Хабаровск в начале 80-х: воспоминания о детстве

Спонтанно решил выложить несколько фотографий из книги Евгения Кассина и Григория Расторгуева «Хабаровск» (Хабаровское книжное издательство, 1983 год). С какой-то точки зрения эти зарисовки можно считать продолжением в целом аналогичного альбома со снимками из той же книги. Только ниже я буду показывать в основном не виды города, а людей и некоторые приметы эпохи, по образцу и подобию уже другого альбома.

Улица Карла Маркса (в 1992 году этому ее участку было возвращено историческое имя графа Муравьева-Амурского) в районе существующего до сих пор ювелирного магазина «Алмаз». Здесь мне интереснее всего разглядывать то, как держатся люди, во что они одеты.

Улица Ленина около совсем недавно к тому времени построенного магазина «Океан». Пардон за заметные невооруженным глазом сгибы страниц, но слишком уж расплющивать книгу в сканере мне не хотелось.

Большой аэропорт Хабаровска. Совсем немного лет прошло с того момента, как такие вот дальнемагистральные Ил-62М стали уступать первенство на воздушных трассах машинам Ту-214 и лайнерам-иномаркам вроде Boeing-767. И до сих пор, случается, пассажиров высаживают совсем недалеко от выхода в город, что позволяет обходиться без подачи перронных автобусов.
Помню, во второй половине 80-х взрослый авиабилет из Хабаровска в Москву стоил около 120 рублей, а все рейсы выполнялись в аэропорт «Домодедово», тогда еще уныло-серо-бетонный (по крайней мере он был таким в первой половине 90-х). Впрочем, воздушные ворота Хабаровска в те годы комфортом совсем не впечатляли.

Одна из учебных лабораторий «Железки» – ныне Дальневосточного университета путей сообщения. Похоже, что тут запечатлены студенты факультета АТС, хотя вполне могут быть и мои коллеги-релейщики. В последнем случае, правда, эта лаборатория за последующие пятнадцать лет должна была претерпеть метаморфозы, изменившие ее до неузнаваемости.
В начале же 80-х я часто бывал в тогда еще Хабаровском институте инженеров железнодорожного транспорта, правда, на правах не студента, а внука. :) Помню, как антикварного вида гигантские лабораторные шкафы казались мне вместилищем всех мыслимых сокровищ, а разнообразные установки воспринимались игрушками. Собственно, нередко я ими и играл, параллельно, сам того не понимая, скажем, измеряя вязкость жидкости по методу Стокса. И еще меня иногда поражало, как на экзамене студенты первого–второго курсов, казавшиеся мне взрослыми дядями и тетями, не могут ответить на простые вопросы.
На заднем плане можно видеть молодого человека за темным экраном так называемого автоматического экзаменатора. Принцип его работы прост: в устройство загружали специальную карту, и тестируемый должен был выбирать варианты ответов при помощи клавиш. На практике такое новаторство себя совершенно не оправдало, равно как и телелекции – специальные учебные фильмы, показываемые студентам с экранов подвешенных под потолком лекционных аудиторий телевизоров. Оказалось, что живого преподавателя с успехом заменить крайне трудно.

Эта фотография иллюстрирует успехи местных производителей мебели. Как видно, даже парадные модели последней были весьма страшны. Но снимок позабавил меня вовсе не этим, а томиками трудов Ленина на практически пустых книжных полках. Здесь можно было бы пустить шпильку в адрес безыскусных советских агиток, но делать это я не буду. Достаточно зайти в кабинет практически любого современного российского чиновника и полюбоваться верноподданническими портретами первых лиц государства. С этой точки зрения за без малого три десятка лет изменилось не так уж и много.

Судя по всему, первомайская демонстрация. Помню, как я, в отличие от родителей, любил подобные мероприятия. Впрочем, сам-то я обычно ездил на шее кого-нибудь из взрослых, что было уже само по себе интересно, а уж тем более увлекательно было изо всех сил орать «Ура!», когда колонны проходили мимо трибуны на площади Ленина. :)

Куклы меня, конечно, не интересовали, но все магазины игрушек в центре города и прилегающих районах я знал хорошо и летом регулярно их обходил дозором в поисках новых завозов. До сих пор натыкаюсь иногда на остатки своей некогда огромной армии солдатиков и разнообразную бронетехнику, хотя большую часть всего этого раздарил где-то в 90-х. Впрочем, в первой половине упомянутого десятилетия я увлекся созданием солдат, роботов, замков, кораблей и тому подобного из пластилина, что давало куда больший простор для фантазии, чем обычные штампованные игрушки. С друзьями мы ковали холодное оружие из алюминиевой проволоки, мощные топоры делали из бритв, доспехи – из толстой фольги, рыцарскими шишаками особо могучим бойцам служили наперстки, а как стволы автоматов и винтовок использовали спички…

Возможно, во всем виноваты неточные детские воспоминания, приукрашающие действительность, но мне кажется, что такого вкусного мороженого, какое делали в те годы, я с тех пор больше не пробовал. Не исключено, что память меня не обманывает, ведь сейчас слишком злоупотребляют разнообразной химией.

В детстве я очень мечтал попасть на производство по выпуску этой сладкой продукции. :)

В Хабаровске, увы, с разнообразием мороженого было так себе. В основном его продавали в вафельных стаканчиках, реже – в бумажных, тогда еще обязательно давали чуть шершавые деревянные палочки, изредка попадались просто брикеты, завернутые в бумагу, которые я любил меньше всего. Даже для домашних молочных коктейлей я предпочитал покупать мороженое в стаканчиках, чтобы обязательно съесть вафли с прилипшим к ним лакомством.
Впрочем, мороженое в стаканчиках бывало нескольких видов: молочное по 10 копеек (мне оно нравилось, хотя многие его ругали), сливочное по 13 и 15 копеек, пломбир за 18 и 20. Позднее появился пломбир «Морозко», который стоил, кажется, 24 копейки. Но я почему-то больше всего любил стаканчики за 13 и 18 копеек…
А когда уже в начале 90-х я впервые попал в Ташкент, то поразился обилию самых разных сортов мороженого и напитков на улице. Конечно, в крупных городах Союза до этого мне бывать не приходилось, так как узбекская столица наверняка значительно уступала в этом смысле Москве даже эпохи дефицита.

И хлеб сейчас в основном пекут безобразный: кругом улучшители, разрыхлители, стабилизаторы, ароматизаторы… Даже тот, что производят «элитные» пекарни и продают за немалые деньги, на деле состоит из смеси муки и доброй горсти химии. А я вот до сих пор не могу забыть вкус хлеба и булочек из детства, так что затруднюсь назвать хоть какой-нибудь сорт современных хлебобулочных изделий любимым.
А еще этот дядька на фотографии мне всегда напоминал соседа бабушки с дедушкой, у которых я всегда проводил очень много времени. В прошлом году этот их сосед умер…

Девушки изображают туристок. Насколько я знаю, подобные уходящие в лету двухобъективные TLR-камеры (первая линза является исключительно визирной) сейчас весьма любимы фотографами и коллекционерами такого рода техники.
К слову, в названной книге очень много откровенно постановочных кадров, причем внимательный взгляд легко заметит героинь, кочующих из одной фотографии в другую. Однако фокус сей кажется совершенно невинным по сравнению с приемами, использованными при съемках для северокорейской книги о Пхеньяне того же периода, которую я уже давным-давно порываюсь показать.

Амурский бульвар в районе пересечения его с улицей Дикопольцева. Последнюю неделю деревья в городе цветут точь-в-точь как на этой фотографии. К слову, по возрасту на снимке среди этих дошколят вполне мог быть и я, однако я ходил в садик около другого бульвара…