Казино Sol точно стоит выбрать всем любителям азарта 
мимоходом 
"Dutch Windmill" 
Авторетро 
Пальма 
Умирают ли пчелы после того, как ужалят? Ученые раскрыли секрет 
Мимоза-недотрога 
Ядерная красная линия 
Мой комментарий к записи «Невероятно символичное фото из Орска» от storm100
19.04.2016 —
Гора смерти ( Зайцева гора). Февраль-апрель 1942 г.
Как из друга Солженицына сделали рабочий класс..
oper_1974 — 21.04.2016
Из статьи Юрия Панкова.В 1943 году рота химической защиты, командиром которой был старший лейтенант Виткевич, оказалась в относительной близости от места прохождения службы Солженицыным, такого же старлея, как и он. Списавшись, друзья решили встретиться.
И уже 12 мая Николай находился в расположении батареи артиллерийской разведки, которой командовал Александр. Недавним одноклассникам, друзьям по юности, а ныне офицерам-фронтовикам, было что обсудить.
Всего таких встреч было девять: вторая состоялась 24 июня, потом - 9 июля, 21 августа, 22 ноября, 13 декабря, 28 декабря. В 1944 году офицеры встречались дважды: 2-3 января, а также 19-20 марта. Повестка дня была единственная - разработка плана создания подпольной антисоветской организации.
Детали отрабатывались в перерывах между встречами, в открытой переписке, которую они вели, отправляя сообщения друг другу в треугольниках полевой почты. Отметим, что переписывались два товарища, один из которых фактически отбил у второго невесту.
Общеизвестно, как сам Солженицын описывает это в романе "Архипелаг ГУЛАГ":
"Содержание одних наших писем давало по тому времени полновесный материал для осуждения нас обоих… Но беспощадней: уже год каждый из нас носил по экземпляру неразлучно при себе в полевой сумке, чтобы сохранилась при всех обстоятельствах, если один выживет, - "Резолюцию № 1", составленную нами при одной из фронтовых встреч.
"Резолюция" эта была - энергичная сжатая критика всей системы обмана и угнетения в нашей стране, затем, как прилично в политической программе, набрасывала, чем государственную жизнь исправить, и кончалась фразой: "Выполнение всех этих задач невозможно без организации"....
А к тому прилегали и фразы - как после победы мы будем вести "войну после войны".... Своим сверстникам и сверстницам я дерзко и почти с бравадой выражал в письмах крамольные мысли - а друзья почему-то продолжали со мной переписываться! И даже в их встречных письмах тоже встречались какие-то подозрительные выражения".
Они составляют "Резолюцию"!.. А одновременно Солженицын пишет близким послания антисоветского содержания... Как вспоминал Кирилл Симонян, в 1944 году они с Лидией получили письмо от Сани, в котором тот поносил Сталина.
Если бы не узнаваемый почерк и подпись друга, можно было подумать, что это провокация. Ведь не мог же 26-летний советский офицер не знать цену штемпеля "проверено военной цензурой"... Для того чтобы хоть как-то оправдать поведение друга, Кирилл и Лидия истолковали это "психическим заскоком", желанием блеснуть искусством анализа сложных моментов истории.
В итоге арестовали обоих друзей, к тому времени дослужившихся до капитанских звёздочек. За капитаном Солженицыным смершевцы пришли 9 февраля 1945 года, когда его воинская часть дислоцировалась в Восточной Пруссии. Капитана Виткевича взяли спустя три месяца - 22 апреля, в разгар Берлинской операции.
Бытуют разные версии, почему боевые офицеры, люди недюжинного интеллекта, фактически спровоцировали органы военной контрразведки на репрессивные действия.
Но в любом случае главным остаётся то объяснение, которое, собственно, было сформулировано в официальных обвинениях каждому и подтверждено Солженицыным: "Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений".
27 июля 1945 года Солженицын был осуждён на восемь лет исправительно-трудовых лагерей по статье 58 Уголовного кодекса, пункты 10 и 11. Вскоре по той же статье осудили и Виткевича. Правда, на 10 лет. Что характерно - никого из их товарищей, родственников, равно как и жену Солженицына, Наталью Решетовскую, не тронули.
К сожалению, материалов уголовного дела, по которым пошли друзья-заговорщики, никто не видел. Есть даже предположения, что дело могло быть уничтожено. Между тем про арест, следствие и лагерные годы заговорщики рассказали отдельно. Солженицын - в художественной прозе, а Виткевич - в интервью.
Из воспоминаний Николая Виткевича, осуждённого вместе с Александром Солженицыным по делу об антисоветской агитации. ФРГ 1973 г.
- 22 апреля, в 30 км от Берлина, в деревне Гольдсдорф меня арестовали. Когда я приехал туда, где находился штаб, ко мне подошёл начальник и сказал, что приехали товарищи, которые хотят с вами поговорить.
И все они встретили меня очень любезно: "Заходите, раздевайтесь". Я, усталый и простуженный, машинально снял ремень с пистолетом. "Вешайте сюда, кладите сюда!.." Им важно было ремень забрать. С пистолетом. Я отдал шинель, вошёл без пояса.
Когда оглянулся, чтобы снова надеть пояс, уже поверх гимнастёрки, то увидел, что нет ни пояса, ни пистолета. И в этот момент я увидел ствол пистолета, направленный на меня и грозный окрик: "Руки вверх!" Я рук не поднял. Посмотрел удивлённо. Майор был в два раза больше меня, здоровее, и три автоматчика...
Я совершенно с голыми руками стою. А он орёт мне: "Руки вверх!" Это было странно, с моей точки зрения. Рук я не поднял. Майор ещё раз крикнул: "Руки вверх!" Я опять не поднял. Тогда он мне заявляет: "Вы арестованы".
Ну, вот тут я осел. Осел во всех смыслах. Они подставили мне стул. Я сел на стул. И пока я переживал эту травму психическую, меня успели обшарить (по карманам - нет ли ещё пистолета?). Я уж не отдавал себе отчёта - когда сняли погоны. Может, в этот момент и сняли погоны. Схватили сумку, стали в ней рыться, забрали сразу все бумаги.
- Я что-то пробормотал. Вроде того что: а, спрашивается, за что? "Ну, это вы узнаете". Разговоров больше не было. Их задача - арестовать и доставить. И через некоторое время отдали мне шинель: видят, что я веду себя тихо, ни на кого не бросаюсь. Посадили в "виллис" и повезли в Ландсбергскую тюрьму. Она знаменита тем, что до 1933 года в ней Гитлер сидел.
Тут уж я стал соображать - что за эти бумаги, за мои рассуждения... Я должен сказать, что в этот момент (зная, что с Солженициным что-то плохо, нет писем, куда он делся? Тревога была). После самого факта ареста я уже стал соображать, почему всё это происходит.
Привезли меня в тюрьму, и сразу в камеру. Тюрьма мрачная, всё кругом каменное, сырое, неприветливое. В камере сидят два типа. Один вскочил (видно, что не русский) и спрашивает по-русски: "Военный? Чин какой?" - "Капитан".
Задаёт дальше, с моей точки зрения, глупый вопрос: "Какой армии?" - "То есть как какой? Красной". А он оказался тоже капитаном, но марокканских войск. Арестован как шпион.
При этом неясно было, чей шпион... против кого шпион... Но, во всяком случае, не наш и не немец. Таким образом, я сразу попал в компанию абсолютно непонятных людей. Знакомство с какими-то немцами, чины, полицейские, потом пошли наши русские, которые работали в Берлине: кто после сдачи в плен, кто - из белой эмиграции.
Разговоры со следователем не оставили у меня в памяти сильных впечатлений. Он спросил: "Это ваши бумаги?" - "Да, мои". - "Вы всё это писали?" - "Да, я всё это писал". - "Тут червонец обеспечен!"
У него были подлинники, а во-вторых, по-моему, он располагал материалами февральского следствия (по делу Солженицына). Во всяком случае, у него лежали толстые папки.
Допросы были редкими, да и говорить было особенно не о чем. Обычно следователю надо что-то доказывать. В моем случае по тем временам состав преступления был налицо.
Хотя, когда мне предъявили обвинение в антисоветской агитации, я возразил, конечно, что не занимался антисоветской агитацией. Но я делился мыслями с другом.
Правда, был один вопрос, который следователь задал мне не сразу. Сначала он присматривался ко мне... Вопрос был для меня неожиданный, а для него это было в какой-то мере важно. Он сказал: "А кто вас надоумил? Обоих?"
То есть естественно, как я потом это себе представил, за нашими спинами должен был стоять кто-то взрослый. Неужели мальчишки зелёные, желторотые, это все придумали сами?
Стрельба... 9 мая. Мы вытянули головы в полном недоумении, что за стрельба… А часовой, тюремщик, которому вообще-то с нами разговаривать не положено, произнёс одно слово: "Салют!" Победа! Тогда мы поняли. Но встретили мы победу в той самой душегубке.
Наконец, наступил день суда. Произошло это где-то в июне, даже дату не помню. Вывели меня из подвала и повели в здание наверху. Здание полуразрушено. Завели меня в какую-то разбитую комнату, даже сесть было не на что. Автоматчик и я. Через некоторое время ввели в другую комнату. Та более или менее комната.
Сидят три человека. Сидят за столом. Уткнулись в бумаги. Никто не смотрит ни на друг друга, ни на меня. Все трое майоры. То был военный трибунал оккупационных войск. Средний - рыжий. Не поднимая головы, задал мне один вопрос: "Неужели вы могли на нашего великого вождя возводить такие поклёпы? Неужели вы так думали?"
"Да, я так думал", - ответил я по-детски. Этот вопрос ещё был каким-то содержательным, и я его запомнил. Были и ещё какие-то вопросы. Длилось это буквально минут пять.
Так никто и не посмотрел на меня. И друг на друга. Средний зачитал: "Вы приговариваетесь к лишению свободы на 10 лет с отбыванием в трудовых лагерях". Всё.
Автоматчик говорит: "Пойдём!" И опять мы пошли в разрушенную комнату. Автоматчик спросил: "Хочешь закурить?", сказал по-свойски. Ответил: "Хочу. Конечно". Он насыпал мне махорки. Мы закурили. Он поставил автомат в сторону и вдруг заявляет: "Вот сколько этот спор тянется, и не поймёшь, кто прав, кто виноват". Такую фразу он произнёс.
На кирпичном заводе мне пришлось работать довольно долго: с лета 1946-го и до осени 1948-го. Тут я постепенно прошёл все цеха. Жизнь стала налаживаться. Вообще, в стране потихоньку лучше становилось, ведь война кончилась.
Появились всякие премии. Деньги получали небольшие, но всё-таки у нас завелись деньги. Премировали за выполнение плана. Понятия соревнования там, конечно, не было - это лагерь! Но негласное соревнование было. Безусловно, состязались. Чувство рабочей гордости.
Появился молдаванин Татарлы. Вообще, очень много было молдаван. Их использовали на разных работах. Постепенно набралось много азербайджанцев, ребят, говоривших на языках, близких к персидскому. Оставаясь рабочим, я фактически превратился в старшего в смене.
Много было интересного на кирпичном заводе. Во-первых, приобретаешь профессию. Научился садить кирпич - ты уже человек! На тебя уже смотрят как на специалиста. Научился обжигать - это тоже специальность! В цехе обжига надо было всё время увеличивать производительность.
Мы стали рабочим классом, почувствовали себя людьми. Стали покупать вещи. Какие-то рубашки у нас в полосочку появились, стеганки. Не было холодно. Мы превратились в квалифицированных рабочих.
Начальник завода - умный был мужик. Он был из бывших зэков, сел где-то в 1937-м, когда у него было два ромба (по рассказам), т.е. был комдивом по старой классификации. Сначала был начальником цеха, а потом и завода. Он был немногословен, понимал и наши нужды. Было ему под 60...
Виткевич и Солженицын.
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
Архив записей в блогах:
Здравствуйте! У средней дочки обнаружился боррелиоз, болезнь Лайма. Хотела спросить, вдруг у кого-то детки болели, чего ожидать и опасаться? С врачом, конечно, общаемся, антибиотики должен назначить. Но в интернете так много страшилок, а врач так спокоен, что мне не хватает баланса:) Подел ...
Меня много раз пугали адским трафиком в москве, типа, чувак, со своей питерской ездой даже не суйся, раздавят, затопчут, обсигналят, подрежут, типа, это москва, шесть рядов в одном направлении, все деловые, дерзкие, делают бабки, узбечка-уборщица 2 через 2 как нехуй срать 300 тыс₽ делает ...
Знаете/помните такую книгу? Если нет, то рекомендую.
Так вот, она мне припомнилась во время моей прошлой командировки. Я жил в старинном доме, окна которого выходили на центральную площадь городка. Полностью перенестись в прошлое мешали приметы 21-го века, но все же.
Вечер.
...
Несчастные бедолаги, топ-менеджеры все беднеющей и беднеющей компании Apple, чье технологическое отставание не заметно только крайне непродвинутым пользователям, сделали новое смешное заявление на очередной жалкой презентации. Был Джобс - были фурор-презентации. Не стало Джобса - презента ...
Комитет палаты представителей конгресса США одобрил законопроект, который ужесточает санкционную политику в отношении России и не допускает снятие ограничений с Москвы в случае сохранения нынешнего статуса Крыма. Акт о стабильности и демократии для Украины, который был представлен в ком ...
