; все эти гаджеты тогда народ презирал и ими не пользовался (отсюда и их неблаговидное название). Зато все юноши и девушки ходили с книгами и свитками пергамента в руках, а у многих на поясе висели чернильницы.


Точно также презирались тогда всякие бас-гитары, светомузыки, клёпаные кожаные штаны и прочая буржуазная дрянь, но как прекрасно и искренне звучали комсомольские песни и мелодии советских композиторов под народные инструменты! Особенно - после ударного трудового дня.


Тиливизеров тогда было ещё совсем мало, да и документальная кинохроника частенько запаздывала во все места нашей необъятной Родины, но этот недостаток успешно компенсировали советские ткачихи, успевавшие на своих гобеленах оперативно вышивать все актуальные сюжеты - от портретов членов Политбюро и даже самого Тараса Шевченко до событий, происходящих в мире, да ещё так искусно, что изображение получалось трёхмерным и даже немного движущимся. Доблестный труд ткачих, как, впрочем, и все остальные профессии в СССР, тоже считался почётным, а пионеры и просто молодёжь дарили ткачихам букеты прекрасных полевых цветов. А если на изображении какого-нибудь персидского или иранского города иногда и вырисовывался ненароком цветок родимого василька, то никто за это ткачих не осуждал.


А какими мастерицами были в то время художницы-орнаментщицы! Они вручную расписывали прекрасными узорами всё - занавески, щиты, знамёна, ночные горшки, салатницы, салфетки, спичечные коробки, посуду для алкогольных, слабоалкогольных и безалкогольных напитков, первомайские яйца... - всего и не перечислить. Причём каждый узор был уникален и никогда не повторялся.

Если бы в те годы все эти изделия могли видеть и покупать интуристы, то огромная бы прибыль была закромам нашей Родины и великую мировую славу и известность приобрели бы наши художницы-орнаментщицы во всех уголках земного шара. Может быть, даже большую, чем у самого Павла Пикассо. Но все иностранцы находились тогда по другую сторону пресловутого Железного Занавеса, которым отгородились от Страны Советов завистливые капиталисты.

План любого строительства в те непростые и героические времена вёлся и записывался инженерами на ватман прямо по ходу строительства. Это позволяло вести всякую стройку точно по плану, без каких-либо отклонений и опозданий от плана. Сейчас так работать уже не умеют, даже инженеры. Всякого инженера обязательно сопровождали два помощника (обязательно разного пола и обязательно ниже инженера ростом, чтобы соблюсти субординацию). Они помогали инженеру поддерживать план в руках, а также переносили подзорную трубу на треножнике, позволявшую инженеру в мельчайших деталях с безопасного расстояния наблюдать, как претворяется план.


Небывалых высот в сталинское время достигла и металлургия. Грядущие поколения металлургов до сих пор удивляются и пытаются раскрыть секреты тогдашних мастеров металлолитейного дела. А многие их тайны уже безвозвратно утеряны, например, сплав, именуемый мифрилом - лёгкий, как пух и твёрдый, как вольфрам. Известно лишь, что когда в мартеновское корыто заливалась свежедобытая расплавленная сталь, мастера что-то бросали в неё, а потом тщательно размешивали раствор огромными ложками. Эта работа требовала огромной физической силы, терпения и бесстрашия перед высокими температурами. Но что именно кидали те литейщики в раствор раскалённой стали - так и осталось неизвестным. Писатель Островский пытался раскрыть секрет рецептов сталинских сталелитейщиков и даже издал об этом книгу, но закончилось это для него плохо. Его выследили и сделали беспомощным калекой, а все сакральные рецепты из книги вырвали, оставив лишь общий героический сюжет.


Тогдашние хлебные сорта насчитывали десятки видов, помимо известных всем в наши дни ржи, пшеницы и лаваша, колосья вырастали огромные, каждый - весом грамм по пятьдесят, а то и все сто, а урожаи собирали по три раза в год. Хлебные сорта были столь мощны и высоки, что больше напоминали леса. Доходило до того, что во время страды перед комбайнами по полям двигались специальные бригады колхозников, которые выгоняли из хлебных зарослей разную обитавшую там дичь и романтические парочки.


