Фестиваль "Звёзды над Донбассом" 2023. Часть 1. #ЗнД #ПФКИ

erema_o — 17.05.2023 Предисловие
С 3 по 7 мая 2023 года в Мариуполе и окрестностях под эгидой Общественной палаты ДНР проходил V Международный фестиваль «Звёзды над Донбассом». Первые разы он проводился как фестиваль писателей-фантастов в Донецке, что в условиях воюющего города было и дерзко, и необходимо: через фантастику город стремился увидеть и своё собственное будущее.
В этом году фестиваль получил поддержку Президентского фонда культурных инициатив, в него влились участники «Интерпресскона» и Интернационального союза писателей. Вследствие этого рамки фестиваля внезапно расширились: свои заявки на участие прислали не только писатели, но и поэты, и музыканты, и режиссёры, и актёры. Итого собралось около трёхсот человек. Приглашать всех в Донецк, где в апреле чрезвычайно усилились обстрелы и где каждый день гибли люди, было не просто рискованно, а невозможно. Александр Кофман и Карина Павлючкова, стоящие во главе организационной группы, приняли решение провести всё в Мариуполе – на базе МГУ имени Архипа Ивановича Куинджи – и в окрестностях города.
Участников, приехавших издалека, поселили в посёлке Урзуф. После открытия общество фестиваля три дня делилось на три части: одни ехали к линии фронта, в войска, с агитбригадами; вторые ехали в Мариуполь и окрестные посёлки и выступали в университете, школах и клубах перед студентами и детьми; третьи участвовали во внутренних мероприятиях, связанных с собственно фантастической направленностью.
7 мая в клубе посёлка Сартаны прошло торжественное закрытие, на котором в качестве зачина выступил со своей скрипкой Пётр Лундстрем.
На фестивале я записывала-конспектировала лекции, выступления, дискуссии. Впечатления – не фиксировала, они вспышками просверкивали в душе. Дома я поняла, что их необходимо записать. Это не объективно-отстранённый рассказ о ходе событий, это личные мои чувства и размышления.

Грань 1. «Серёга Санин».
В последний день проехали через весь Мариуполь, через «Азовсталь».
Уже во время банкета я вышла на улицу. Там была беседка, в ней мужики пели под гитару. На улице дождило. Я в беседку зашла, гитару взяла, народ подтянулся – и мы прекрасно попели старых визборовских и городницких песен. Мужики меня потрясли. Голоса роскошные. Среди мужиков этих был Миша Тырин, с которым я знакома ещё со школьных лет, которые отчасти прожила в Калуге.
Был один момент – товарищ из Питера попросил спеть «Серёгу Санина». Я начала – два первых куплета пели дружно. А третий куплет – «Два дня искали мы в тайге капот и крылья, Два дня искали мы Серёгу…» – все вдруг замолчали, я пела одна и чувствовала в сумраке, что мужики сглатывают боль. Припев подхватили.
Да, среди писателей-фантастов были те, кто воевал, и донецкие – те, кто каждый день живёт под обстрелами.

Грань 2. Павлиния
В день открытия фестиваля, после встречи в «Куполе», нас привезли обедать в… зоопарк. Да, тот самый зоопарк, где животных в прошлом году приходилось буквально спасать от голода и ранений. На его территории есть кафе, где накрыли столы для всех участников.
И вот мы останавливаемся возле тополей со светлой корой, на которой вырезано: Маша+Игорь=любовь. Проходим мимо цветущих газонов. Ворота зоопарка – и сразу за ними – сгоревшая карета, настоящая, с рессорами, служившая аттракционом для фотосессии. И ещё какие-то штуки, в которых когда-то люди фотографировались.
Слева – целая аллея медведей. То есть вольеров с медведями. Прямо – вольеры с тиграми. Тигры белые, огромные. Мы поворачиваем вправо, мимо детского городка. Впереди – фонтан, окружённый стеной кустов. Струя не бьёт, но чаша полна воды. В ней плавают разноцветные пластиковые шарики, и ребёнок лет трёх залез на стенку и пытается достать зелёный шарик. Мама рядом, но она зачарованно смотрит в сторону. Ребёнок почти падает в фонтан, и я осторожно трогаю маму за плечо. Она оборачивается и кидается к малышу.
А я смотрю туда, куда смотрела она так пристально.
Справа от фонтана, в голубом небе, висят дивные венчики цветов. Дерево стоит без листьев, и похоже оно на древо королей из книги Толкина.
Я никогда его не видела, но сразу узнала это редкое растение: павловния! Цветы нежно-лиловые, крупные, я фиолетовыми прожилками, по два-три цветка на ветке, и повёрнуты они вниз, будто громкоговорители. И шмели летают вокруг. Чей же голос усиливает эта павловния? Голос неба?
Но раз она растёт в зоопарке, где живут павлины, значит, не павловния, а павлиния. И звучит красиво!
И все наши увидели, что я смотрю вверх, и тоже стали фотографировать нежные цветы на фоне нежнейшего неба.
Павлиния мариупольская.
(Для ботаников: павловния войлочная.)

Грань 3. Дорога на Сартану
У меня, наверное, замедленная психическая реакция. А может, пригашенная, потушенная. Может, возраст, может, привычка гасить. Защита от боли. Когда видела все эти разрушения в Мариуполе и окрестностях, особенно когда после короткой стоянки возле проходной «Азовстали» на Сартану ехали, а там сгоревший трамвайный парк с обугленными вагонами, все частные дома вдоль дороги разбиты в хлам, ни одного целого, лишь белая и фиолетовая сирень буйно цветёт над развалинами и синие полосы пышных ирисов тянутся вдоль разбитых заборов, на воротах порой видны надписи: «Люди и дети»… я как-то замерла, мне не хотелось всё это фотографировать, делала снимки буквально через силу, чтобы потом показать другим. Словно надеялась отодвинуть от себя всю эту беду.
Как мы в прошлом году переживали за Мариуполь, как смотрели новости оттуда! С надеждой, что люди останутся живы, и дикой болью.
И вот сейчас, уже дома, увиденное начинает отдаваться снами.

Грань 4. «Одолеем Бармалея»
Самым крупным культурным событием фестиваля я считаю спектакль «Одолеем Бармалея». На него мы все шли пешком до хорошего поселкового дома культуры – от пансионата больше двух километров.
Сцена. На ней слева на заднем плане скромно сидит Сергей Летов, то самый, который брат Егора. А справа на медицинской каталке лежит к нам спиной человек в белом халате. И все рассаживаются. А действие уже началось. Сцена уже живёт и работает.
Ну вот сели. Сначала – видео о Корнее Ивановиче Чуковском, о том, как он в эвакуации писал весёлую детскую сказку о победе над Бармалеем. (В каких условиях он это делал – отдельная тема, не для коротких заметок.)
И вот видео заканчивается, и начинается театр – одного актёра и нескольких музыкальных инструментов – саксофона и фоно…. Ну забыла, как его назвать правильно. Необыкновенный звук даёт. Что-то вроде электронного саксофона.
Человек в белом халате встаёт, одевает индейское одеяние, как на Чуковском на фотографии, и становится ясно, что это Леонид Краснов, «Театральный особнякъ». И начинается лицедейство. Детская сказка становится подлинной драмой.
Айболит говорит:
И скликает добрый доктор
Войско верное своё:
«Вы, кузнечики,
Разведчики,
Побегите по полям
К тем зелёным тополям,
И спросите поскорей
У сорок и снегирей,
Где пехота
Бегемота —
У реки
Иль у болота,
Чтобы наши журавли
Разбомбить её могли.
И поставьте у калитки
Дальнобойные зенитки.
Чтобы наглый диверсант
К нам не высадил десант!
Ты, лягушка-пулеметчик,
Схоронися за кусточек,
Чтоб на вражескую часть
Неожиданно напасть
Вы, орлицы-партизанки,
Сбейте вражеские танки,
И пустите под откос
Бармалеев паровоз!
Ты же, милый воробей,
В поле вылети скорей,
И лети, лети стрелою
За мохнатою пчелою,
Чтоб мохнатая пчела
Бармалея прогнала!»
И подключает нас всех к действию. Я сидела на первом ряду – и ко мне Айболит обратился как к орлице-партизанке.
По рядам прошёл тревожный шепоток: это те, у кого были работающие симки, прочитали в новостях: взрована машина, в которой ехал Захар Прилепин.
Передо мною встают имена. Федерико Гарсиа Лорка. Виктор Хара. Дарья Дугина. Владлен Татарский. Теперь – покушение на Прилепина.
Когда зал вздрогнул? Весь вздрогнул, как один человек?
Когда – про лисицу-шпионку:

Сюда подослал ее сам Бармалей,
Но доктор не знает,
Не знает о ней,
И речи ведёт откровенные
Про все свои тайны военные:
«Я завтра, друзья,
В наступленье пойду:
Хочу я вконец
Сокрушить этих гадов!
Сто тысяч бойцов
На врага я веду.
Но горе: у нас
Не хватает снарядов!»
«А где же снаряды?» —
Орёл закричал.
Когда вздрогнула я?
Когда Леонид Краснов, товарищ Айболит, произнёс, указывая на меня:

И примчалися на танке
Три орлицы-партизанки
И суровым промолвили голосом:

И начал говорить следующие слова, давая мне знать, что я должна повторить за ним эти строчки. Я ещё раз вздрогнула и повторила:

«Ты предатель и убийца,
Мародёр и живодёр!
Ты послушай, кровопийца,
Всенародный приговор:
НЕНАВИСТНОГО ПИРАТА
РАССТРЕЛЯТЬ ИЗ АВТОМАТА
НЕМЕДЛЕННО!»
И вся похолодела.
Так я тоже стала участником спектакля.
Зал аплодировал стоя.
Но на этом закончить нельзя. Надо сказать о чудодее-музыканте, который сделал текст Чуковского максимально выразительным, подсветил его так, что всё ожило, как начинает сверкать капли дождя, когда на них светит солнце. Сергей Летов – браво.
До вечера народ в кулуарах обсуждал этот спектакль.
Да, накануне он был показан в соседнем населённом пункте – Мангуше, и дети восприняли его очень хорошо.
Вывод: читайте Чуковского!
Переиздайте его!
И – кто в Москве – ходите в «Театральный особнякъ».
…Уже вернувшись в пансионат, я столкнулась с «Айболитом». Он говорил:
– На обед не пойду.
Он отдал всю энергию спектаклю, и идти ещё километр до столовой и обратно у него просто нет сил. Я пообещала принести обед. Принесли.
Через пару часов я взяла в руки коробку с орехами и изюмом, туда же погрузила кипятильник, заварку, чашки и печенье и постучала в комнату Леонида и Сергея.
Они удивились, но предложили: лучше мы к вам.
У меня в комнате был лёгкий переносной стол. Я быстро его выдвинула, расставила печенье, орешки, чашки и стала ждать гостей. Через пару минут они пришли – Леонид Краснов и Сергей Летов. Я, по очереди наливая в чашки воду из бутыли (из крана течёт солёная вода, её пить нельзя), кипятя воду в каждой чашке кипятильником, немного рассказала о себе – кто я и почему здесь, и заговорила об издании переписки Ефремова. В которой письма на многих языках мира, в том числе и на японском. И что с японского языка мне переводила настоящая японка, жена Эрвина Гааза, режиссёра и актёра Таганки.
Леонид и Сергей услышали знакомое имя, оживились. Оба они, как я поняла, знали и Эрвина, и Катю-сан. С этого имени разговор по ассоциациям перешёл на театр на Таганке.
Сергей Летов говорил (боже, как я жалела, что нет человека в камерой или хотя бы с диктофоном! Как он строил речь, как говорил! А самой в ходе разговора включить запись было неудобно)… про то, что в бытность его на Таганке ему выделили для гримёрки каморку, где стоял стол, за которым работал Высоцкий. Старый такой стол. Ну, стол – и стол. И когда пришла новый директор, она решила сделать тотальный ремонт и приказала этот стол выкинуть. И когда его разбирали, за выдвижными ящиками обнаружили автограф стихотворения Высоцкого.
– А я за этим столом столько лет сидел и не знал, что там автограф Высоцкого!
Сергей же упомянул театр «Бедный Йорик», в работе которого он участвовал, спектакли-пантомимы которого когда-то потрясли меня – пластикой. И ему было очевидно приятно, что я помню этот театр, хотя прошло уже больше тридцати лет.
Я показала гостям книгу, которую привезла с собой, – «Мои женщины» Ефремова. Полистали.
Сергей живо спросил меня: что, по моему мнению, привлекает женщину в мужчине? Деньги?
Я ответила честно: витальная энергия. Энергия жизни – вот она притягивает, как магнит.
Сергей: на Таганке был у нас один актёр – совершенно некрасивый, невысокий, но все женщины были его – от актрис до уборщиц. Однажды я пришёл в театр со своей девушкой, и ей надо было позвонить, а она не знала, где ближайший телефон. Этот товарищ вызвался её проводить – и вернулись они через три дня. Даже Любимов потом говорил: ну это неприлично – отобрать девушку у Летова.
Разговор перешёл на «Таис Афинскую» – дальше на античность. Леонид был уставшим, он устроился удобно, подложив под локоть подушку. Сергей рассказывал, как он ездил выступать в древних амфитеатрах Италии и Греции. Городок, где рядом сохранился амфитеатр. Там дают только пьесы античных авторов. Множество театров мира стремиться выступить там. Для местных жителей, давно и прочно знающий содержание каждой пьесы, это целое действо: они приходят в театр заранее, с подушками, чтобы удобнее было сидеть на каменных ступенях, занимают места, пьют кофе, едят. Для них это ритуал – и представление о незыблемости мира, о цикличности времени.
И как это удивительно: играть там, где играли актёры две с лишним тысячи лет назад! Без микрофона, вживую. Чувствовать непрерывность театральной традиции, где спектакль – мистерия, которую ты проживаешь вместе с героями…
Тут вернулась из поездки в Мариуполь моя соседка Ксения – ей надо было переодеться, привести себя в порядок перед ужином. Мужчины ушли.
Потом мы ещё поговорили недолго и обменялись контактами.
Единственное, о чём я жалею, так это о том, что чай был невкусный. Вода в большой бутыли, которую мы купили в магазине, оказалась не обычной водой. На ней была надпись: реликтовая, как будто солоноватая, какие-то примеси в ней ощущались. И чай заваривался как-то очень жёстко.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив