Игра слов

shvil — 24.06.2015 Периодичность цикла эмиграции из России - раз в 20-25 лет. Пост-советская волна начала девяностых. Еврейская, около-еврейская и очень около-еврейская, с захватом всех двухсот национальностей Советского Союза, волна семидесятых. Лазейка резрешённой польской репатриации конца сороковых-начала пятидесятых, в которую удалось проскользнуть и имевшим к Польше более чем косвенное отношение людям. Тридцатые пропускаем: Карацупа и Джульбарс с одной стороны, бранзулетка - с другой, Рио-де-Жанейро отменяется. Кто не сел, тот переквалифицировался в управдомы. Девятый вал послереволюционной эмиграции конца десятых-начала двадцатых. Так что потихоньку поднимающаяся волна последнего года вполне укладывается в рамки этого временного цикла.

У всех этих эксодусов есть очень много различий, но есть, как минимум, одна общая черта - доводы, приводимые разными сторонами в извечном споре ехать или не ехать. Сами споры давно уже переползли из кухонь в интернет, но на их содержание это повлияло мало. Разве что наливать по ходу дебатов стало сложнее. В остальном такое ощущение, что стороны продолжают перекидывать друг другу потрёпанные мячики с полу-стёршимися надписями доводов. Причём часть этих надписей сделана ещё с "ять"-ями...

Если оставить в стороне все менее важные аспекты споров, то в сухом остатке останется попытка понять что хуже: риск не успеть на последний уходящий из Одессы пароход или риск быть вынужденным продавать билеты на тараканьи бега в Константинополе. У меня есть мнение по этому поводу, но, поскольку такие вещи лучше обсуждать не с броневичка, а напрямую с друзьями, оставим этот вопрос в стороне. Но что меня удивляло всегда, так это почему шарик с надписью "необходимость общаться на неродном языке" считался - по определению - частью арсенала доводов противников эмиграции.

Нет, я хорошо понимаю все сложности изучения иностранного языка, особенно в несильно юном возрасте, да и сам после 23-х лет жизни в Израиле продолжаю общаться, хоть и свободно, но с достаточно дубовым акцентом. Но, тем не менее, на мой взгляд, если просуммировать все плюсы и минусы жизни в неродной языковой среде, то...




...в строчке "Итого" останется всё-таки не минус, а плюс...

Примеры, приведённые ниже, привязаны к ивриту и Израилю, но думаю, что это слабо зависит от конкретной страны или языка.

Во-первых, на какое-то время вы вновь обретете веру в человечество. Пока не понимаешь о чём говорят, все вокруг кажутся очень умными. Этот факт уже затаскан, избит и изжёван, но от этого не перестаёт быть правдой.

Вон стоят, скажем, две дщери иерусалимские с полным средиземноморским набором: глазами голубиными под кудрями, алыми лентами, стадами коз, овец, прочими половинками гранатового яблока и, не при детях будет сказано, двойнями молодой серны и ворохом пшеницы, обставленным лилиями. Ну зачем, зачем вам знать о чём воркуют голубицы эти в ущелье скалы под кровом утеса. О телевизоре толкуют кобылицы с ланями этими, о вчерашнем реалити-шоу воркуют они: кто там кого и куда именно послал. Легче вам стало от этого знания? Теперь всё - придётся уже с этим как-то жить. Как сказал всё тот же талантливый автор в редких паузах между приручением всего этого зоопарка: "Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь."







Или вон тот старец с пронзительным взглядом пророка и бородой, по которой можно изучить его меню за последнюю неделю. О чём взывает он к своему такому-же ветхозаветному соседу по автобусному сидению? О нечестии нашем, беззаконии отцов наших, о мече, голоде и вопле вздымающемся в Иерусалиме? В принципе, можно сказать и так, но будет всё-таки точнее определить это как дикую пургу на последние политические новости, по сравнению с которой любой крымнаш покажется вам верхом аналитики.





Это примерно как с теми, кто имел неосторожность перевести для себя столь любимые песни Битлов и получили "Ласковый май", слегка облагороженный флёром британского акцента.



Слушайте музыку незнакомого языка, не вдаваясь в смысл. Выбирайте персонажа поколоритней и накладывайте на его артикуляцию ваш собственный текст. Поверьте, дубляж внутри вашей головы почти наверняка окажется лучше оригинала. Ловите момент - скоро мелодия разобьётся на отдельные слова и очень многие кареты станут тыквами...



Во-вторых, учиться, учиться и ещё раз учиться.
Вас посадят за парту, или вы посадите себя туда сами, и это есть хорошо. Хорошо не только потому, что язык учить надо, а чисто с точки зрения удовольствия. Почувствовать себя школьником в 30-40-50 лет - это кайф. Если не быть занудой, конечно. Когда вы последний раз списывали? Когда последний раз перекидывались записками на уроке. Ну, хорошо... Не записками, а SMS-ами, сути дела это не меняет? Когда последний раз вам сообщали, что урок отменяется по причине болезни преподавателя, и вы ловили минуту чистейшего детского счастья: "Училка заболела!!!" Не говоря уже о винегрете учеников - сборной солянке по странам, возрастам, языкам и темпераментам. Вон, скажем по-вудиалленовски нервный сорокалетний подросток из Нью-Йорка пробует доказать что-то сурово-флегматичной глыбе по имени Эшли из Южной Африки. На пять минут пламенной речи нью-йоркца, сопровождаемой жестикуляцией в стиле "плакучая ива под ураганным ветром" приходится одно скептическое поднятие брови глыбы, и медитировать на это общение можно бесконечно.



Или ухаживание латино-американского мальчика за русской девочкой, из тех, которые даже мусор пойдут выкидывать исключительно после полу-часа макияжа минимум. Прогресс ухаживания можно будет отслеживать по регрессу в учёбе иврита, но зато по-русски девочка начнёт говорить со скоростью и интонациями бразильского футбольного комментаторрррррррра.





...или сухонькая йеменка-учительница, которой всем русскоязычным составом группы вы будете дружно объяснять, что "кибенимат" это не ивритское слово, а русское, и не одно, а три.

Кстати о ругательствах. Вы значительно расширите свои горизонты в этой области. Мнение о том, что русский - есть непревзойдённая вершина в матюгальной области распространено в основном среди тех, кого никогда и никуда не посылали на других языках. Каждый новый язык существенно расширит список адресов, по которым вы сможете отправлять своих оппонентов, а уж возможность совместить эти языковые матюгальные арсеналы доставит вам удовольствие истинного коллекционера. Или даже, скорее, парфюмера, впервые смешавшего две компоненты с известными запахами и внезапно обнаружившего, что вместе они дают совершенно другой и более тонкий аромат.



Первым моим местом для изучения неформальной ивритской лексики был бетонный завод в киббуце. Погрузка бетонных плит, надо сказать, чрезвычайно способствует скорости усвоения материала, особенно когда учителями служат свеже-дембельнувшиеся 21-летние пацаны, всегда готовые нести свет в тёмные эмигрантские массы. Так что посылать в жопу на иврите я научился гораздо раньше, чем выучил грамматические правила, позволяющие не ошибиться в местоименном суффиксе, который нужно добавлять к существительному "жопа" в зависимости от пола и количества посылаемых.



На том же заводе вместе со свежими репатриантами работали волонтёрки из скандинавских стран - девушки весьма весомых достоинств. Обсуждение этих достоинств занимало немалую часть проводимых дембелями лекций, и к концу первого месяца я уже смог бы относительно свободно поддерживать профессиональную беседу в обществе гинекологов, проктологов и прочих маммологов.





Но вершиной моей коллекции являлся прораб на стройке, где я работал в свой первый израильский год. Мужик с обычной для двадцатого века необычной биографией: шестнадцатилетний пацан, бежавший из Польши в СССР в 1939-м, успевший повоевать, посидеть, использовать послевоенную форточку польской репатриации, чтобы попасть в конечном счёте в Израиль, где благополучно проработал на стройке всю жизнь с краткими перерывами на очередные войны. В начале девяностых ему было уже в районе семидесяти, но мастер-классы по тасканию мешков с цементом он проводил гораздо более элегантно, чем восемнадцатилетний я. Впрочем, основной его обязанностью было работать боцманом-матюгальником, и я до сих пор жалею, что в то время диктофоны стоили слишком дорого для моего тогдашнего кармана. Это была песня, где русский и иврит работали основными составляющими, но приправленная достаточным количеством арабского, польского и идиша. Если бы я не опасался несчастного случая на стройке, который немедленно бы со мной приключился, то старался бы ронять ему что-нибудь на ногу почаще - лишь бы эта музыка была вечной.



Впрочем были моменты, когда я сам чувствовал себя преподавателем. Вернее, зэком из довлатовских записок, просвещающим сержанта по поводу слова "ебнУлся". Много лет спустя, на резервистских сборах, мой мирный армейский сон был потревожен радостными криками солдата, получившего увольнение на день раньше, чем он ожидал. Наверное, у него были какие-то русские корни, но, судя по всему, очень глубокие. Из этих глубин, на волне радости по поводу предвкушаемой свободы и поднимался крик: "К ебеням! К ебеням!” Сам по себе крик вряд ли смог бы меня разбудить - в армии, если ты чувствителен к внешним раздражителям, то спать тебе не придётся никогда. Но лингвистическое несовершенство мира не позволило мне остаться в стороне. Я воспрял из пепла и придал себе наиболее авторитетный вид, на который была способна моя заспанная физиономия. "Видите ли, Йосеф, - начал я - если вы хотите использовать слова "ебеня" по его основному значению как "богом забытое место", то предлог "к" абсолютно излишен - мы уже находимся в ебенях." Солдатик посмотрел в окно на химический туалет овеваемый пыльным ветром Иудейской пустыни и был вынужден признать мою правоту - ебенее не бывает. "Если же, - продолжил я, надев очки и немедленно поправив их несколько раз - вы имеете в виду причину вашего радостного предвкушения, то будет гораздо правильнее, хотя, конечно, это и невежливо, воскликнуть "К блядям! К блядям", но не в том значении, которое имел в виду ваш друг Алекс, когда вы прищемили ему руку намедни, а в другом, гораздо более приятном для вас смысле." Солдатик ушёл на волю задумчивый.





Изучение ругательств иностранного языка позволит вам также подружиться с ненормативной лексикой родного. Это перестанет быть грубостью и станет частью, так сказать, cultural heritage, причём слово "херитэйж" мне кажется в этом контексте уместным особенно. И даже в исполнении детей это будет казаться не провалом в воспитании, а успехом в сохранении сокровенных знаний.

- Папа, - сказала старшая дочка, заходя в комнату - там Поля наслала!
- Что наслала? Куда наслала? - офигел я, не примерившись с ходу к фифектам детской фикции.
- В горшок наслала, - ответила дочка - и в горшок тоже, - подумав, уточнила она.
- Уж наслала, так наслала....., - сказал я, зайдя в комнату и оценив радиус поражения - засланка та ещё, эта наша Поля.....





Вы начнёте ловить кайф от неуловимо-русских ассоциаций в ивритских словах и выражениях. Скажем, слово "пистУн", означающее резкий подъём, карабканье вверх.

… я посмотрел на уходящую круто вверх тропинку и понял, что надо было более внимательно смотреть на цифры высотных линий, планируя по карте этот пустынный маршрут. Это был таки пистун. На пару с ним в голове крутились ещё пистон с пиздецом, но пистун в этом пейзаже был явно более родным. Тот ещё пистун... Полный… Окончательный...



Или, скажем, слово "акила" - прицел ночного видения с четырёхкратным увеличением. Ну, как не крути - всё равно говоришь "акила", а думаешь про Акелу. Стараешься не думать, поскольку Акела, как известно, промахнулся, а как вы яхту назовёте... Эх, Маугли, ты кого угодно достанешь...



На заре моей репатриации вышла книжка предлагавшая запоминать ивритские слова с помощью русских ассоциаций. Фантазия у автора была впечатляющей, помню, что ивритское слово "тикрА" - "потолок" предлагалось запомнить, представив себе рычащего тигра, прилипшего к потолку. В процессе многочисленных переездов книжка потерялась. Жалею до сих пор. Но вспоминаю часто и по прежнему снимаю шляпу перед полётом мысли автора. У него был замечательный дилер...

А потом наступит очередь сленга.
И наверняка будет что-то, перед чем вы снимите шляпу. Перед красотой, точностью и элегантностью слова или выражения. Возьмём, скажем, ивритский вариант прикрытия задницы. Нет, задницу прикрывают во всех странах и, скорее всего, похожее выражение найдётся во всех языках, но иврит довёл это дело до совершенства. Мало того, что он превратил два слова - "кисУй тАхат" - в аббревиатуру "кастАх", так ещё и взял её за коренную основу и продолжил словообразования в полном соответствии с правилами ивритской грамматики: "кистУах" - процесс прикрытия задницы, "лекастЭах" - прикрывать задницу, "мекустАх" - кто-то или что-то с прикрытой задницей.
-Народ, придумавший это непобедим,-подумал я - У него для этого слишком хорошо прикрыты тылы...





И будут выражения, которым вы не сможете найти аналог в родном языке.
Скажем "афУх аль-афУх". Дословно - наоборот на наоборот. Объяснить точное значение - почти нереально. "Минус на минус даёт плюс"... "Два противоположных действия, приводящих в конце концов к желаемуму результату"... Криво, неточно и не передаёт оригинал ни на грош.



Или "согрИм алАй". Это такое ощущение, когда люди, события и окружающий мир начинают сжиматься вокруг тебя. И, вроде бы, пока не происходит ничего серьёзного, но чувство, что твой мир вот-вот схлопнется стоит в горле и висит в воздухе. Это как армейская операция по аресту, которая всегда состоит из двух частей: "закрытия", то есть окружения дома и собственно ареста. Человек, которого надо выдернуть ещё может спать в своей кровати, но, по сути дела, он уже арестован. Его дом закрыт со всех углов. Его ближайшее - как минимум - будущее уже не в его власти. Ты можешь выбрать путь сопротивления, но это повлияет только на то, в каком состоянии ты попадёшь в конечном счёте в армейский джип и никак не скажется на основном результате. Так вот, когда вы просыпаетесь посреди ночи, и всё тихо, и никто - пока - не стучит кулаком в дверь, но вы чувствуете, что мир вокруг вас закрылся - это и есть "согрим алай". А теперь переведите это на русский...



И вот когда вы начнёте с одинаковой лёгкостью чувствовать вибрации обоих языков, то снизойдёт на вас откровение и будет вам счастье. Вы будете танцевать в серой зоне между двумя языками и мирами, протягивая руку в одну или другую сторону, чтобы сорвать с дерева тот фрукт, который будет казаться вам наиболее подходящим в каждый конкретный момент. "На двух конях скакать - седалища не хватит." Это смотря какое седалище, граф, смотря какое седалище... А бёдра у нас... В общем, мощные бёдра... И вы поймёте наконец старую шутку из одной из прошлых реинкарнаций "Беседер?"-а, в которой Петька спрашивает Василия Ивановича:
- Василий Иваныч, но ведь не может же быть такого слова "бабОкер?..."

"бабОкер" - это "утром". А вы что подумали?



И вы начнёте смотреть старые фильмы той страны, в которой живёте. Потому что в любом языке и месте есть свои "это жжж... - неспроста" и "а не пора ли нам замахнуться на Вильяма, нашего, Шекспира", и люди не просто употребляют их, они ими разговаривают.

На заседании перед началом проекта, начальник грустно сказал, что работать придётся в режиме операции "Бабушка". Все обречённо поникли. Дойдя до дома, я нашёл одноименный фильм и услышал с экрана: "Есть только один способ выиграть соревнование по плаванию: ты начинаешь плыть так быстро, как только можешь и постепенно наращиваешь темп". Я посмотрел в обозримое будущее и просоединился к всеобщему трауру.



...вы начнёте пересказывать эмигрантские байки, большей части которых будет лет по 20-25 минимум. Там будет разъярённый эмигрант-солдат, которому предложили сходить в столовую покушать "гавнАца" (нет такой фразы, которую армия не смогла бы превратить в аббревиатуру. "ГавнАц", он же "гвина цехуба" - это "сыр", обычный сыр), замученный эмигрант в автобусе, которого участливо спросили не мудак ли он ("муд`Аг" - "обеспокоенный") и честная мать семейства, перепутавшая букву у попросившая на рынке "шемен заиН" вместо "шемен зайТ" ("шемен" - "масло", "зайт" - "олива", "заин" - "хуй", дальше - сами фантазируйте). Особо интеллигентные удовлетворятся "хатуль маданом" в литературном пересказе. Оставшиеся на доисторической родине друзья будут ржать, здешние ветераны и инвалиды предыдущих эмиграционных волн - ухмыляться и ронять скупую слезу, и все будут довольны. Собственно, это даже не будет с вашей стороны плагиатом, ведь такое действительно могло произойти рядом с вами. Ну, буквально вчера и буквально в метре от вас... Вы даже будете немного менять сюжет, подгоняя рассказ под персонажей вашей головы, и заменять, скажем, в рассказе про скромную свежеприбывшую девушку, перепутавшую слова "рич-рач" - "застёжка на одежде типа молния" и "чик-чак" - "по-быстрому" и попросившую у портного вставить ей "чик-чак 30 см". В оригинальном рассказе, который вы слышали пару дней назад, портным был гарный марокканский хлопец с полуспущенными шортами и маген-давидом на всю грудь. Вы превратите его в грустного дедушку-ашкеназа, и это превратит историю в ваш личный рассказ.. Финальная реплика персонажа, останется, впрочем, без изменений: "По-быстрому то я могу, а вот 30 сантиметров может оказаться проблемой"...





Я могу вспомнить только одну историю, которая действительно была моей, а не вольной импровизацией на тему. На экзамене первого университетского года я затребовал твёрдо-дрожащим языком дополнительные пол-часа, положенные репатриантам до двух лет в стране. К удовольствию всех присутствующих в аудитории, я перепутал "шаА" - "час" и "шанА" - "год", попросив тем самым дополнительные пол-года. Экзамен, впрочем, я завалил всё равно, курс пришлось брать ещё раз в следующем семестре, так что оговорка оказалась пророческой.



А ещё вы снова научитесь читать. Медленно. Вдумчиво. Пропуская через голову каждое слово. По другому у вас просто не получится - тормозом будет незнакомый язык. Вы сравните оригинал с русским переводом, начнёте перебирать фразы и формулировки на обоих языках. Будете ловить кайф от того, что десять слов на русском могут быть превращены в пять, на иврите без всякой потери смысла и поймёте почему одни и те же книги на иврите тоньше русского перевода как минимум на треть.





А потом вам станет интересно как перевели на иврит те книги, которые вы можете продолжить с любого места на русском. Потому что непонятно как можно перевести на другой язык "Двенадцать стульев", "Москва-Петушки" или "Мастера и Маргариту". Но переводы есть. И вы начнёте сравнивать. Ругаться или восхищаться - это уже не существенно. Важно то, что у вас будет повод перечитать их. И не в режиме пулемёта, а перебирая фразу за фразой. И вы обнаружите во вроде бы знакомых до последней цитаты книгах то, что не замечали раньше. И впервые почувствуете не только что там написано, но и как.





...а ещё у вас будет много первых раз.

Вы впервые пошутите на иностранном языке.



Впервые будете флиртовать.





Впервые будете трепаться обо всём и ни о чём.







Впервые скажете комплимент.





Впервые услышите как ваш ребёнок бормочет на нём во сне...



Впервые постебётесь и подъебнёте.



...и ещё много других впервые...

Все они уже были в вашей жизни. Но вы не заметили их: либо это было в неотслеживаемом детстве, либо в гормонально-замутнённой юности. В любом случае, тогда это прошло мимо вас. Слишком естественно проходили эти этапы, слишком легко. Теперь же любой такой километровый столб изучения языка потребует действий и напряжения, головы или чувств. И вы не пропустите его.

Собственно, это и есть в сжатом виде основная хорошая сторона не только изучения иностранного языка в условиях эмиграции, но и эмиграции вообще: вы сможете ещё раз и гораздо более осознанно прочувствовать то, что было пропущено вами раньше, в более спокойном течении допереездной жизни. Ещё раз пройти по каким-то перекрёсткам, только на этот раз медленнее и замечая каждую деталь.

...и, возможно, на одном из этих перекрёстков свернуть в другую сторону.

Но это уже совсем другая история...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив