Глазами человека, повидавшего всё

a_pereswet — 11.01.2023 После окончания семилетки перед тогдашними московскими мальчишками (и девчонками, конечно) вставал простой вопрос: что делать дальше. Ведь обязательным считалось окончание семи классов: после этого человеку засчитывалось среднее образование, хотя официально оно считалось неполным. Однако существовало ещё и полное среднее образование – оно засчитывалось по окончании десяти классов и давало право поступать в вузы. Но так как большинство населения СССР в тридцатые годы, мягко говоря, материально не роскошествовало, то для детей этого большинства вопрос стоял не о продолжении образования, а о начале трудового пути. Правда, с основном, через среднее профессиональное обучение – специальное и профессионально-техническое. Но, конечно, очень многие просто устраивались на какую-нибудь работу, тем более что законы о труде запрещали работать по найму только детям моложе 14 лет.
И вот как раз в 1938 году дядя Саша окончил свой седьмой класс. Но в том же году, в той же бывшей усадьбе Демидовых, где располагалась его школа-семилетка, началось формирование 1-й Московской спецшколы ВВС.
Что это было такое?
Нечто вроде ПТУ более поздних времён. Только для будущих лётчиков. Или, точнее, что-то между ПТУ и кадетским корпусом, ибо, конечно, военная направленность таких учебных заведений накладывала свои требования и особенности на учебный процесс.
Во-первых, это полуказарменное положение. То есть учащиеся жили по семьям. Но в самой школе – всё по-армейски. Три роты – восьмой, девятый и десятый классы, жизнь по уставу гарнизонной и караульной службы, военная дисциплина и военная форма. Бабушка рассказывала, как они гордились, когда их сын Сашка приходил домой в военной форме, с лихо заломленной пилоткой. Военные тогда, перед войной, вообще ведь пользовались громадным пиететом, а тут вообще элита элит – будущий лётчик!
Вот такой он был, красивый, уже со значком за прыжки с парашютом:



К тому же в это "лётное ПТУ" отбор был строгий: табель должен был быть без троек, требовалась положительная комсомольская характеристика с визой директора школы, безупречное здоровье – само собою. И сама школа была под патронажем высшего руководства ВВС.
Правда, по некоторым воспоминаниям её выпускников, при высоком в целом уровне обучения по общеобразовательным предметам (и преподавание иностранных языков особенно хвалят) сама по себе лётная подготовка заметно проседала. Нет, речь, понятно, не о самих самолётах, но и теоретических знаний по будущей военной профессии давали мало. Не было стендов и тренажёров, не было даже прыжков с парашютом. Возможно, было это так потому, что при всём внимании со стороны руководства ВВС спецшкола, как и другие ей подобные по другим военным специальностям, формально входила в систему Наркомпроса. И директор её был гражданским лицом. Аттестаты выдавались такие же, как в гражданских школах – никаких спецпредметов.
В общем, острые на язык гражданские называли эти заведения "потешными войсками Наркомпроса".
Из этой школы дядя Саша и вышел прямо в военное училище лётчиков. Точнее, в Серпуховскую объединённую военную школу пилотов и авиатехников, она же Серпуховская военная школа лётчиков. Официально же, согласно приказу НКО от 24.08.1940 г., - как раз во время учёбы там дяди Саши – она называлась Серпуховской военной школой пилотов. А как видно на этой фотографии из нашего семейного архива, у своих она значилась как Серпуховская военная авиационная лётная школа. Так, во всяком случае, можно расшифровать аббревиатуру "СВАЛШ".



Или, быть может, сама аббревиатура "СВАЛШ" тут ошибочна: во всяком случае, упоминание о "Серпуховской ВАЛШ" я встретил только один раз и то рядом она опять же называлась "Серпуховской военной авиационной школой пилотов".
Да и, как видно, инициалы моего дяди тут нелепейшим образом перепутаны.
Кстати, замечательно в этой фотографии то, что точно такую же, как подлинник, что я держу в руках, я нашёл в интернете на страничке с воспоминаниями о человеке в центре снимка. Это лётчик-инструктор этих вот курсантов на фото, Николай Карпович Белогубцев: https://www.bvvaul.ru/profiles/6252.php. Та же фотография имеется ещё в паре мест.



В качестве первоисточника её упоминается фотоальбом семьи Белогубцева. То есть, несмотря на перепутку фотографа, это наш Цыганов, дядя Саша мой.
Примечательно и то, что ни одного человека с этой фотографии не разыскать так и не удалось. Похоже, все они очень быстро погибли на фронте, как и дядя Саша. А он не вернулся уже из первого своего боя в мае 1942 года над Керченским полуостровом. Ну, это – про первый же бой – как раз понятно: лётчиков из лётных школ тогда выпускали после девяти месяцев обучения с налётом 55 часов. Это перед войною. А в военное время - шесть месяцев и налёт 35 часов. Что этот птенец – против гитлеровских опытных зверей начала войны, пока тех не выбили – большою своею кровью…
Не в похоронке даже формальной, а в письме из части было сказано о нём: "В бою было сбито 5 немецких самолётов. Не вернулось два наших, в том числе и самолёт вашего сына"…
Воспроизвожу это сейчас по памяти: к сожалению, где-то в тех двух переездах, что пережила бабушка после отселения всех жильцов из дома в Большом Толмачёвском, очень многие семейные документы потерялись.
Но самое поразительное – это загадка, которую подкинуло нам министерство обороны. Уже когда я повзрослел и вместе с отцом начал искать следы дяди Саши, из Подольского архива МО СССР пришёл предельно странный ответ: "В списках убитых, умерших от ран и пропавших без вести Цыганов Александр Тимофеевич не значится". Это как понимать прикажете? Живой он, что ли?
И второе. Ведь не пехотинец погиб. А человек, летавший на боевой машине. У которой есть номер, которая должна проходить по самым разным и довольно многочисленным спискам производства, прихода и убыли. Или пропавшие и выведенные из строя самолёты тоже, что ли, не учитывались и вот так вот – "в списках не значатся"?
Но в памяти нашей семьи он остался, остался таким:



Точно по песне: "Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой"…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив