ХС Весна-2002

nay_ra — 06.05.2010 Сижу, маюсь, не знаю, с чего начать отчет, поэтому, пожалуй, начну с того момента, когда у меня напрочь слетела крыша и так до конца игры и не вернулась. Такого эмоционального срыва, как после разговора с Магистром, со мной не случалось, кажется, еще ни на одной сессии.
Как обычно – полуигровые описания, чтобы охватить и провалы в памяти персонажа тоже.

Предпоследний вечер (воскресенье).
Еще светло, у нас готовится операция. Френсис ловит меня в Хогсмиде и отводит в сторонку.
«Я должен сказать тебе одну вещь. Наша группа сегодня отправляется в Малфой-мэнор. Очень может быть, что я не вернусь. В штабе Аврората лежит уже подписанный мной приказ – если я погибну, Магистром станешь ты»
«Почему ты не хочешь взять с собой меня?»
«Кто-то должен остаться в Хогсмиде»
«Да, сэр»
На глаза наворачиваются слезы и я ухожу, стискивая зубы. А вокруг все просто удивительно прекрасно – голубое безоблачное небо, клонящееся к закату золотое солнце, счастливые люди. Около Хогвартса бегает акромантул Кевин, первый акромантул, которого я смогла погладить. Безумно милое существо. Ходят и улыбаются студенты, колдомедики, жители Хогсмида. И никто, никто не представляет, что скоро начнется.
От безысходности я обращаюсь к Чарли Уизли.
«Скажите, а ведь часовня Святого Мунго работает? А она исполняет желания?»
Глупо, глупо. Я никогда не читала молитвы, кроме аврорской, и никогда за все это время не заходила в часовню. Я даже не знаю, что там делать. Чарли сказал, что там можно оставить записку.
Попробую, если хватит смелости.
Ухожу прочь, потому что понимаю – все, это пик. Я сажусь на крыльце ближайшего дома и просто реву, плачу навзрыд. Ко мне подходит Тереза и спрашивает, что случилось, а я даже не знаю, как ответить – Френсис, ДНХ, они не вернутся.
Тереза говорит, что все будет в порядке и незачем его заранее хоронить.
Я все-таки нахожу пергамент, перо и иду в часовню. Долго стою там просто на одном колене и разговариваю…гм…сама с собой, видимо. Потом пишу на пергаменте – хочу, чтобы Френсис выжил, и все мы пережили эту ночь. Именно она мне казалось самой кошмарной из всех, что у нас были, и интуиция не обманула, ибо никогда у меня еще в бытность мою аврором не было такой заведомой паники.

Удивительно, но планы изменились и Френсис с группой так и остались в Хогсмиде, хотя трудно сказать, было ли это лучше.
Удар второй. Позже ночью сидим в засаде в столовой. Полумрак, чтобы не палиться, тишина. И в этой тишине раздается голос Мелисенты Дерри по зеркалу.
«Только что в Хогсмид аппарировал Теодор Малфой с трупом Дайрин Дерри и скрылся обратно». Обрывается сердце. Понимаю, что не могу сейчас сделать ничего – ни закричать, ни разнести стол, за которым сижу, ни сорваться в бешенстве с места – иначе провалю все, к чему мы готовились. Как я могла не уберечь свою сестру? Как мне теперь смотреть в глаза отцу? И, главное, почему, черт побери, я даже чувства свои могу выражать только по расписанию, потому сейчас НЕЛЬЗЯ??!!

А сейчас и правда было нельзя. Когда настал роковой момент, когда твари ворвались к нам, я опять по невиданной удаче стояла в стороне от всех, поэтому успела спрятаться в темный закуток, чтобы бить тварей из-за угла. А в основной зале тем временем стоял неимоверный шум и грохот. Настолько страшный, что я боялась, что там уже все давно мертвы. Но кто-то с методичной решимостью продолжал отбиваться. Наконец, сложили и меня – задел упырь. Несильно, но драться я больше не могла. Только лежать, слушать и смотреть. Кажется, прошло очень много времени, когда все ушли из залы, все до единого. Только после этого я собрала остатки сил и натурально поползла метр за метром к больнице Св. Мунго. У порога я потеряла сознание. Но в больнице все равно никого из колдомедиков не было. Очнулась я только в штабе Аврората. В родном штабе, но уже не своем. Штабелями – жители Хогсмида, в середине – Оливия Мальцибер, Астория Малфой, которую учат делать Империус. Много раненных и почти все спящие. Палочки нет, вещей при себе никаких нет, на запястьях непонятные шрамы. На улице раздаются голоса Люциуса, Кэрроу, Макнейра, еще кого-то… Понимаю, что что-то тут не так, точнее, что тут все не так и полный трындец. Надо по-быстрому входить в курс дела.
«Аманда, вы ведь теперь с нами? Вы хорошо кастуете?»
«Да, просто прекрасно»
Мне показывают ворох палочек – берите вашу. Я беру и понимаю, что это просто несказанное везение. Вероятно, на меня пытались наложить Империус, но он по понятной причине не прошел.
«Выходите во двор и ждите там»
Выхожу и сердце просто обливается кровью. Полная разруха, по территории Аврората свободно разгуливают упсы и всякая нежить. На меня даже не обращают внимания. Медленно, всем улыбаясь и желая доброго утра прохожу к выходу так, чтобы не вызывать подозрений. Ступаю за барьер и достаю мини-Инсендио. Чертов огонь, как назло, не зажигается. Достаю второй. Есть, спасена. Аппарейт ворота Министерства Магии.

Пусто. Везде пусто и тихо. Бегу к Хогвартсу и в ужасе притормаживаю. У ворот караулит Трэверс с дементором и какой-то нежитью. Мы мило общаемся, я пытаюсь одновременно не спалиться и объяснить стоящим за воротами людям, что на мне нет Империуса. Похоже, меня не слышат, да и, если бы слышали, вряд ли поверили бы. Дальше оставаться тут нельзя – сейчас меня хватятся, если еще не хватились, и чего доброго опять повяжут. Дарю на прощание Трэверсу Экзитус, который, как и ожидалось, на него не проходит, и аппарирую обратно к Министерству.

Что делать дальше – абсолютно не представляю. В Хогвартс мне не попасть, Хогсмид захвачен, кто остался жив и не подчинен – неизвестно. Стою в запретном лесу, взирая на утреннюю разгромленную деревню, и понимаю, что осталась сейчас совершенно одна.

Если бы хотя бы была под рукой метла…! Но ее угнали у меня еще вечером. Тут я вспоминаю, что Чарли Лермонт показывала мне метлу в кабаке, а я еще смеялась и говорила, что с такой громадиной мне даже не понадобится палочка – можно отбиваться хоть от великана. Тогда я не взяла ее, потому что она и правда была тяжелая, но теперь было абсолютно все равно. Пробираюсь в «Ухмыляющегося Аврора», цапаю метлу, которая выше моего роста и лечу в ДНХ, рассудив, что там сейчас народу меньше, чем в Аврорате, а деваться мне все равно некуда.
В ДНХ меняю свою громоздкую метлу на маленькую и удобную (да простят меня хозяева!). Стою за углом. Из-за угла выходит ничего не подозревающий Морган, пуляю в него Лаэзой и Экзитусом, все мимо. Морган пуляет Ступефаем Максима, отбиваюсь. Очень интересно. Далее вылетает Рабастан, от неожиданности втыкаю ему кол в сердце, и тот превращается в дым. Начинаю задыхаться, но все-таки сажусь на метлу и делаю Драпус Оптима. Некоторое время лечу, оглядываясь и наблюдая, как Рабастан летит прямо по пятам. Думала, все, не жить. Либо поймает, либо ноги об холмы переломаю. Но все-таки он прекращает погоню и я, запыхавшаяся, делаю посадку около какого-то заброшенного дома. Валюсь на землю и пытаюсь понять, что делать дальше. Не сидеть тут на виду – это точно.
Ну хоть метлу поменяла и то прок.

Снова взлетаю, возвращаюсь в Хогсмид, лечу мимо драконария, где обнаруживаю еще пару метел, стоящих у стены, лечу дальше и – о, свет моих очей – вижу живых людей!!! Кажется. Людей. Марсилия Штефанеско и Авель Фадда. Но, по крайней мере, они были не с НИМИ. Вкратце рассказываю, какой трындец произошел со мной и обрисовываю ситуацию в Аврорате. Чуть ли не силком впихиваю им те две метлы, как по волшебству пришедшиеся очень кстати, и мы летим к озеру разрабатывать мега-план штурма Аврората. План мы, конечно, как заядлые неудачники, проваливаем, но, тем не менее, получаем экспу и двигаем дальше. Я снова свечусь около Хогвартса. Теперь Френсис хотя бы знает, что я жива. Я говорю, что мы улетаем в ДНХ, ибо опять больше некуда – Авель и Штефанеско сказали, что в Хогвартс их не пустят, а бросать их так было нельзя. В ДНХ тем временем было опять все сравнительно тихо и мирно.
«Как мы попадем внутрь? Вдруг там защита?»
«Авада Кедавра, дверь!» – это Авель.
Мне выносит мозг. Я точно нахожусь в нужной компании? Впрочем, тогда я об этом почти не задумывалась и сейчас не знаю, насколько правильно все это было. По факту я иду убивать мразей, владеющих непростиловкой и некромантией, а впереди меня идет, прикрывая, человек, кастующий смертельное проклятье. Где логика и где оправдание? Их нет.
В доме тоже тихо, только спит Горбин и какая-то девушка, которую я сначала приняла за Моргану.
«Ну что, убиваем их и валим?»
Боже, боже, боже… Как так можно?! Еще немного и я упаду тут замертво. Но если не мы, тогда нас.
«Чем убиваем?»
«Авада Кедавра, Горбин и Бэрк!»
И все. Дальше врывается Рабастан с огненной плетью. Валит Авеля и Штефанеско, потом меня, я катаюсь на полу от Инсендио Максима, затем – провал.
Вампир под подчинением отводит нас наверх к печатям. Я падаю в сон, затем в Ступефай Ультима. После меня аппарирует Гойл обратно в Аврорат. Вот и набегались.

Очухиваюсь я в карцере Аврората среди груды тел. Рядом мои стажерки – Дафна Гринграсс и Кэролайн Мэддгорн, с кровавыми подтеками на лице, Контрабрас, напротив МакРейн, Джейн Доу. Рядом бегает и смеется Роксана, стоит и ждет Трэверс. Меня лечили некромедициной, Боже, какая мерзость!
Мне заявляют, что я теперь у них числюсь первым госпреступником за нападение на аристократическое поместье. Ну-ну, кажется, они всерьез увлеклись игрой в свой иллюзорный мир. Меня отводят в другой карцер, где пытаются провести допрос, но я от перенапряжения то и дело теряю сознание. Наконец меня оставляют, чтобы я хоть немного поспала и пришла в себя.
На утро имею длинный разговор с Трэверсом. Отец был прав – это чудовище. Чудовище, которое вполне себя таким осознает и признает за собой все поступки. Но от этого не становится менее чудовищнее. Странно разговаривать при таких обстоятельствах об Аврорате, светлом Ордене и светлом предназначении, о борьбе с тьмой. Но я не сойду со своего Пути никогда и ни за что, даже после смерти. Меня не заставят сомневаться пространные рассуждения на тему «А что вам не нравится, мы же делаем мир лучше».

ОВР манифестирует новую эпоху, новую жизнь, новые порядки в Британии. Пусть горят в аду. За ними никто больше не пойдет по доброй воле.
Доделав свои делишки, собираются возвращаться в Малфой-мэнор. С украденными и разбитыми мощами Св. Мунго, заимперенными Джеромом Эйвери и Эдрианом Пьюси. И со мной.
Мне больно смотреть на Джерома, который общается с упсами, как со старым друзьями, обсуждает планы и советуется, учит их. Я, к своему собственному удивлению, тоже не испытываю практически никаких эмоций. Все переживания – потом, сейчас главное понять, что тут происходит и выбраться любым способом. Я не плачу, не грущу, никого не проклинаю и не ору, как я их всех ненавижу. Даже Оливия Мальцибер мне это замечает. Не знаю, не знаю, почему у меня внутри стоит этот барьер и я просто сижу и выжидаю.
Первая попытка бегства оказалась неудачной, однако, вполне достойной. Пока мистер Малфой-младший и мистер Трэверс развлекались балканским круциатусом, я сидела рядом на скамейке и решила на всякий случай прощупать мантию Теодора, лежащую рядом. Надеждами себя не тешила, но внезапно наткнулась на прямо-таки неприлично торчащую из мантии палочку. Спрятала у себя. Затем попросила вывести подышать свежим воздухом. Попыталась аппарировать, но меня остановили, причем два раза. Наложили морфеус и упрятали обратно в пыточную. Что странно, после сего действа обыскивать заново меня никто не стал, и я каталась по полу от круциатусов, опасаясь, как бы не сломалась в сапоге палочка.

Чуть позже заглядывала госпожа Мальцибер и с удивлением спрашивала «Аманда, ну что же вы так кричите? Сколько вам лет?»
«Двадцать четыре»
«Я в вашем возрасте уже более достойно переносила боль»
Что ж, мисс Мальцибер, мне жаль вас в таком случае. Мне повезло, что мое детство и юность прошли более приятным образом и даже, несмотря на стереотипы об аврорах, это было первое причинение боли в такой степени. А вот чего я точно не прощу, так это то, что Круциатус кастовался с моей палочки.
Затем мистер Эйвери начал обучать Оливию Обливейту. Сначала хотели на мне, но я показала свою полную непригодность, поэтому подопытным кроликом стал Трэверс. Затем они с Эйвери кастовали друг на друга симпловое Круцио, чтобы показать юной аврорке, как нужно себя вести, когда тебя пытают. Запомню. Впрочем, надеюсь, что больше мне это не пригодится.
Лежу на полу, в камере холодно настолько, что леденеют руки, а голова напротив раскалывается и горит. Прошу опять вывести меня на свежий воздух.

Выводят, подводят Рабастана, пытаются выяснить, как я могла аппарировать без палочки, даже спрашивают, а человек ли я. Не дождетесь! Под доминейтом отвечаю, где спертая палочка, изымают, ну ничего, найду еще.

Господа собираются поднимать гомункулуса, наконец-то честно признаются, что будут использовать мою витальную энергию. Вот только ритуал можно проводить лишь на закате. Сижу под Инкарцеро Максима несколько часов и наблюдаю за тем, как склоняется к горизонту солнце. Не-не-не, я не буду умирать!
Мистер Малфой с улыбкой так интересуется, а что это делает такое количество метел (4 штуки), причем чужих, около его аристократического поместья. И наводит меня на мысль. В конце концов, мистеру Трэверсу надоедает меня связывать, последние путы спадают, и я наконец-то спокойно сажусь на скамейку, кося глаз на метлы и выжидая удобный момент. Милая Астория укрывает меня чем-то большим, теплым и пушистым (нет, не ковром из йети), а то я уже просто неприлично начинаю дрожать всем телом – и от холода, и от адреналина. Сейчас, сейчас, еще чуть-чуть, вот СЕЙЧАС! Сбрасываю назад накидку Астории, делаю рывок до крайней метлы и – на взлет!

Боже, боже, боже, я просто не помню себя от счастья. Приземляюсь у ворот Хогвартса. Выбегает Френсис, связывает меня, тащит в школу к Йену Лермонту на обследование. Падает на колени и просит прощения. Френсис, ты ни в чем не виноват, не вини себя. Я рада, что меня так никто не нашел и не пришел складываться в ДНХ, хотя пытались. Было даже несколько забавно наблюдать реакцию людей, которые, уже похоронив меня, округляли глаза, бросались на шею и не верили своим глазам. Я снова была дома среди своих. Такое спасение дорогого стоит.

Но тут я встречаю призрака Рэя, студенты собираются на похороны Дайрин, меня встречают заимперенные Дафна и Кэролайн, стажерки Аврората, и я как будто возвращаюсь снова к ужасной реальности.
Вечер в Хогвартсе, я сижу за столом Хаффлпаффа на церемонии вручения дипломов и вспоминаю собственное обучение. Как будто это было жизнь назад. Все такие счастливые и красивые. Кажется, они живут совсем в другом мире. Я завидую? Честно? Нет, хоть это и странно. Я рада, что не сижу в Хогвартсе во время войны и возвращаюсь туда только для того, чтобы зализать раны и передохнуть. Однако я также рада, что в школе кто-то остается и ждет. Что там до сих пор есть нормальная жизнь.

То, что произошло ночью – увы, показало всем, что Хогвартс не так уж неприступен и защищен. Кровавая свалка и бойня – я думала, они убьют всех. Магистр при смерти, но я не перестаю верить в рассвет. И я возьму за плечо любого сомневающегося и поверну лицом к восходящему солнцу.

***
Вместо эпилога

Один хороший человек навел меня на хорошую мысль. Почему я не погибла этой весной так это потому, что я ехала в Магическую Британию не умирать за Свет, за Аврорат и за людей, а выжить и жить ради них же. Мне просто очень хотелось жить, исполняя свой долг.

А еще хочу сказать огромное спасибо Френсису Гернкастлу, который научил меня неоценимой вещи – хоть немного думать головой перед тем, как совершить гриффиндорскую глупость. Это не раз меня спасало.
Также спасибо за поддержку и советы отцу, который находился на лечении в Ирландии, но всегда отвечал на мои письма.

В качестве анонса еще очень хочу написать про самые прекрасные светлые ритуалы на игре - защиты Аврората и Мунго.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив