Хороший рассказ к хорошему дню: Смирнов, "Над океаном"
ecoross1 — 28.04.2016Поскольку я очень мало разбираюсь в
космонавтике, просто хочу сказать спасибо всем причастным к
сегодняшнему событию.
Рассказав о не просто хорошем, а очень хорошем сборнике. Увы, в
позднесоветское время книги об авиации - большая редкость, тем
более - настолько качественные. Одно описание дозаправки в воздухе
чего стоит - читаешь и сам волнуешься. Больше того, автор даже
упоминает некоторые технические детали :) - как современных
самолетов, так и самолетов времен войны. Попробуйте угадать
"главного героя" (то бишь самолет, на котором он летал):
"И будет играть с пятилетними Максимкой и Викой, а жена, готовя
ужин, радостно будет рассказывать о какой-то покупке, о том, чью
жену видела сегодня, и как всю ночь шел дождь, и о вчерашнем
телефильме, — а он, возясь на полу с игрушечной железной
дорогой, ничего не расскажет о ехидно ухмыляющемся наглом парне,
который весело-похабно жестикулировал из кабины «Томкэта», о том,
как, подмигивая, парень тыкал пальцем за борт своего истребителя,
показывая подвешенные под крылом матово-белые, с красными поясками
стрелы ракет класса «воздух — воздух», приготовленные для
Шемякина; и не расскажет о том,
как загорелого сменили двое ухарей из авианосной группы, которые,
резвясь, с сумасшедшей лихостью носились на «Хорнетах» вокруг
советского воздушного корабля (да-да, советского! А что делать? Что
ж делать-то, когда над всей Европой, над Индийским, Атлантическим,
Тихим океанами, над всеми континентами и морями плывут, гудят,
коптят небо угрюмые гигантские Б-52 — а Максимкам, миллионам
Максимок все-таки надо, черт подери, играть со своими паровозиками!
Надо — разве нет?). «Хорнеты» носились так, что тяжелую машину
швыряло в спутных струях и штурвал вышибало из рук, потом этих
безнаказанных, а потому лихих летунов сменил солидный
четырехмоторный Локхид П-3 «Орион», разведчик-профессионал, и два
часа летел рядом, зудел, чего-то там бормотал, сообщал, ныл,
хихикал, интересовался, посмеивался, опять сообщал и опять
интересовался на недурном русском языке —
дружелюбно-насмешливый приятель; а он, советский летчик, молчал,
ничего не видел и не слышал (к сожалению, только в кино можно
отвечать этим «приятелям» — чтоб зрителя побаловать, в
действительности же — нельзя! Нельзя, ибо именно для того,
чтоб услыхать хотя бы голос, и задаются эти невинные вопросы); не
расскажет он ничего и никому, потому что не надо этого знать ни
славной, желанной жене, ни славному, серьезному Максимке; каждый в
этом замечательном мире делает свое дело, во имя которого живет;
ведь, в конце концов, он, летчик Шемякин, никогда по-настоящему не
узнает тех мук, в которых жена принесла ему сына и дочь. Вот
так-то..."
Сильно, правда?
|
</> |