Из всех мирных профессий особо почётной была в то время самая мирная профессия - профессия строителя. Не покладая мастерков, работали строители денно и нощно, для чего носили на касках фонари, а в руках стеклянные бутылки с кефиром, чтобы мимоходом поддерживать свои силы в необеденное время. Они строили всё - памятники известным людям, жилые бесплатные дома с высокими потолками и балконами для всех желающих и огромные усыпальницы-пирамиды для чиновников в статусе от директора райкома и выше, а также - заслуженных ветеранов, правда не всех, а только участников штурма Зимнего дворца осенью 1917 года, но их тоже тогда ещё было много. Кстати, на строительстве пирамид для перемещения особенно тяжёлых блоков использовались оставшиеся с войны пленные немцы, которых тоже было ещё много. За такую великую пользу все люди в то время очень любили строителей и всячески старались их отблагодарить. Например, сотрудники фабрик "Рот Фронт" и "Красный октябрь" целыми тележками привозили им печенье, карамельки и шоколад. Все женщины влюблённо смотрели на этих мужественных мужчин, как на Джеймсов Бондов и Аленов Делонов и сами дарили им букеты цветов. Такой чести, кроме строителей, довольствовался тогда только болгарский Алёша. Только Алёша был каменный человек, а строители - люди живые и всё чувствующие. А ветераны-участники штурма Зимнего дворца тепло похлопывали строителей по плечам и крепко жали им руки, говоря: "Спасибо вам за пирамиды!"


Также на стройках социалистического строительства повсеместно претворялся принцип коллективной поддержки и группового товарищества, что положительно влияло на выполнение плана и даже иногда перевыполняло его. Например, если строитель случайно ронял карту строительства этажа или просто забывал - где на карте какая сторона, то он собирал товарищей на совещание, и на нём дружно решалось - как возводить следующий этаж дальше. Это не только ускоряло и облегчало рабочий процесс, но и подчас позволяло создать уникальные памятники строительного зодчества.


В армии тогда служили по три года. Срочники, отбывшие воинскую службу, возвращались домой в звании не ниже капитана и все увешанные орденами и медалями, причём, по традиции, подъезжая к родным местам, сами брали в руки штурвал и управляли паровозом. А на платформе родного городка каждого дембеля лично встречал военный комиссар с женой и жал ему руку в благодарность за службу.


Как уже говорилось выше, морковь в те почти легендарные времена вырастала поистине неимоверных размеров. Это был стратегический продукт государственного значения. В дни торжественного вырывания морковных клубней из грядок (в те времена это были праздничные дни) к месту сбора моркови приходили художники, чертёжники, изобретатели... Созерцая и зарисовывая на свои ватманы извлекаемые из земных недр морковелины, они получали вдохновение, и тут же придумывали и изобретали новые бомбы и ракеты, кабины перспективных самолётов и носатые морды капиталистов для сатирических карикатур, которые потом веселили трудящихся со страниц журнала "Крокодил". Затем морковь сразу же отправлялась в магазины, а остающаяся в изобилии ботва - на многочисленные стройки, где её прогрессивно применяли в качестве внутреннего наполнителя экспериментальных плит в новых панельных пятиэтажках.


В Сталинское время даже болты и саморезы были не чета нынешним. Они все были очень длинными, и их длины всегда хватало на любую конструкцию, а ввинченные туда, они могли держаться веками. Кроме того, благодаря этому свойству, они были совершенно универсальны, и могли использоваться везде. Ими с одинаковым успехом можно было крепить хоть печки-буржуйки или стиральные машины, хоть каблуки к ногам или скворечники к деревьям, хоть привинчивать крылья к самолётам или балконы к стенам домов - всё держалось одинаково крепко.


Молодёжь тогда в нашей стране была самая начитанная, образованная и вежливая. Она уважала старость, а старость делилась с ней опытом, позванивая орденами и медалями. Молодёжь помладше носила тогда на поясе ремни с начищенной бляхой с буквами "Р.У.", что означало "Революция" и "Ульяновы", а в руке - глобус или книгу. А парни постарше ходили с отбойными молотками в руке, помахивая ими, как гоголевские щёголи столетием раньше помахивали зонтиками или тростью. А в другой руке у каждого из них обязательно была большая медная чернильница или керосиновый фонарь стрелочника для подачи друг другу сигналов азбукой Морзе на большие расстояния, особенно - в ночное время. Так молодёжь могла общаться между собой на огромных расстояниях (смс-ки тогда никто не уважал, а азбуку Морзе знали все). И, конечно же, везде круглый год цвела сирень.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив