Инвалид

Жизнь в Америке у Бориса Григорьевича Безброша не задалась с самого начала.
Оказалось, что пособие по старости, бесплатное медицинское обслуживание и дешёвое жилье давали иммигрантам 65 лет и старше, а Борису Григорьевичу было только 62.
Пришлось жить на иждивении дочери и зятя, хотя его ровесники (ну ладно, те кто был старше его на пару лет) жили в отдельных квартирах, за которые платили копейки, имели бесплатную медицину, получали ни за что, ни про что по 600 долларов в месяц социальной помощи и на 120 – талоны на питание! Соседка по площадке Анна Борисовна, секретарша из Умани, с которой он прогуливался по набережной, получала пособие по инвалидности – её дети подсуетились – а какой она инвалид, он за ней едва поспевает!
– Почему у меня нет инвалидности?! – насел Борис Григорьевич на дочь Аллу. – И вообще, какого чёрта ты притащила меня в эту задрипанную Америку, от которой у меня камни в почках и вечный насморк?
Алла слабо отбивалась. Пусть папа живёт пока с ними – и она, и её муж, и внуки ему рады, комната у него своя, а через три года поступит, как он захочет, но Борис Григорьевич был непреклонен – с его давлением, камнями и артритом он должен получать все инвалидные льготы!
Алла собрала медицинские справки, заполнила формы и подала документы в Социальную службу. Ответ пришёл только через два месяца (бедная Алла!) и содержал отказ – состояние здоровья мистера Безброш не давало ему прав на получение инвалидности.
Безброш рассвирепел.
– Я их засужу! – кричал Борис Григорьевич. – Развели, понимаешь, лавочку! Я 35 лет отработал, а они мне инвалидность не дают?!
Знакомые подсказали Алле, что нужно идти к юристу, и есть такой Гриша Маргулис, который умеет выбить инвалидность, и что берёт он всего одну тысячу долларов.
– Ты сумасшедшая! Платить проходимцу тысячу, ТЫСЯЧУ долларов?! Ты что – не можешь найти нормального юриста?
Алла нашла юридическую контору, ведущую дела pro bono, и договорилась о встрече. Борис Григорьевич пошёл с ней.
Пожилой юрист без интереса просмотрел бумаги и сказал Алле, что оснований для получения инвалидности он не видит, т.к. все болезни мистера Безброш – результат обычного старения. Вот если бы какое-нибудь психическое расстройство, тогда можно было бы что-то сделать, а так – увы!..
Алла вздохнула и стала прощаться, но тут уж Борис Григорьевич взял инициативу в свои руки.
– Заткнись, идиотка! – оборвал он дочь, и громко (чтоб этот придурок понял) начал объяснять юристу свои права в ихней сраной Америке. Зачёс на его лысине растрепался, изо рта летела слюна, кулак твёрдо бил по столу. Говорил Борис Григорьевич на русском языке.
Юрист оживился.
– Is that your father’s usual behavior? – спросил он, внимательно посмотрел на Аллу (в её глазах был ужас) и, не дожидаясь ответа, сказал:
– I’ll take your case!
© 2012 Bob May