Искренне Ваш, А.

quisquam — 12.01.2011 27 декабря 2010, 17:05. Аэроэкспресс привез меня в Шереметьево-2. Я торопился, потому что мой рейс в Стамбул по расписанию должен вылететь в 18:40. На перроне было много людей, все спешили успеть и неизменно тупили у турникетов в конце платформы. Когда я, наконец, добрался до терминала D, то увидел вот что:



В аэропорту - неразбериха и хаос. Не до конца понимая, в чем дело, я прошел автоматическую регистрацию. Электронное табло показывало, что мой самолет вылетал по расписанию.





На всякий случай я встал в длиннющую очередь к окошку информации Аэрофлота. Из разговора со стоящими вместе со мной незадачливыми путешественниками я выяснил, что большинство рейсов либо сильно задержаны, либо отменены вовсе:



Растерянные сотрудники авиакомпании выдавали ваучеры на размещение в гостиницах, возвращали деньги за отмененные рейсы и напрочь отказывались давать какую-либо информацию по рейсам. Никто ничего не знал наверняка, но большинство улетающих были убеждены в том, что табло верить нельзя, и пытались хоть что-то узнать из сбивчивых и чрезвычайно неразборчивых голосовых объявлений по аэропорту.



За час до предполагаемого вылета мне удалось пробиться к окну информационного бюро. Флегматичный, похожий на уставшего сенбернара сотрудник Аэрофлота сообщил мне, что сведений относительно задержки или отмены моего рейса у него нет, порекоммендовал идти на паспортный контроль и проходить в терминал, - что я и сделал.

В терминале D происходило то же самое, что и при входе в аэропорт: люди как зачарованные следили за изменениями в расписании:









Мой рейс отложили на 2 часа, потом еще на 2 и, в конце концов, отменили. Перед отъездом я выложил из рюкзака лэптоп, и теперь очень об этом жалел, так как понял, что застрял в Шереметьево надолго.



Чтобы чем-то себя занять, я купил кофе и пошел курить. Отчаянно ожидающие вылета люди курили в специальных комнатах, рядом с ними, а после очередной отмены рейса и прямо в зале ожидания. Никто никому не делал замечаний - сотрудники аэропорта боялись провоцировать раздосадованных пассажиров:











Рейсы задерживали с 26 декабря и с каждым часом народу все прибавлялось. Перед гейтами скапливалось все больше людей:





Многие уезжали домой, к друзьям или пытались разместиться в одной из гостиниц Аэрофлота, мест в которой очень скоро не осталось вообще. Время от времени объявляли рейс, люди бросались к гейтам, проходили на посадку, а потом в течение часа-двух катались на автобусе по взлетнопосадочной полосе пока в конце концов, рейс снова не отменяли. Некоторым посчастливилось сесть в самолет, прождать вылета три или более часов и не взлететь. Те, кто, как я, боялись пропустить рейс, оставались в терминале на ночь. Кто-то ел, кто-то читал, кто-то разговаривал по скайпу с близкими:









В одном из концов терминала выстроились две длинные двухчасовые очереди: одна за информацией по рейсам и гостиницам, другая - за ваучерами на питание. В первый раз мне дали купон на 490 рублей, который можно было обменять на еду, алкоголь и сигареты в любом из кафе. Ваучеры выдавали каждые 6 часов ожидания. На второй день Аэрофлот расщедрился и выдавал каждом пассажиру по два купона (980 рублей):















В очереди я обнаружил коллегу с Ленфильма, с ним и его друзьями я провел весь следующий день, 28 декабря. Кроме него, я встретил еще двух друзей, один летел в Каир, другой - в Цюрих. Египетский рейс улетел на день позже, швейцарский задержали всего на несколько часов. Как сказал мне на прощанье мой приятель, улетающий кататься на лыжах в Альпы: "Надо было правильную авиакомпанию выбирать!" У всех авиаперевозчиков были проблемы в те дни, но только Аэрофлот не летал вообще. Ходили слухи об отсутствии реагентов для отчистки обледенелых самолетов, о забастовк пилотов и т.д.



Ясно было одно - ночью вылетов точно не будет. Люди, объединенные общей напастью, сбивались в группки, вместе ели, сторожили вещи друг друга, пытались робко протестовать, призывая к ответу представителей Аэрофлота, которые цинично игнорировали эти выступления. Сразу вспомнился рассказ Кортасара "Южное шоссе", с той лишь разницей, что наш микромир был зачат не в гигансткомим заторе на автомагистрали, а в стенах аэропорта:





















Утром 28 декабря, после очередной отмены нашего рейса, я познакомился с молодым японским фэшн-дизайнером Кеном, который второй день безуспешно пытался улететь домой в Токио:













К вечеру 28 декабря Аэрофлот начал оживать. Около 22:00 объявили, наконец, рейс на Стамбул. После долгого ожидания в сопровождении милиционеров к толпе из нескольких сотен пассажиров вышла хамоватая сотрудница Аэрофлота и начала посадку на рейс. Каково же было наше удивление, когда мы узнали, что первыми полетят не "ветераны" 26 и 27 декабря, а только что приехавшие "зеленые" обладатели билетов на 28е число.

Второй рейс на Стамбул должен был вылететь заполночь. Его никто толком не объявлял, как и большинство рейсов. Пассажиры сами добывали разведданные и скапливались у выходов на посадку. На этот раз в самолет сажали пассажиров от 26 и 27го числа, которых, естественно скопилось больше, чем на один рейс. Призыву пропускать женщин и детей никто внимать не захотел. На борт с боем прорывались "беременные" женщины совершенно обычной комплекции и "дети" 18-20 лет, бородатые и выше меня ростом. Я не знал, чему больше поражаться - терпению и благородству терпеливо сносивших эти издевательства турок или хамству и наглости обезумевших сограждан. Когда в самолете оставалось не больше 30 мест, я был почти у выхода на посадку. Толпа наседала, и стоявший у меня на пути милиционер, вытолкнул меня в самый ее центр. Ночью я так и не улетел.

Боясь пропустить рейс, я в этот момент не фотографировал, но приблизительно такой же хаос творился по соседству, при посадке на рейс Москва - Ереван:





















Армяне шумели и негодавали так, что даже сдерживающие их омоновцы выглядели крайне растерянными. Один молодой, одетый в дорогом спортивном стиле армянин уступил мне свое место на креслах так, чтобы я мог снимать. Несмотря на крайнюю напряженность ситуации, на мои камеры мало кто обращал внимания. Наоборот, люди с воодушевлением воспринимали все попытки запечатлеть происходящее.

Улетел я 29 января около полудня. Помню только, что каким-то чудом попал на борт одним из первых и тут же уснул. Проснулся я, когда самолет уже отрывался от земли.



Аэрофлот ни разу ни перед кем не извинился.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив