Избрание «всем народом»

21 февраля прошлого года династии Романовых на российском престоле исполнилось бы 400 лет. Над этим «бы», с моей точки зрения, мы вздыхали весь год. И запоздалое познание своей истории тут ни при чем. Я уже писал о монархии как таковой, хотелось бы высказаться и о начале династии, которая процарствовала 300 лет и увлекла в своем падении за собой не только огромную страну, но, казалось бы, сам принцип монархизма. На самом деле он никуда не делся, что дало простор культу личности «отца всех времен и народов», «дорогого Никиты Сергеевича», «любимого Леонида Ильича» и т.д.
Смутное время в истории России – это не только беды и реальная угроза национальной государственности, православию и самим основам существования, прежде всего, русского народа. Это трудный и нестандартный для Руси период выбора дальнейшего пути, хотя, конечно, речь не шла о какой-либо республиканской форме правления как реальной альтернативе прервавшейся династии Рюриковичей. Церковь, под покровительством этой династии только-только обретшая Патриарха, несколько веков старалась обосновать незыблемость существующих порядков и прежде всего всевластия московского княжеского дома. «Третий Рим» с ее подачи утвердился в Москве, а четвертому, как известно, «не бывати».

После смерти Бориса Годунова в разорении и неразберихе сначала были опробованы силы и шансы Лжедмитриев & Со. – чудесно спасшихся и родившихся вновь царевичей, сыновей Ивана Грозного. У него только официальных жен было семеро, вполне мог оставить побольше наследников на такой случай. Падение избранной на царство династии Годуновых как раз показывает то, что не готовы еще были «верхи» и «низы» принять идею избрания монарха, цеплялись за вековой характер власти Рюриковичей. Самому удачливому из Лжедмитриев, Первому, удалось стать законным царем и даже год процарствовать. Но слишком очевидные польские симпатии, сомнения в том, что он «настоящий» и стремления других кандидатов привели к его свержению. Еще один избранный царь, Василий Шуйский, слишком часто менявший свои клятвы и обещания, тоже не удержался. И тогда была опробована олигархическая форма правления – Семибоярщина, чувствовавшая свою слабость и метавшаяся между множившимися претендентами в цари. Программы действий у бояр, не приученных к самостоятельности, не было, они готовы были покориться кому посильнее, а таковым представлялся Владислав, сын польского короля. Перед лицом нешуточной национальной катастрофы остальным захотелось одного – поскорее найти своего, русского царя. И только тогда действительно проявилась «воля всей земли Русской» - после изгнания поляков в Москве тогдашними правителями, князьями Дмитрием Пожарским и Дмитрием Трубецким был созван Земский собор от всех подданных (крестьяне не в счет). На нем и назвали в числе прочих кандидатуру Романова, хотя вначале вспомнили отца Михаила, митрополита Филарета. По родовитости Романовы проигрывали тому же Трубецкому, по заслугам – Пожарскому.

Неприемлемыми изначально были кандидатуры шведского и польского королей. Возможно, дело решили связи Филарета Романова с казаками и прочей вольницей, слишком почувствовавшей свою силу во время Смуты и не желавшей ее смирять. Возможно, юный возраст Михаила давал надежду на продолжение эксперимента с боярским правлением. В любом случае, избрание было непростым, были и повторное голосование, и нажим казачьей толпы. Но, тем не менее, очередной в чем-то случайно избранный царь стал законным в глазах большинства. Ведь наконец-то произошло его избрание «всем народом», съехавшимися представителями многих областей России. 300 лет это держало Романовых на троне. Не забыли ли они со временем, кому обязаны царством?