Гражданин алкаш.

rujournalist — 22.08.2015

После того как "Гражданин поэт" загнулся, его участники стали стихийно сами превращаться в проекты. Про проект "Гражданин педофил" я вам уже писал. Про "Гражданин Макаревич 2.0" тоже. Теперь пришла очередь нового проекта.

Андрей Васильев- бывший генеральный директор и шеф-редактор издательского дома «Коммерсантъ». Был заместителем генерального продюсера Первого канала телевидения по связям с прессой. Работал на ОРТ директором Дирекции информационных программ, потом заместителем гендиректора. В 1998 году был советником Михаила Ходорковского - в то время председателя правления НК «Роспром-ЮКОС». В Лауреат премии «Медиаменеджер России-2004» в номинации «Газеты». Позже именно он стал продюсером проекта "Гражданин поэт".

Сейчас он выглядит вот так:



А его диалоги с коллегами по либеральному цеху выглядят примерно так, интервью "Снобу":

1. Ксения Соколова: Я прочла твое интервью г-же Худенко, корреспонденту портала Delfy. Мне показалось, что ты на все забил и конкретно отморозился. «Как бывший нацист или Артюр Рембо. Все позади и все позволено» (с). К тому же ты сильно пьешь. Все это в совокупности значит, что для вранья у тебя нет объективных причин.

2. Андрей Васильев: Это значит, что я приходил утром с похмелья в свой кабинет, у меня на столе лежало два килограмма газет, я должен был их все просмотреть, чтобы в***ть подчиненных: почему у других эта новость была, а у нас не было, что не так и т. д.

3. Соколова: Увы, все совсем не романтично. Петр Алексеевич назначил мне интервью и отменил его, когда я уже сидела в зале приемов администрации президента в обществе его личного фотографа, охраны и пресс-секретаря.

Васильев: Ничего себе! И чем мотивировал?

Соколова: Сложной политической ситуацией.

Васильев: А я тебе скажу, почему он так поступил. Потому что хохол! Я работал в Киеве, я их знаю!


4. Соколова: Это очень много — учитывая, что все происходит в 1986-м.

Васильев: Не то слово! Может быть, тогда я понял, что такое свобода слова. Когда Егор сказал: «Это не запрещено, значит я напечатаю!» Ты не нарушаешь закон, значит, ты free. Это я тоже задним числом догадался. Даже нет, не задним числом, а с тобой разговариваю — и вот понял. А тогда, в 1989 году я ушел из газеты «Московские новости», которая была дико популярна, где неплохо платили, ушел в никуда, в подземный переход.


Соколова: Почему?

Васильев: Потому что понял, что Егор Яковлев — это честный большевик. А я к тому времени уже осознал, что не бывает ничего хуже честного большевика.

Соколова: Что такое «честный большевик»?

Васильев: Допустим, он говорит: «Ты понимаешь, если мы это опубликуем, кому это будет на руку?..» Я говорю: «Егор Владимирович, мы — журналисты, мы делаем, как блюем. При чем тут — кому на руку? Сегодня это мой друг, завтра враг… Но мы-то зарплату получаем каждый день, и что такое — кому на руку?» А он так не мог.

5. Cоколова: Правильно ли будет сформулировать, что в 2011 году ты понял, что для тебя в России нет больше возможности делать журналистику так, как ты считаешь честным и правильным?

Васильев: Не совсем так. Когда я должен был зарабатывать бабло — на дочку, сына, жену, маму и т. д., я понимал, что зарабатывать могу только с помощью русского языка. Условно говоря, с помощью журналистики, ничего другого я делать не умею. И я не рассуждал, нравится мне русский народ и страна или не нравится, потому что я на ней делал бабло. То есть это было мое информационное поле — народ, страна. Я зарабатывал.

6. Соколова: Тебе лично было легко с ним работать?

Васильев: Ну как легко? Например, Боря мне говорил: «Ты плохо борешься с кровавым режимом». Я ему отвечал: «Боря, ты не можешь сказать, что я сосу у кровавого режима». Он говорил: «Нет, но борешься плохо!» На что я отвечал: «Давай договоримся — у нас издательский дом про то, чтобы бороться с режимом или чтобы заниматься бизнесом? С режимом борется твоя "Независимая газета", куда вообще ни в одну дырку вставить нечего». А чтоб ты знала, в «Независимой» сидел Виталий Товиевич Третьяков, который на непримиримую борьбу с режимом получал в мешке примерно 250–300 тысяч долларов в месяц, в зависимости от сезона. Я говорил Березовскому: «Давай так! Ты владелец, прими решение — мы боремся с кровавым режимом или занимаемся бизнесом? Ты принимаешь решение, что мы боремся с режимом, но тогда заносить в мешке сюда тебе придется не 250–300 тысяч в месяц, а полтора миллиона! Потому что у нас уйдут все рекламодатели! Полтора ляма в месяц тебе надо будет приносить в ящике из-под ксерокса. О’кей?» Он говорил: «Не, Вась! Давай заниматься лучше бизнесом». Я говорил: «Тогда от***сь от меня! Я лучше знаю, как заниматься этим бизнесом. Я же тебя не учу воровать нефть».

7. Cоколова: Почему общество так легко со всем смирилось и закончилось?

Васильев: А потому что по-другому быть не могло! Потому что вообще нет такой страны — Россия! Это громадная геополитическая ошибка… я не знаю чья, Господа Бога или Чарльза Дарвина. Такой страны не было, нет и не будет. Она вредна.

8. Соколова: Если она вредна, это еще не значит, что ее нет.

Васильев: Ну и х*р с ней! Вот мой ответ. Х*р с ней, есть она и есть! Дай ей бог здоровья! Мне это неинтересно. Это раковая опухоль на теле земного шара! Ну что, я буду бороться с ней? Я же не профессор Пирогов, я не буду вырезать эту опухоль, я не умею просто. Ну, правда, не умею.

9. Cоколова: То есть можно сказать, что в один прекрасный момент ты снял гондон с головы, глубоко задумался и пришел к выводу, что Россия — это раковая опухоль?

Васильев: Да!


10. Васильев: А по-моему, ты еще пребываешь в плену иллюзий.

Cоколова: Почему ты так считаешь?

Васильев: Например, потому что ты потратила собственные деньги, чтобы сделать интервью со мной, хотя мне это, конечно, дико льстит. Но, прости, в твоем поступке нет никакого смысла.

Cоколова: Почему?

Васильев: Потому что общества нет, читателей у тебя нет!

11. Васильев: Мне сейчас принесут самбуки, и мы с тобой, не чокаясь, выпьем за покойницу.

12. Cоколова: Тогда традиционный последний вопрос от Ксении Соколовой. Скажите, Андрей, каково бывшему самому успешному медиаменеджеру страны ощущать себя старым, никому не нужным, сильно пьющим неудачником?


Интервью латвийскому "Делфи":

13. Васильев: На мой взгляд, идеальный размер для России - до Золотого кольца. Такое княжество Московское.

14. Васильев: я теперь не смотрю телевизор. Только НТВ+ - кино, футбол и теннис. Не слушаю радио и не смотрю новости в интернете. Мне все это запретили врачи. Разрешили только пить, чтобы жизнь не нарушала идиллию картинки. Иногда выпиваю с бывшими коллегами, тогда понимаю, что обстановка там унылая.

15. Васильев: Я к войне этой (Великой Отечественной) вообще-то хреново отношусь. Считаю, что Сталин сам ее развязал - для захвата Европы. Всю не удалось, а кусок оттяпал.

У меня всего один вопрос, кто кого споил из друзей детства? Ефремов Васильева или Васильев Ефремова? Или они независимо друг от друга спивались?

Всё, занавес! Вызовите ему нарколога!

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив