"Жажда Хусейна". Как умер главный мученик шиитов

vl_sokolov — 07.09.2019

В мусульманском мире каждый ребенок знает о Хусейне ибн Али — человеке, ставшем «иконой» для миллионов верующих. Память о его трагической смерти ежегодно погружает в траур целые города и страны. Его жизнь является предметом жарких споров и дискуссий. Почему внук Пророка совершил свой безумный поход и погиб от рук единоверцев? Кто был виновником его смерти и как это сказалось на будущем ислама? Попробуем разобраться с фактами в руках. 

Когда умирает сильный лидер, долго правивший страной, нужен другой сильный лидер, чтобы удержать ее от волнений и неурядиц. После смерти Муавии такого человека не нашлось. Сын халифа Йазид был слишком молод и неопытен, а его вольный образ жизни отталкивал от него правоверных мусульман. Йазид любил роскошь и радости жизни. Он проводил время в компании певичек и танцовщиц, пил вино, сочинял стихи, ценил хороших собеседников и был знатоком псовой и соколиной охоты. 

В Медине давние противники Муавии: Хусейн, сын Али, и Абдаллах ибн Зубайр, – отказались присягнуть Йазиду и демонстративно покинули город, перебравшись с семьями в Мекку. В Ираке, узнав о смерти Муавии, забурлили Басра и Куфа. Память об Али здесь была еще свежа, многие жители этих городов чувствовали свою вину за то, что в трудный момент отвернулись от своего предводителя. Теперь, когда Муавия умер, все взгляды обратились в сторону сына Али, Хусейна. 

Из Куфы к нему посыпались письма с призывами прибыть в город и возглавить восстание против Йазида. Авторы посланий уверяли, что здесь его ждет целая армия почитателей, что Куфа готова вспыхнуть, а к ней немедленно присоединиться и Басра. «Поторопись! Поторопись, о сын дочери посланника Аллаха! Приезжай, если хочешь, ведь ты прибудешь к своему собравшемуся войску». Хусейн долго колебался, но в конце концов дал себя убедить. Он отправил в Куфу двоюродного брата Муслима, чтобы тот выяснил обстановку на месте и привел к присяге сочувствующих горожан, а сам стал готовиться к отъезду.

Прибыв в город, Муслим действительно нашел множество сторонников Хусейна и привел их к присяге. Он написал письмо Хусейну, сообщив об успехе дела, и отправил послания шиитским вождям в Басру. Но в Басре его призывы не нашли отклика. Наместником Басры и Куфы был Убайдаллах ибн Зийад, сын сподвижника Муавии, человек энергичный и не любивший медлить. Узнав о приезде Муслима, он в тот же день в ярости бросился в Куфу, захватив с собой только маленький отряд. В город он въехал ночью, завернувшись в плащ, и куфийцы, приняв Убайдаллаха за Хусейна, приветствовали его радостными криками.

Зийад-младший немедленно направился в мечеть и обрушил на горожан громы и молнии. Он пообещал выполнить все распоряжения халифа, наградив повинующихся и наказав бунтовщиков. «У меня есть плеть и меч для тех, кто пренебрежет моим приказом и воспротивится моему распоряжению. Пусть каждый ответит за себя!»

Убайдаллах потребовал от военных старост составить списки всех приезжих в городе, пригрозив в случае саботажа и укрывательства врагов распять каждого виновного арифа на воротах собственного дома, а его солдат лишить жалования и отправить воевать на дальних рубежах. Муслиму пришлось прятаться в домах разных людей, пока один из них, авторитетный шиит Хани, не был арестован и жестоко избит Убайдаллахом. Только тогда, поняв, что терять нечего, куфийцы подняли бунт. Толпа из нескольких тысяч человек окружила дворец наместника, где укрылся Убайдаллах. В его распоряжении было всего два десятка соратников и тридцать человек охраны. 

Но Муслим медлил, не желая открыто возглавлять мятеж и надеясь на стихийные действия толпы. Постепенно во дворец стянулись верные наместнику люди, и положение сил стало выравниваться. Убайдаллах снова пригрозил лишить жалования восставших и отправить их на окраины империи. Этого оказалось достаточно, чтобы пыл толпы угас и люд начали расходиться. Через несколько часов на площади перед дворцом уже не было ни души.

Убайдаллах назвал Муслима «трусом и дураком» и потребовал немедленно привести его к себе. Через день Муслима, одинокого и всеми брошенного, настигли за городом в чьем-то саду и после короткой схватки доставили к наместнику. Никто не осмелился встать на его защиту. Вскоре он был казнен, его тело распято на базаре, а голова отвезена к Йазиду.

Гибель Хусейна

Хусейн в это время был уже в пути. Он выехал из Мекки со всеми своими женами, детьми и многочисленными родственниками. Караван почти достиг предместий Куфы, когда ему сообщили о смерти Муслима и разгроме мятежа. Пораженный этим известием, Хусейн остановился, не зная, что делать дальше. 

Казалось бы, решение было очевидно. Весь отряд Хусейна едва насчитывал сотню человек, а в Куфе стояла многотысячная армия. Продолжать поход было безумием и самоубийством. И все-таки Хусейн решил идти в Куфу. 

Позже было придумано много версий, объяснявших этот удивительный поступок. Говорили, что братья Муслима настаивали на кровной мести и убедили Хусейна, что как только он сам появится в Куфе, все изменится и горожане встанут на его сторону. Возможно, Хусейн был настроен фаталистически, как подобало истинному мусульманину, и хотел положиться на волю Аллаха, к чему бы это не привело. Возможно, он считал недостойным отступать с раз выбранного пути, тем более, что правда была на его стороне.  Наконец, могло быть и так, что он сознательно стремился к мученичеству, собираясь принести себя в жертву ради справедливости и истины. В любом случае, Хусейн двинулся дальше. Он отправил своего гонца в Куфу, все еще надеясь переманить на свою сторону его жителей, а когда это не удалось (посланца казнили, сбросив с крепостной стены), обратился к своим спутникам и предложил всем, кто не хочет идти на смерть, оставить его и вернуться в Мекку. Многие так и поступили. 

Следующие несколько дней Хусейн кружил вокруг города и пытался проникнуть в Куфу с разных сторон, но это было невозможно. Убайдаллах не пускал его в Куфу и выслал к нему разных людей с приказом привести его к себе и потребовать присяги Йазиду. Хусайн объяснял посланцам, что поехал в Куфу только потому, что его просили об этом сами куфийцы, и в доказательство предъявлял два мешка писем. Он пытался убедить их в своей правоте и призывал благочестивых мусульман перейти на его сторону, чтобы сражаться за внука и наследника Пророка. Все было бесполезно: многие слушали его сочувственно, но жертвовать своей жизнью никто не хотел. 

Наконец, ему поставили ультиматум: сдаться или умереть. Хусейн попросил один день на размышление и начал готовиться  к сражению. Ночью он и его люди выкопали вокруг лагеря ров, плотно сомкнули шатры и обвязали их веревками, образовав защитную стену. В его отряде было всего восемьдесят человек, в том числе тридцать два всадника; еще один, некий аль-Хурр, перебежал к нему перед самой схваткой. На стороне его противников было пятитысячное войско.

Несмотря на столь чудовищное преимущество куфийцев, сражение началось и продолжалось несколько часов. Куфийская конница атаковала нерешительно и вяло, пехота вообще не пошла в бой, и только лучники издали обстреливали врага, постепенно сокращая и без того маленький отряд Хусейна. Когда защитников почти не осталось, всадники беспрепятственно подъехали к шатру Хусейна и подожгли его, заставив женщин и детей с воплями вскочить наружу. Сам Хусейн, раненный мечом в голову, взял на руки своего малолетнего сына и молча сел у шатра. Враги окружили его, не решаясь напасть. Вскоре пущенная кем-то стрела убила ребенка. Хусейн, продолжая сидеть, попросил воды, и ему дали чашу, но когда он поднес ее к лицу, еще одна стрела пронзила ему рот. Мучимый жаждой, он встал и попытался подойти к реке, но ему не позволили. Наконец, один из солдат ударил его мечом, второй пронзил копьем, третий отрубил голову. Вместе с ним погибли пятеро его сыновей, семеро родных братьев и множество двоюродных братьев и племянников: пощадили только младшего сына Али, болезненного подростка.

Победители добили раненных и разграбили лагерь, отобрав у жен Хусейна драгоценности и роскошные наряды. Самого Хусейна раздели догола, хотя перед смертью он нарочно надел дырявые штаны, чтобы избавить себя от этого бесчестья. Когда его голову привезли в Куфу и бросили к ногам Убайдаллаха ибн Зийада, тот пренебрежительно потыкал ее в зубы палкой и назвал убитого «лжецом и сыном лжеца». Подавленные и напуганные куфийцы, еще недавно сами призывавшие Хусейна в город, не посмели возражать.  

Поход Хусейна и его гибель казались полным поражением шиизма, но, как ни странно, в действительности оказались его победой. Если бы Хусейн повел себя более благоразумно, возможно, это религиозное течение никогда не достигло бы такой широты и силы. Но безумный подвиг внука Мухаммеда поразил воображение современников и превратил его в главного мученика шиитов. Все участники битвы в Кербеле стали считаться святыми, а их имена обросли легендами. Рассказывали, что когда отрубленную голову Исмаила везли халифу, она по дороге обратила множество неверных и даже одного льва. Из кербельской глины, пропитанной кровью Хусейна, делались защитные амулеты, которые клали на ночь под подушку: спавший с ними спал как бы в самой Кербеле под покровительством Хусейна. Паломничество в Кербелу приравнивалось к хаджу в Мекку, и совершивший его официально считался хаджой.

Хусейн стал в глазах шиитов чем-то вроде мусульманского Иисуса: его страдания переживались как личная трагедия каждого верующего. Сопереживание его мукам, покаяние и чувство вины за смерть праведника, всеми преданного и покинутого, стали центром религиозной жизни шиитов-двунадесятников. 

Фраза «жажда Хусейна» стала у шиитов нарицательной. В одной из легенд рассказывалось, как его брат Аббас бросился к реке и наполнил бурдюк водой, чтобы напоить Хусейна. Враги отрубили ему обе руки, но он все равно принес воду, неся бурдюк в зубах. В праздник «ашура» шииты в память об этих событиях ставят на улице себилы – символические колодцы, в которых каждый желающий может выпить свежей воды. При этом пьющий обычно произносит: «Привет, Хусейн!»    

Для шиитов Хуссейн сегодня — величайший святой, совершивший подвиг веры. Для суннитов — скорей смутьян, получивший по заслугам. А как бы вы оценили этого человека? Ведь он мог бы прожить мирную и спокойную жизнь, как его брат Хасан, и тогда не было бы всей этой крови и смерти близких. Кто он — безумец, герой, фанатик, рыцарь веры? Ваша версия.

Оставить комментарий

Популярные посты:

cassius

Инструменты для строительства спортивных объектов

anti_chief

Нет сектора Газа – нет проблем. Окончательное решение палестинского вопроса по

a_nalgin

О загадке природы Почему все женщины делают это даже со львами?

zaika70

И о прекрасном...

vg_saveliev

Ну, и какой нам друг этот Трамп?

mihailgurevitch

ПОДСНЕЖНИКИ!

afirsov

Красоты в ленту - "вИсокое искусство боксарта"

jalla00

Без названия

anna_bpguide

Секретные дворы

• Ранее
• Архив