Как Горбачев стал генсеком?

burckina_new — 25.09.2016 Что же тогда собой представлял советский ареопаг? На пост генерального секретаря могли претендовать несколько членов Политбюро: «второй» секретарь ЦК Горбачев, секретарь ЦК по оборонной промышленности Г.В. Романов, секретарь Московского горкома партии В.В. Гришин, первый секретарь ЦК Компартии Украины В.В. Щербицкий. Громыко не претендовал, но мог сыграть решающую роль как старейшина.
Реальная борьба за роль преемника велась между 54-летним Горбачевым, он представлял партаппарат, и 62-летним Романовым, курировавшим военно-промышленный комплекс. Когда говорят, что выбор молодого по сравнению со «старцами» Горбачева был предопределен, в этом есть либо непонимание ситуации, либо лукавство. Романов тоже был далеко не старик. Он обладал огромным опытом, был участником Великой Отечественной войны, кораблестроителем, конструктором, прошел все ступени партийной работы, начиная с низовой должности секретаря заводской партийной организации. В 1983 году по решению Андропова стал секретарем ЦК и курировал отделы административный (армия, КГБ, МВД), оборонной промышленности, промышленности. Не исключено, что Андропов рассматривал его как своего преемника. В бытность Романова первым секретарем Ленинградского обкома партии распространился слух, что его дочь праздновала свою свадьбу в Эрмитаже и при этом был разбит драгоценный царский сервиз; на самом же деле свадьбу отмечали в узком кругу на государственной даче Романова. Однако слух имел широкое распространение и даже как достоверная информация распространялся западными СМИ, что придало ему черты достоверности. Кремль легко мог его опровергнуть, но когда руководство КГБ поставило этот вопрос перед Сусловым, тот ответил: «Мы Романова ни в чем не обвиняем, нам опровергать нечего».

<...>

К началу 1985 года состав членов и кандидатов в члены Политбюро, избранных пленумом ЦК в марте 1981 года, сильно поредел: умерли М.А. Суслов, Л.И. Брежнев, Т.Я. Киселев, A. Я. Пельше, Ш. Р. Рашидов, Ю.В. Андропов, Д.Ф. Устинов, отправлен на пенсию А.П. Кириленко. Вот те, кто остался и должен был предложить кандидатуру на пост генерального секретаря: первый заместитель председателя Совета министров СССР Г.А. Алиев, председатель Совета министров РСФСР B. И. Воротников; «второй» секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев, первый секретарь МГК КПСС В.В. Гришин, министр иностранных дел СССР А.А. Громыко, первый секретарь ЦК Компартии Казахстана Д.А. Кунаев, секретарь ЦК КПСС Г. В. Романов, председатель Комитета партийного контроля при ЦК КПСС М.А. Соломенцев, председатель Совета министров СССР Н.А. Тихонов, первый секретарь ЦК Компартии Украины В.В. Щербицкий. Кандидаты в члены Политбюро и «простые» секретари ЦК имели совещательный голос.

Как писал Валерий Легостаев, помощник секретаря ЦК по организационной работе Е.К. Лигачева, «если теперь посмотреть на эти десять фамилий с точки зрения их отношения к кандидатуре М.С. Горбачева, то картина складывается, предположительно, такая. Трое — Тихонов, Романов и Гришин — определились еще в феврале 1984 г., не проявив в общем-то радости по поводу выдвижения М.С. Горбачева на вторую ступень в партии. Двое — Кунаев и Щербицкий, судя по всему, также не являлись сторонниками М.С. Горбачева. Во всяком случае, решающее заседание Политбюро после кончины К. У Черненко, на котором председательствовал сам М.С. Горбачев, постарались провести без их участия. Наконец, представители новой, так сказать, андроповской волны в Политбюро — Алиев, Воротников, Соломенцев — склонялись в пользу М.С. Горбачева, усматривая в его восхождении определенные политические шансы и для себя»^{410}.

Как видим, расклад сил неопределенный, многое зависело от закулисной борьбы и позиции Громыко.

<...>

Однако расклад сил в Политбюро и партийном аппарате все же был в пользу Горбачева, по сути он был единственным представителем молодого поколения, который мог продолжить начатое Андроповым.

Мощную закулисную деятельность в поддержку Горбачева развернул Лигачев, в чьих руках были сосредоточены все каналы воздействия на региональные организации. Кроме того, на первое заседание Политбюро не были вызваны в Москву находившийся в США Щербицкий, в прибалтийской Паланге — Романов, в Алма-Ате — Кунаев. С их доставкой в столицу произошла необъяснимая задержка.

Легостаев так писал о действиях аппарата ЦК в те дни: «По единой команде буквально за несколько часов вся колоссальная держава, раскинувшаяся на территории в 22 с лишним миллиона квадратных километров, была оповещена о происшедшем событии; тут же были отмобилизованы все службы обеспечения политической стабильности страны в кризисные моменты; все, кому надлежало срочно прибыть в Москву, получили соответствующие директивы»^{412}.

Теперь вернемся к Андрею Андреевичу. О чем думал он тогда? Его ближайших соратников уже не было рядом, международное положение не радовало, экономика страны переживала большие трудности. Кроме того, он не мог не думать о своем возрасте. Да, жизнь прожита, дети выросли. Остается помочь идущим следом принять и удержать колоссальную ношу. Итак, Романов или Горбачев?

<...>

В ту пору сын министра, Анатолий Андреевич, работал директором академического Института Африки. В один из зимних дней 1984 года в его кабинете раздался звонок телефона правительственной связи, звонил коллега — директор Института востоковедения Примаков. Договорились прогуляться вдоль заснеженных Патриарших прудов. Во время встречи Примаков неожиданно спросил, будет ли Андрей Андреевич бороться за пост генерального секретаря. Сын не знал, что ответить, но с этой минуты министр постепенно был втянут в предвыборную интригу.

В конце недели в личной беседе Анатолий Андреевич прямо передал отцу опасения некоторых академиков (Примаков, Велихов) и свои собственные: «Академическая среда отражает настроения в обществе. Все боятся появления противозаконного режима, преследующего людей по доносам»^{413}.

Надо понимать, опасения касались Романова.

<...>

Анатолий Андреевич (сын Громыко) встретился с директором Института мировой экономики А.Н. Яковлевым, который после десятилетней службы послом в Канаде вернулся в столицу и был одним из близких Горбачеву людей. Оба договорились содействовать в поддержке Горбачева. Яковлев подвел итог договоренности: «Анатолий Андреевич, перспектива одна — кого на Политбюро Громыко выдвинет, тот и будет следующим генсеком».

Кстати, Андропов имел основания относиться к Яковлеву с подозрением и однажды, как вспоминал Александров-Агентов, сказал: «Назад, в аппарат ЦК, ему пути нет!» Однако после смерти Андропова ситуация в Кремле изменилась, Яковлева стал поддерживать начальник внешней разведки, выдвиженец Андропова Крючков^{416}.

Затем Анатолий Андреевич снова встретился с отцом, тот снова пожаловался на возраст и признался, что решил переходить на более спокойную работу.

Тогда сын спросил: «Почему бы не дать знать через Яковлева Горбачеву, что тебя устроит пост председателя Президиума Верховного Совета СССР?»

Так наметилось взаимодействие: Громыко выдвигает Горбачева, а Горбачев потом предлагает кандидатуру Громыко.

<...>

Анатолий Андреевич передал Яковлеву, что Громыко выдвинет Горбачева, тот заверил, что Горбачев поддержит Громыко. В тайных переговорах участвовал и начальник внешней разведки В. Крючков, за которым стоял и председатель КГБ В. Чебриков.

Как свидетельствовал Яковлев, состоялась и личная встреча главных фигурантов^{417}.

Таким образом, «заговор академиков» состоялся.

Из книги Станислава Рыбаса о Громыко.
--------------------------------------------------------------------------------

Таким образом получается, что именно Громыко, как самый авторитетный человек в Политбюро, сделал Горбачева Генеральным секретарем КПСС и тем самым невольно подписал приговор СССР и делу всей своей жизни.

Тут следует обратить внимание на мутную роль КГБ в лице главных лиц Крючкова и Чебрикова, вытащивших из канадской ссылки на первые роли завербованного американцами Александра Яковлева - главного помощника Горбачева и идеолога Перестройки. Он и воздействовал потом напрямую на Горбачева, будучи агентом США.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив