Житейская история (несмешное)

ellencrist — 12.05.2011 Недавно разговорились в поезде с одной женщиной. Дорога-то длинная... Как водится, начали с того, что "Иисус тебя любит", а потом завели разговор "за жиссь".

В общем, вкратце ситуация такова. Замуж она вышла в далекие студенческие годы, за такого же нищего студента, как и сама. Хотя "вышла замуж" - чересчур громко сказано, потому как в реале ее будущий муж попросту переселился к ней в комнату, потому что жить ему было вообще негде. Любовь? Да не смешите! Она бы с ним не то, что в постель лечь - по доброй воле в заплеванном трамвае  рядом бы не села! Но - капля камень точит, как говорится... Двое разнополых человеческих существ в одной крошечной комнатенке были просто обречены на совместное житие. Хотя ни один из них этого не планировал, да и не хотел ничуть, по большому счету. Так, безысходность... И глупость.

На втором ребенке решили-таки расписаться. Соседи "достали", да и родители тоже... Но жизни никогда не было. Слишком разные они люди! Даже постель не объединяла; даже в самые интимные моменты они оставались каждый сам по себе, космически одинокие и несчастные. Почему не развелись сразу же? Да так как-то... Лень было вторую комнату искать.

Когда младшенькому было два года, моя собеседница уверовала в Бога. Пришла в церковь - и поняла: вот оно, настоящее! Вот то, что искалось всю жизнь; вот оно - потерянное и только сейчас обретенное счастье!!! Полгода вместе с детьми по воскресеньям бегали на служения, дома пели песни, читали Библию и обсуждали услышанные в Доме Молитвы проповеди. Единственное время, когда они были по-настоящему счастливы!

А потом муж почему-то вдруг взъерепенился. Он и раньше не брезговал рукоприкладством, а тут совсем с тормозов слетел. Стал избивать и жену, и детей по-черному. До переломов. До крови. Больше всего, конечно, доставалось "супружнице", дети отделывались кровавыми синяками. Многое пришлось вытерпеть! "Если бы не молитвенная помощь церкви - говорила моя собеседница, - мы бы просто не выдержали" Много раз посещала мысль наложить на себя руки. Останавливало лишь то, что Господь этого поступка не одобрит. Так и жили...

Через десять лет горячие, слезные молитвы жены и детей, видать, дошли-таки до престола Всевышнего. Убедившись, что битьем жену от Бога не отвадить, муж начал приходить в церковь. Заметно скучал там; все происходящее на служении было ему глубоко неинтересно. Больше обращал внимание на то, кто на кого как посмотрел, кто кому симпатизирует, кто с кем в ссоре... Но сам старался держаться прилично, постепенно вкрадываясь в сердца членов церкви. Однажды даже покаялся. И крещение принял. И проповедовал пару раз... Правда, вскоре от проповеди и от каких бы то ни было публичных выступлений отказался наотрез. Равно как и от пения в хоре.

Женщина чуяла неладное, но до поры, до времени не понимала, что происходит. Даже когда пастор с кафедры вдруг ни с того, ни с сего начинал проповедовать о греховности прелюбодеяния, при этом настойчиво сверля ее укоризненным взглядом. Даже когда сестры то и дело начинали в ее присутствии заводить разговоры о том, что вот, дескать, каждая жена должна в доме прибираться, кушать варить, за детьми смотреть... Искренне удивлялась: вы о чем, родные? Это же каждая 15-летняя дуреха знает! Вы это - кому? О ком?...

Только когда ее отлучили от церкви "за нераскаянное прелюбодеяние" - вдруг будто проснулась. Какое прелюбодеяние, братики дорогие??? Да, я не люблю своего мужа, и мы никогда не любили друг друга, но разве я решилась бы огорчить нашего Господа? Больше года разбирались в церкви, все давили на тогда уже 30-летнюю женщину: покайся в блуде, сними грех с души! Да вот незадача: каяться ей было не в чем, а лжесвидетельством и самооговором заниматься она не соглашалась. Через год приняли-таки ее обратно - за недоказанностью преступления.

Через полгода снова отлучили. За то, что "не печется о своих домашних". В чем это "непопечение" выражалось, так никто вразумительно объяснить и не смог: в доме у нее была чистота, дети росли умненькими и даже впоследствии окончили школу с отличием. Правда, вся семья страдала излишним весом: готовила женщина вкусно и сытно. Что не мешало ее мужу постоянно жаловаться в церкви на то, что "жена его не кормит". Весил при этом "оголодавший" и"отощавший" супруг ни много, ни мало - 145 кг.

Долгие два года "отлученности" завершились очередным принятием в члены церкви. Впрочем, это было уже неважно. Холодок, возникший во взаимоотношениях с членами церкви из-за всех этих бесконечных разборок, медленно, но необратимо сковывал сердца братьев и сестер. Больше не было сердечных общений, задушевных разговоров, вдохновенных песен под гитару... Была холодная, отстраненная вежливость. "Мама, они же тебя все ненавидят, чего ты к ним ходишь?" - то и дело говорили дети. Сами они ходили в церковь все реже, хотя с бывшими друзьями еще общались. А ведь всего каких-нибудь пару лет назад всерьез собирались принимать крещение! Как давно это было...

С таки трудом установленное шаткое равновесие рухнуло в одночасье. Кто-то сказал мужу, что по Библии муж должен быть главой семьи. Правильно сказал, в общем-то, но... Муж озверел. Колошматил домашних без разбора; женщина все чаще стала приходить н служение вся в синяках. Не жаловалась. Зачем? Если за столько лет никто не помог, то на что и надеяться? Только молилась все жарче, все истовей.

Не сбылись молитвы. Как только дети подросли и разъехались, разбежались, кто куда, муж стал издеваться над ней ежедневно. На свободе, не сковываемый детскими взглядами, он развернулся во всю ширь. Наверное, нет таких пыток, каких он не придумывал для нее! Работу пришлось бросить: кто станет терпеть вечное отсутствие работника, пусть даже очень хорошего! А она, избитая, в разорванной одежде, иной раз не имела, что поесть; не могла даже на улицу выйти - не в чем! Милиция к ним уже не приезжала: надоело. Однажды пришел в гости пастор. Выругал ее за то, что в церковь не ходит. Напоследок посмотрел с нескрываемым презрением и сказал: "Вот муж твой - молодец, сразу видно, что хороший христианин: каждое служение посещает, ни одно не пропустил! А ты - посмотри на себя, во что ты превратилась: грязная, опустившаяся... Как ты можешь рассчитывать на его любовь и внимание? Скажи спасибо, что он тебя еще не бросил за твое пьянство и лень!"

Вот так значит... Уже и в пьяницы ее записали...
Но на служение пошла. В чем была. Благо лето было, не холодно.
После служения объявили членское. Вчерашнюю сестру "разбирали" по косточкам долго и со вкусом. В конце концов, за то, что она не соглашалась ни с одним из предъявленных ей обвинений, от церкви снова отлучили. За жестокосердие и "нежелание признать свой грех". На все ее слабые протесты отвечали сурово: не ври, дескать, нам твой муж все рассказал, какая ты есть! А мы-то думали... Уходи лучше, не пачкай нас своей мерзопакостью!

И она ушла. Вначале от мужа, потом из церкви. Переехала в другой город, чтобы начать новую жизнь.
Живет спокойно, часто ездит в гости к давно выросшим детям. Не замужем, и даже не думает о подобном.

О своем 20-летнем опыте пребывания в церкви старается не вспоминать, хотя Библию читает и собрания посещает регулярно в одной и той же церкви. "Я по натуре очень консервативна, - говорит, смущаясь. - Считаю, что верность - одно из самых главных качеств человека вообще, а христианина в особенности".

"Ну, так может, вернетесь в церковь?" - спрашиваю осторожно.
Собеседница пожимает плечами: "Туда мне путь заказан. Несколько раз просила братьев об этом, но мне сказали: пока не помиришься с мужем - и думать забудь! Я и забыла. А что делать?"

...Моя случайная попутчица выходит на своей станции, унося неизбывную тоску в глазах.
Я смотрю ей вслед.

И впрямь: вот что ей делать? Жить с мужем-извергом - невозможно; в церковь разведенных сестер не берут... Неверующих "разведенок" принимают с распростертыми объятиями, а таких, как эта...

Остается в полном одиночестве ждать, пока Господь примет в небеса.
Да и то пастора вот утверждают, что, пока к мужу не вернется - Бог ее тоже не примет.

Неужто и вправду - выхода нет?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив