"Гибель Империи" Егора Гайдара

2015 — 08.04.2016 Говоря о развале СССР, нельзя пройти мимо книги «Гибель Империи» самого знаменитого и самого ненавидимого на постсоветском пространстве экономиста Егора Гайдара. Книга имеет серьезный резонанс и проигнорировать ее при разборе причин катастрофы СССР – значит «ослаблять» свои позиции. В определенных кругах, претендующих на интеллектуальную монополию в России, даже считается, что Гайдар поставил точку в вопросе развала СССР, досконально описал этот процесс, разобрал его, назвал причины, и пытаться заново поднимать этот вопрос – просто заниматься демагогией. Эти круги, хоть и широко известны, но очень узки: основная масса населения бывшего СССР считает «Гибель Империи» лживой, написанной с целью оправдать развал Союза и создание нового «правящего класса», захватившего бывшую государственную, то есть общенародную, собственность. Впрочем, как мне представляется, ни те, ни другие, скорее всего, книгу не читали, а тот, кто читал, вне зависимости от отношения к лагерю «либералов» или «патриотов», намного более осторожен с оценками.Так, известный российский экономист-либерал Константин Сонин отзывается о «Гибели Империи», рекомендуя ее к прочтению, следующим образом:

…Его (Е. Гайдара – прим. мое) глобальные теории «взлетов и падений империй» могут и не остаться в веках - прямо скажем, не останутся, но от разбора гибели одной конкретной империи, экономической катастрофы неслыханных пропорций, невозможно оторваться[1]…

Действительно: теория «взлетов и падений империй» Гайдара не выдерживает никакой критики. Эта теория подходит абсолютно ко всему, что имеет начало, пик развития и конец: от зарождения и будущей смерти Вселенной до жизненного цикла насекомой букашки. В том, что человеческое сообщество, приобретая некий ресурс, бурно развивается, а впоследствии, теряя ресурс, теряет и то, что «захватило» в процессе развития, нет ничего необычного. Применять это только к сообществам, называемым «империями» и игнорировать другие сообщества, довольно странно. Примером доказательной базы Гайдара, самым сильным его аргументом, пожалуй, является график сравнения СССР с Испанией со страницы 129, где кривая прихода ценностей (в одном случае песо, вырученных за золото, в другом – нефтедолларов) идет сначала вверх, а потом (вот сюрприз!) спускается вниз, и по мере ее спуска происходят разные «печальные» события типа потери Португалии и контроля над Восточной Европой. Есть ли хоть одно государство, среди ныне существующих или ушедших в прошлое, которое нельзя было бы вписать в этот график?

Само определение «Империи» у Гайдара поверхностно и идеологизировано:

В данной работе под термином «империя» понимается мощное полиэтническое государственное образование, в котором властные полномочия сосредоточены в метрополии, а демократические институты (если они существуют) – либо, по меньшей мере, избирательное право – не распространяются на всю подконтрольную ей территорию.

Причина, зачем Гайдару понадобилось свое личное определение понятна: классическое понимание империи подразумевает противоречие между центром-метрополией и окраинами-колониями, которые эта метрополия эксплуатирует, прежде всего, экономически, и из этой эксплуатации вытекают уже политические отношения, выстраиваемые митрополией таким образом, чтобы эту эксплуатацию защищать. Такое понимание категорически не соответствует тому, чем являлся СССР, поскольку ситуация в нем была ровно обратная: окраины – республики и страны соцлагеря во многом существовали за счет центра, о чем подробно упоминается и в «Гибели Империи» в том числе. Если же мы возьмем в совокупности законодательство СССР, хозяйственные связи, отношения, мы увидим, что СССР и на самом деле был тем, чем себя декларировал: Союзом независимых республик, решивших объединить собственные экономики в единый народнохозяйственный комплекс. Это хорошо видно и по тому, как СССР разваливался – по мере развала экономических связей, «отваливались» и республики, причем граждане этих республик буквально на глазах приходили в недоумение от того, что вообще общего у них могло быть с другими народами-участниками СССР [2]. Недоумение было настолько сильным, что понадобился подробный и разветвленный миф об ужасах тоталитарного государства, чтобы хоть как-то уложить в голове это «противоестественное», если исключить из его причин совместную экономику, сожительство.

Своим определением и предлагаемыми причинами гибели СССР Егор Гайдар пытается предвосхищать американских профессоров Робинсона и Асемоглу и их «Why nations fail» с «инклюзивностью» и «экстрактивностью», но его «демократические институты» откровенно неудачны и всеобъемлющему понятию «инклюзивность» проигрывают. Если плановую экономику СССР понятием «инклюзивность» можно хоть как-то поверять, поскольку оно гораздо шире чем понятие государственного строя и при этом достаточно неопределенное, предъявлять этой же экономике отсутствие «демократии», по меньшей мере, странно. Плановая экономика СССР - полный антипод «демократии», она в принципе не могла быть «более демократичной» или «менее демократичной». Она просто была бы тогда не плановой. Если же обратиться к определению Гайдара, в котором он понятие «империя» натягивает на СССР, получается, что империя – это мощное полиэтническое государство с плановой экономикой, то есть на всем протяжении человеческой истории она возникла лишь единожды. Либо нам придется взять за основу то, что, говоря об объективных экономических причинах развала СССР и прочих империй, Гайдар в своей книге оставил понятие «империя» без определения, то есть ограничился определением только в «надстроечном» секторе государственного устройства. Тогда все сводится к идеологической конструкции «демократия = не империя = хорошо» в противоположность конструкции «не демократия = империя = плохо». Здесь понятие «империя» совершенно лишнее, его роль сводится к идеологическому штампу – достаточно было бы просто указания на форму государственного устройства. На основе подобных умозрительных конструирований мы каждый раз убеждаемся, как сложно СССР уложить в какие-то рамки, игнорируя его истинное содержание и основу, на которой он существовал.

Выстраивая гибель «империи» в логическую цепь, Е. Гайдар часто опирается на обильно цитируемую ведомственную переписку. Ведомственная переписка – вещь весьма специфическая. Одно и то же ведомство в случае, когда оно отчитывается за год работы и в случае, когда оно обосновывает необходимость увеличения финансирования, пишет абсолютно разные бумаги. Отчет о достижениях будет представлять собой смесь победных реляций и доказательств глубокого проникновения в суть курируемых вопросов, а требование увеличить финансирование будет целиком состоять из острейших проблем, которые необходимо срочно решать. Если в одном случае брать только бумаги первого типа, а в другом второго – выводы об обстановке, в которых они написаны, будут различаться весьма серьезно. Так сегодня в России спорят о сталинских репрессиях: каждая сторона трясет бумагами «своего» типа, оправдывающими ее точку зрения, совершенно игнорируя все, что есть у другой стороны. У одних Сталин получается белым и пушистым, у других – исчадие ада.

В противоположность ведомственной переписке, которой уделяется слишком много внимания, некоторые важные принципиальные моменты в «Гибели Империи» освещены вскользь. Так, на страницах 137-138 есть слова:

На XXV11 съезде КПСС была поставлена задача удвоения экономического потенциала в СССР к 2000 г. Программа ускорения предусматривала, что развитие машиностроения будет в 1,7 раза опережать общие темпы промышленного роста, качество машиностроительной продукции к началу 1990-х годов достигнет мирового уровня.
Набор методологических манипуляций позволил статистическим органам СССР засвидетельствовать увеличение темпов роста советской экономики в 1985–1986 гг. В результате исключения из расчетов национального дохода реализации алкогольной продукции, темпы его роста в эти годы были завышены примерно вдвое (далее идет ссылка на Кудрова В. М. «Советская экономика в ретроспективе» - прим. мое)

Для объективности повествования этот момент увеличения темпов роста (мнимого или нет) следовало бы разобрать более подробно, чем это делает Гайдар, поскольку он прямо противоречит всему, что книгой доказывается. Я лично знаком с людьми, уверенными, что все проблемы экономики СССР поставленной на XXVII съезде задачей и предпринимаемыми в рамках выполнения этой задачи мерами, решались полностью. Они приводят в доказательство своей версии именно это увеличение темпов роста, о котором упоминает Гайдар. Рыночные реформы Горбачева (хозрасчет, кооперативное движение) они расценивают как неожиданное и трагическое вмешательство, перечеркнувшее открывшиеся блестящие возможности.

«Нефтяное проклятие» - еще один спорный момент в книге Гайдара. Логика здесь также выстроена в духе «Капитана Очевидности»: когда появляются «шальные» нефтяные деньги, возникает соблазн их потратить, а потом, когда шальные деньги пропадают, поскольку они шальные, возникает дисбаланс в бюджете и экономика рушится. Мне одному кажется, что это вовсе не про «нефтяное проклятие», а про цикличность экономического развития в целом? Рынок насыщается, цены падают, возникает дисбаланс между доходами и расходами – а за ним спад, рецессия и т.п.? Опять же: «нефтяного проклятия» по тому же Гайдару избежали Норвегия и США. Ну, допустим, это страны демократические – тогда предлагаю самые недемократические на свете Кувейт и Саудовскую Аравию с намытыми островами, шестизвездочными отелями и наиболее захватывающими на сегодня перспективами по инвестированию. Получается, нет никакого «проклятия», а есть просто способность или неспособность распорядиться внезапно возникшим богатством. «Нефтяной шанс» звучит нисколько не хуже «нефтяного проклятия».

Еще один момент, который меня всегда во всех этих «проклятиях» смущал – это как одно направление может помешать другому. Как наличие возможности торговать нефтью ограничивает возможность торговать станками? Пресловутыми высокими технологиями? Да хотя бы просто – одежду шить? У Робинсона и Асемоглу мешает элита, получающая сверхприбыли и ограничивающая развитие ради того, чтобы вновь появившиеся выгодоприобретатели этого развития не ликвидировали ее и сами не стали новой элитой. Довольно идеалистично, конечно, звучит – но это хоть какое-то объяснение, какая-то логика. Какую логику можно обнаружить применительно к СССР, где частная собственность на средства производства преследовалась по закону – мне не очень понятно. Гайдар пишет о некоем контракте власти и народа:

На смену прежним формам легитимации режима приходит новый контракт власти и общества. Его никто не подписывал. Но суть дела понятна: вы – власть, обещаете нам – народу, что не будете отменять введенные социальные программы, даже когда они будут более дорогостоящими, гарантируете стабильность розничных цен на важнейшие товары народного потребления. За это общество готово вас (власть) терпеть, воспринимать как данность, неизбежное зло[3].

Почему бы в рамках этого «контракта» советской власти не организовать дополнительные источники стоимости и благополучия?

Часто, когда описывают неудачи, особенно в области государственного строительства, дело сводят к одной субъективной причине: неэффективности конкретных персон, каким-то образом, несмотря на свою неэффективность, пробравшихся в верхние эшелоны власти. Об этом в «Гибели Империи» довольно много – причем, почему-то, в конце, когда описывается последний этап катастрофы, то есть когда меньше всего возможности что-либо исправить и вообще сделать хоть что-нибудь «хорошее». Наверное, здесь повлияло то, что именно в этот период автор книги начинает активную общественную деятельность и непосредственно сталкивается со своими идеологическими противниками. Так или иначе, ругать начальство, дело хоть и приятное, но не самое перспективное с точки зрения выяснения истины. Тем более, когда речь идет о претензии на объективность и научность. Давно известно, что «победителей не судят», а проигравших, наоборот, судят тщательно и предвзято.

***

Если сказанное выше обобщить, остается только согласиться с К. Сониным, что от чтения «Гибели Империи» оторваться невозможно, оно и вправду захватывает, прямо как какой-то детектив, но сумбурность и идеологическая предвзятость, неудачно обоснованные в виде претендующей на научность теории «взлетов и падений империй», оставляют после прочтения впечатление недосказанности.

Как ни странно, желательная степень глубины, стройности изложения и научного значения достигается довольно просто: надо всего лишь вспомнить о главной причине экономических проблем СССР, о которой говорю я в своей книге – нехватке людей, той основной составляющей, без которой экономика не может существовать. Сам Гайдар постоянно «натыкается» на эту причину, но всеми силами старается ее игнорировать, «замять».

Стр. 83-84:

Прирост трудовых ресурсов сокращается. Его невозможно компенсировать наращиванием капитальных вложений. Заместитель Председателя Госплана СССР Л. Воронин пишет в Совет Министров СССР 23 февраля 1984 г., что недостаток рабочей силы, вызванный устойчивым превышением числа рабочих мест по сравнению с имеющимися в наличии трудовыми ресурсами, приводит к снижению эффективности труда. Невозможность в рамках существующей системы компенсировать сокращение притока рабочей силы капитальными вложениями (жирный шрифт – мой) С. Фишер и У. Уэстерли сочли главным фактором краха советской экономики.

Далее следует «возражение» Е. Гайдара:

Эти проблемы реальны, но они растянуты по времени, трудности нарастают на протяжении десятилетий. Экстраполяция подобной тенденции позволяет предсказать падение темпов экономического роста, его остановку, но не крах.

Остановка экономического роста - это полное отсутствие развития, прогресса, то есть того, что представляет собой основу существования Вселенной – движения. Это и есть самый настоящий крах, особенно на фоне соревнования двух систем. Сегодня экономисты-рыночники в один голос твердят, что 1-2% экономического роста – прекрасный показатель, что ничего лучшего не существует. Тогда «лучшее» существовало – это была рыночная модель, сдобренная кейнсианским читерством. Ну, а то, что трудности нарастают в данном случае именно десятилетиями, прекрасно видно, хотя бы и в «Гибели Империи» Е. Гайдара.

Стр. 80:

М. Горбачев в докладе на Пленуме Центрального Комитета КПСС 16 июня 1986 г. говорит: «Каждая единица прироста национального дохода, промышленной и сельскохозяйственной продукции в сложившихся условиях требует от нас больше ресурсов. […] В настоящее время только в промышленности насчитывается около 700 тыс. незанятых рабочих мест. И это практически при односменной работе оборудования. При выходе на коэффициент сменности 1,7 число пустующих рабочих мест в промышленности превысит 4 млн. На их создание израсходовано десятки миллиардов рублей».

Вывод Гайдара:

Идеи осуществления крупномасштабных, амбициозных и экономически не просчитанных проектов в сознании советских лидеров возникают регулярно. В 1963 г., когда страна уже начала закупать зерно за границей, Н. Хрущев предлагает вернуться к проекту строительства дороги из Комсомольска-на-Амуре на Сахалин.
Многие проекты, в которые вкладывались значительные ресурсы, оказывались либо малоэффективными, либо бессмысленными. Характерный пример – мелиоративное строительство.

Возможно ли было обойтись без амбициозных проектов, требовавших огромного количества ресурсов и рабочих рук? Не было бы амбициозных проектов – власть не выполнила бы «контракта» с обществом, то есть, если избежать умозрительных идеологических конструкций, отставание от капитализма по качеству и уровню жизни было бы еще более значительным.

Стр. 88:

В Советском Союзе при действующих ограничениях всегда существовали каналы миграции из деревни в город. Но состав тех, кто оставался в деревне и уезжал из нее, был иным, чем в странах, не прошедших социалистическую индустриализацию. Социалистическая модель развития создавала мотивы, подталкивающие наиболее грамотных, энергичных крестьянских детей найти способ любой ценой переехать в город.
Проблемы развития сельского хозяйства, порожденные миграцией нз деревни, существовали и в странах, не прошедших путь социалистической индустриализации. Но их масштабы были несопоставимыми с теми, которые сформировались в СССР к началу 1950 г.
В конце 1940-х годов бегство крестьян из деревни усиливается. Закон 1932 г., запрещавший крестьянам покидать деревню без специального разрешения, действовал, но способы обойти его были известны. Промышленность, строительство нуждались в рабочей силе. Мобилизовать ее можно было лишь в деревне.

Идеологически подкованный человек увидит здесь вечную и бессмысленную борьбу Власти с населением. Экономист – трагическую картину нехватки рабочих рук и сложный выбор между обеспечением этими руками сельского хозяйства, чтобы питаться, и промышленности, чтобы обеспечивать иные потребности.

***

Какие же причины, по мнению самого Е. Гайдара, легли в основу краха советской системы? Он перечисляет их на стр. 144:

Он (крах советской системы – прим. мое) был предопределен базовыми характеристиками советской экономико-политической системы: сформированные в конце 1920 – начале 1930-х годов институты были слишком ригидными, не позволяли стране адаптироваться к вызовам мирового развития конца XX в. Наследие социалистической индустриализации, аномальная оборонная нагрузка, тяжелый кризис сельского хозяйства, не конкурентоспособность обрабатывающих отраслей делали крушение режима неизбежным.

Под «наследием социалистической индустриализации» и «тяжелым кризисом сельского хозяйства» Гайдар понимает то, что за счет сельского хозяйства, за счет колхозов и продажи на экспорт их продукции, решался вопрос промышленного развития. В дальнейшем дело усугубилось еще больше: было принято решение об экстенсивном пути развития, то есть развития за счет увеличения количества используемых площадей (поднятая целина) вместо того, чтобы увеличивать его интенсивность за счет применения новейших достижений науки и техники.

Данный вопрос требует внимательного и непредвзятого анализа. Напомню читателю, что к моменту начала коллективизации сельское хозяйство велось самым близким либеральному экономисту путем: крестьянам просто была роздана земля, кто сколько смог взять, и они вели на ней свое хозяйство, как хотели. Абсолютная свобода предпринимательства! Увы: к началу колхозных реформ крестьянские хозяйства едва-едва обеспечивали продуктами себя, на т.н. «товарный хлеб» сил уже не оставалось. Тоталитарное государство, уж конечно, нашло бы способ как обобрать крестьянина (тоталитарные государства всегда так делают), но отбирать у него было нечего. Сталин лично ездил по Сибири и, вернувшись, сделал большой доклад о том, что мелкое хозяйство, ведущееся средневековыми примитивными методами, в принципе не способно обеспечить страну, и даже приводил в пример помещичьи усадьбы, которые просто в силу концентрации давали при феодальном способе хозяйствования «товарного хлеба» намного больше, чем свободный крестьянин при Советской Власти. Только применение современной техники – тракторов, комбайнов, молотилок, могло изменить ситуацию. По одиночке крестьянам приобретение такой техники было не освоить, да и наделы их были настолько мелкими, что технике не было места развернуться. Именно это и легло в основу крайней примитивности методов хозяйствования, а не, например, узколобость русского (украинского, белорусского) мужика. Таким образом, колхоз – это не просто чудовищный бесчеловечный социальный эксперимент, это попытка накормить того же мужика, уже загибавшегося от голода, хоть и при наличии у него земли. Большая часть России – страна так называемого «рискованного земледелия», то есть суровых климатических условий. Коллективизация, собственно, и есть интенсификация сельского хозяйства, отсутствие которой Гайдар ставит в упрек Советской власти.

Конечно, было бы неплохо и дальше наращивать интенсивность хозяйства, внедряя в него все новые и новые достижения промышленности. Да вот беда: «не хватало» промышленности! Сколько нужно было еще взять из деревни кадров, чтобы заполнить ими «амбициозные» промышленные проекты развития сельского хозяйства? Выше мы уже читали, как Гайдар ругал мелиоративное строительство за «грандиозность» и неэффективность получаемого результата. Промышленность СССР и так захлебывалась в кадровом голоде и, конечно, еще больше «отвлекаться» на сельское хозяйство не могла. Экстенсивный путь развития и импорт недостающих продуктов в обмен на сырье – единственное, что в таких условиях оставалось Советской власти[4].

Аномальная оборонная нагрузка. Понятие «аномальный» предполагает сравнение с чем-либо. Была ли оборонная нагрузка СССР «аномальной» с точки зрения такой же нагрузки наиболее вероятного противника – НАТО? Нет, не была – военного паритета СССР с НАТО достиг только к 80-м годам прошлого века. Аномальной она была только в одном отношении: отношении к экономике Советского Союза. И причина «аномальности» – все та же нехватка кадров. Больше людей построило бы еще больше военных заводов, но сначала интенсифицировало бы сельское хозяйство, развило промышленность и сделало бы много других полезных вещей в экономике. Увы: людей было много меньше количества, необходимого для соревнования с «капиталистическим лагерем».

Неконкурентоспособность обрабатывающих отраслей. Эта проблема сама по себе, абстрактно, не требует никаких объяснений. Она требует решений, и эти решения легко находятся в любой системе: надо просто конкурировать, соревноваться, стремиться к победе и побеждать – было бы кому все это делать и был бы ресурс, из которого делать. Кадровый дефицит, безусловно, фатально ограничивает и возможности, и ресурс. Есть определенная зависимость: качество продукции СССР падает по мере развития, от начала строительства социализма к его концу. Корреляция между этим ухудшением качества и нарастанием кадрового голода прослеживается объективно. Обычно в этом случае говорят об общей неэффективности социалистической системы и нарастании противоречий по мере ее развития. Здесь мы говорим, что неэффективность – это не причина, а следствие, имеющее свою причину в кадровом голоде. Обобщать до уровня системы в целом мы не имеем никакого основания, поскольку, пока мировая капиталистическая экономика не глобализировалась, не сконцентрировала кадровые ресурсы всего мира, социализм демонстрировал гораздо лучший экономический рост, чем капитализм. Настолько лучший, что вынудил Запад ввести элементы планирования и огосударствления собственной экономики под видом «кейнсианства».

****

Общий вывод можно сделать следующий. «Гибель Империи» - интересная книга, тщательно описывающая процесс развала СССР, но причины этого развала она называет лишь вскользь, не оспаривая их, но и не соглашаясь с ними. То, что в книге называется причинами, на самом деле есть следствия кадрового голода социалистического лагеря. Как только мы принимаем эту истинную причину, отбрасывая идеологию и предвзятость – книга складывается в стройное и обоснованное повествование с однозначными и понятными выводами из него. Нарастание кризиса и последующий крах создают единую причинно-следственную связь, из которой ясно, что хэппи энда здесь быть просто не могло.

[1] http://ksonin.livejournal.com/586794.html
[2] Те, кто сегодня себя называют «патриотами», именно это обстоятельство и ставят в упрек СССР: Президент Путин недавно высказывался в том духе, что Ленин, «создав» союзные республики, «заложил под страну атомную бомбу».
[3] Е. Гайдар «Гибель Империи» стр. 95
[4] Любимое возражение «рыночников» здесь – «А как же сегодня Россия зерно и прочую с/х продукцию экспортирует?» Очень просто: по количественным показателям производства сельскохозяйственной продукции мы и близко не стоим с СССР, наши современные показатели находятся на уровне 70-80-х годов XX века. Просто мы меньше теперь «кормим» республик и больше такой же сельскохозяйственной продукции импортируем из-за границы. Слово «кормим» здесь употребляется в ироничном смысле, поскольку в СССР, объединяющем экономики разных республик, старались по максимуму использовать их природные преимущества. На Кубани выращивали хлеб, а в Грузии – южные фрукты. Сегодня же говорят, что «Кубань кормила Грузию», что есть, конечно, чистая недобросовестная спекуляция.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив