Экскурсия по Симеизской обсерватории и ответ М. Сачкову

don_beaver — 22.10.2021 История о выселении симеизских астрономов вызвала резонанс, о ней пишут не только блоггеры, но и центральная пресса:
https://www.gazeta.ru/science/news/2021/10/04/n_16636507.shtml
https://naked-science.ru/article/media/unusual
https://versia.ru/krymskix-astronomov-vygonyayut-iz-edinstvennogo-zhilya

Через несколько дней, 29 октября, будет ключевой суд в Ялте, на котором Институт астрономии РАН (ИНАСАН) хочет отнять у шести членов семьи покойного директора Дмитроца (вдова, сын, дочь с мужем, двое внуков) права на квартиру, в которой они живут с 1975 года. На самом деле, называть это жилье «квартирой директора» не совсем правильно, потому что прописанный здесь сын директора Андрей Дмитроца (мой многолетний соавтор) сам является опытнейшим наблюдателем-астрономом, начальником станции лазерного лоцирования спутников. Андрей вовсе не пенсионного возраста, а лазерная станция активно работает, участвуя в международных программах. Вот только принадлежит она не ИНАСАНу, а КрАО, где и работает Андрей.

Так как о Симеизской обсерватории пишут много неточного и даже неправильного, я решил провести небольшую экскурсию по обсерватории и познакомить вас с ней и с тем самым домом Шайна-1А (все фотографии из моего архива). Это даст хороший контекст для моих комментариев по поводу интервью М. Сачкова, зам директора ИНАСАН.

Мы вместе с Дмитрием Зарицким (внуком покойного директора И. И. Дмитроцы, тоже жильцом той самой квартиры) недавно написали брошюру по истории Симеизской обсерватории (еще неопубликованную), так что считайте меня экспертом по истории этого здания и самой обсерватории. Вот общий план поселка Симеизской обсерватории, который расположен на горе Кошка, в 2-3 км от моря:



Здесь каждый дом связан с сотрудниками обсерватории, включая дом правнуков И.Г. Иосько, работавшего на обсерватории с 1913 года. Серый дом справа – это дом Шайна 1А. Ниже небольшой дом под голубой крышей – это первый дом, построенный еще основателем Н. Мальцовым примерно в 1900 году. Вот он на снимке от 14 апреля 2008 года (строение сзади – это дом Шайна 1А):



До 1913 года в этом одноэтажном доме жил первый директор обсерватории Белявский, сейчас здесь 4 квартиры, все приватизированы. Остальные здания поселка примерно такого же одноэтажного класса и такого же юридического статуса.
Здание Шайна 1А в 3 этажа построено из дикого камня в 1913 году, уцелело в Ялтинском землетрясении 1927 года и сожжено отступающими немцами в 1944 году. В послевоенные годы отремонтированное здание было заселено настолько под завязку, что чердак считался престижным жильем, а летом многие астрономы спали просто под кустами вокруг здания – там было просторнее. Большой контраст с царскими временами: когда здание было построено, в декабре 1913 года в него вселились всего три семьи всех тогдашних штатных сотрудников (Белявский, Нейумин, Иосько, каждая семья на своем этаже). Новоселы 1913 года были просто счастливы. Неуймин так писал о своей квартире: “Новой квартирой и я, и жена очень довольны: удобно, просторно, много воздуха и света… Лучшего помещения я себе и желать не могу” (Источник: ”Петербургский филиал Архива РАН”. Фонд 707. Опись 3. Дело 251).

Статья, написанная к 100-летию Симеизской обсерватории сотрудниками Пулковской обсерватории (которой принадлежала до войны Симеизская обсерватория) по архивным документам, сообщает о доме Шайна 1А: «В конце 1913 г. новый дом был построен, и 20 декабря состоялась его приемка. Дом состоял из трех этажей: в первом этаже… квартира машиниста… Во втором этаже … квартира Г.Н. Неуймина, 2 комнаты для сторожей. Верхний этаж − квартира старшего астронома... 23 и 24 декабря семьи астрономов переехали в новый дом, получив прекрасные квартиры до 100 кв. м каждая, с ваннами, центральным отоплением, с большими открытыми верандами. Появилась возможность принимать часто приезжавших астрономов из других обсерваторий”. (Московченко Н., Толбин С. Из истории Симеизской обсерватории по материалам Архива РАН// Известия КрАО, 2008, Т. 104, № 5, С. 15-26. Доступно на: https://jn.craocrimea.ru/index.php/izvcrao/article/view/814).
Вот это здание Шайна 1А (фото 1988 года):



Со стороны фасада здание двухэтажное, но если обойти его, то с тыла оно трехэтажное, с цоколем. На площадку перед зданием выходит три подъезда: главный (за левым краем кадра, см. следующее фото), в углу здания – рабочий вход с табличкой «Симеизская научная база Астросовета АН СССР» (статус на 1988 год), а за моей спиной (это я веду сына в детский сад) – подъезд для трех жилых квартир (одна моя) и двух маленьких кабинетов, в одном из них стоит и мой рабочий стол. Каждая квартира в цоколе имеет свой отдельный вход.
Вот зимнее фото от 25 января 2015 года. Это главный вход с мемориальной доской «Здесь жил и работал с 1925 г. по 1956 г. астрофизик, академик Григорий Абрамович Шайн»:



В советские времена до 1974 года здание принадлежало КрАО, после 1974 – Астросовету (старое название ИНАСАН). Здание начали ремонтировать перед самым развалом СССР, поэтому главный вход выглядит прилично, но стены были отремонтированы только наполовину, так и осталось здание кентавром – фасад из красивой штукатурки, а тыл из выщербленного дикого камня.
Это главная башня обсерватории (фото 2012 года):



Видите эклектичность архитектуры? Башня была построена в 1925 году для 1-м немецкого телескопа (тогда это был второй по величине телескоп в Европе). Первая башня была одноэтажной - и этот этаж с колоннами (видны слева) построен из тесаного камня. Гитлеровцы вывезли телескоп и от башни оставили только стены. Восстанавливаться она стала только в 1986 году, когда был заказан другой метровый телескоп (у тех же немцев). Для нового телескопа башня была надстроена на метр с лишним (верхнее кольцо, облицованное плиткой), а внутри она была поделена на два этажа.
Башню возводили всем миром, в том числе её строил и я. Хорошо помню, как весной 1986 года стоял на верхнем краю башни (купола тогда не было) и махал крановщику – куда подавать бадью с бетоном, потому что крановщик не видел ничего внутри башни и ориентировался только на мои жесты и ругань. Мы, аспиранты и молодые сотрудники Астросовета, вместе с рабочими вязали арматуру для бетонирования перекрытия второго этажа и пилонов, делали опалубку, заливали бетон и вибратором загоняли его под густую железную вязь. Бетонные пилоны для телескопа уходили глубоко в землю (при копке котлована оказалось, что башня заминирована немцами). Пилоны, который держат телескоп, независимы и изолированы от пола, чтобы вибрации от шагов астрономов не передавались инструменту. Двухэтажная пристройка справа – это позднее добавление. Там размещена лаборатория для приборов и компьютеров, а также благоустроенное жилье для командированных наблюдателей, которые приезжают работать на нашем телескопе. Собственно, это и есть центр наблюдательной жизни обсерватории.
Вот этот многотонный красавец-телескоп, со своими осями и противовесом:



Самый высокий бетонный пилон, который является напоминанием о нашей «бетонной» юности, виден слева: он забран под доски. Я в Симеизской обсерватории был теоретиком, но иногда участвовал в наблюдениях астероидов и всегда с удовольствием смотрел на Юпитер, Сатурн, Луну и комету Хейла-Боппа 1995 года - в метровый телескоп или в 60-см телескоп на другой башне. Когда в 1994 году на Юпитер упала комета Шумейкера-Леви, то в главной башне по кругу сидела дюжина наблюдателей, приехавших посмотреть на это уникальное явление. Сидели и травили байки, потому что неба не было: Юпитер едва просвечивал сквозь легкую дымку облаков. И никто не знал, что сделает с атмосферой Юпитера падение кометы – это наблюдалось в первый раз, а интернета, чтобы узнать ситуацию в других обсерваториях, тогда не было. Я пришел на телескоп, поприветствовал дружную компанию, залез на стремянку, заглянул в объектив и сказал: «Ребята, а на Юпитере видны большие черные пятна!» Все дружно не поверили и засмеялись, но знающий меня местный человек полез на стремянку проверять - и что тут началось… Подчеркну, что при всех политических перипетиях, через которые прошла Симеизская обсерватория, этот телескоп всегда оставался за ИНАСАНом. Так что московское присутствие в Симезской обсерватории никогда не прерывалось (пристройку к телескопу в недавние годы сделал именно ИНАСАН). И, конечно, руководство института всегда было прекрасно осведомлено о том, что происходит с обсерваторией, с людьми на обсерватории и со зданием Шайна 1А.

А происходило то, что на 30 лет здание было предоставлено само себе. Крымской обсерватории (под Симферополем) наша Симеизская была нужна как собаке пятая нога. Мы стали пасынками во всех смыслах. Даже 100-летие Симеизской обсерватории в 2008 году отмечалось не у нас, а за 150 км в поселке Научный (где присутствовали всего 6 человек из наших). Видимо, стыдно было показывать гостям то, во что превратилась Симеизская обсерватория за 100 лет. Вклад КрАО в поддержание здания за эти годы выразился в таком положительном моменте, как ремонт части крыши, снесенной ураганом, а также в таком отрицательном моменте, как разрушение отопления здания. Когда я только приехал на обсерваторию (лето 1986), то котельная топилась углем. В холода кочегар каждое утро разжигал котел, чугунные батареи нагревались, а так как в стене моей квартиры шла еще и горячая дымовая труба, то у меня зимой всегда было жарко. Потом Астросовет переделал котел с угля на мазут: была сделана цистерна, трубопровод, куплен новый котел. И тут настала Украина, и оказалось, что жидкое топливо не по карману обсерватории (вернее, на отопление своего бахчисарайского городка у КрАО денег хватало, а вот на Симеиз – нет). Кто-то умный решил, что надо сделать электрический котел. Но, вместо того, чтобы купить стандартный электрокотел, какие-то еще более умные (или предприимчивые) купили где-то огромный насос от насосной станции, который мог подогревать воду. В народе прошел слух, что это котел с КПД > 100 %. Как только это чудо теплотехники включили, то дом затрясся такой дрожью, что на верхнем этаже по полкам стали ползать и биться тарелки. Насос мог попросту раскрошить здание. Его разобрали и увезли – и на этом история отопления здания закончилась навсегда. С тех пор большинство жильцов перешло на электрокамины и полузамерзший образ зимней жизни (+13 я запомню навсегда, как мировую константу, а если в Ялте веерно отключали электричество, и был ветер в окна, то и того меньше). Те, у кого были маленькие дети, даже устраивали буржуйки.

За тридцать лет без ухода здание Шайна 1а развалилось бы. Оно держалось только усилиями самих сотрудников и жильцов. Например, на ремонт крыши, общего туалета и прочие срочные дела деньги зарабатывались с помощью экскурсий. Ну и конечно, на ремонт квартир шли личные деньги. Внимательно посмотрите на эту фотографию, сделанную 27 мая 2012 года, и найдите отличия между правым и левым окном.



Справа – окно служебного кабинета. Гнилые деревянные рамы, давно забывшие о краске, стекла из кусочков, ржавый взъерошенный подоконник. Хорошо видны дыры в стенах – как возле рамы, так и возле водосточной трубы. Это еще маленькие дыры, в них даже не проходит кулак и птицам тесно. А вот слева – окно со стеклопакетом и новым подоконником – это жилая квартира бывшего коменданта здания. Как раз тех жильцов, права которых суд подтвердил 27 сентября. А если бы жильцов там не было, то это окно слева было бы точно таким же, как и справа. Стена ниже окон грубовато, но отремонтирована, все дыры и щели закрыты. Это я нанимал строителей – и они привели в порядок сотню квадратных метров внешней стены здания, которая выходит на яйлу, и её всегда хлещет ливнем и ветром так, что обои в моей квартире промокали после каждого дождя. Ремонт я смог оплатить, только уехав на заработки. Когда ремонт стены был закончен, приехал один из хозяйственников КрАО, посмотрел на результат, похвалил… это я пошутил, конечно. На самом деле, он раскритиковал работу, рассказав, как надо было делать «правильно». Потом попенял на разбитую дверь подъезда и пообещал за сотню долларов поставить новую. Конечно, не поставил, мы с жильцами потом скидывались на новую дверь.
А это вид здания с тыла: внизу жилая квартира в цоколе (там жила многодетная семья, которая не выдержала зимовок без отопления и уехала в Россию):



Сейчас эта квартира полуразрушена (стекла побиты, полы внутри сняты). Всего в цокольных квартирах, на момент моего приезда в 1986 году, жило четыре семьи. Сейчас там никто не живет. Большая часть жилья в здании пустует, как и практически все бывшие кабинеты, а состояние заброшенных квартир вы видите сами. Сверху – отремонтированная квартира и стена, потому что там живут люди, которые поддерживают квартиру (а значит, эту часть дома) за свой счет. Кстати, дырявое окно с предыдущего кадра собирает дождевую воду и все время подтапливает окно жильцов снизу – и ничего нельзя сделать, потому что это верхнее окно «служебного кабинета в лабораторном корпусе» с ценной аппаратурой в виде электрочайника. Называть это здание лабораторным корпусом даже смешно. В прошлом веке в нем были помещения с вычислительными машинами ЕС-1033 и СМ-1420 и комната с телетайпом. Сейчас и этого нет. Вся реальная работа сосредоточена на телескопах и их пристройках.

Вернемся к жилью. Это фото 90-х годов - книжная полка в моей квартире:



Полки из крашеного дерева, самодельные и прогибаются, зато шли до самого потолка, чтобы сэкономить место. Книги явно пострадали из-за сырости и плесени. Как вы понимаете, от сырости и холода страдали не только книги, но и люди, особенно - старики и дети. Старые бумажные обои, вечно мокнущие в дождь, с трудом скрывали толстый слой разложившейся и легко осыпающейся штукатурки на стенах из дикого камня.

А это моя библиотека в уже капитально отремонтированной квартире (фото 2012 года):



36 полок, на каждой около 20 книг – получаем примерно 700 томов, полки двойные в глубину, значит, 1400, плюс емкие книжные полки в другой комнате, так что пара тысяч томов наберется. Физика и астрономия с такими раритетами, как 4-х томное собрание сочинений Эйнштейна. Много математики – например, двухтомник «Анализа» Лорана Шварца, и «Алгебра» Ленга. Наконец-то моя библиотека обрела уют, вот только надолго ли?

А теперь мне хочется прокомментировать мысли М. Сачкова, которыми он откровенно поделился с журналистом (https://naked-science.ru/article/media/unusual).

Сачков: «У нас позиция предельно ясная — это позиция нашего министерства образования и науки, позиция государства. Она выглядит так: до 1991 года [Симеизская] обсерватория принадлежала нашему институту (тогда он назывался Астросовет). После 1991 года, судя по всему, что-то со строениями, принадлежавшими обсерватории, произошло. Что именно — мы достоверно не знаем, чуть дальше я поясню, что имею в виду под «не знаем».
Затем, в 2019 году, Крымская астрофизическая обсерватория нам передала объекты Симеизской обсерватории обратно. Мы получили здание [по улице Шайна, 1А], которое в кадастровых документах числится как нежилое. В этом здание живут люди, которые не имеют отношения к астрономии. … Есть пенсионного возраста женщина, видимо, сотрудник Крымской астрофизической обсерватории (не ИНАСАН). Есть потомки каких-то сотрудников Симеизской обсерватории».

НГ: Этот комментарий поразителен не столько своей фактической неточностью, сколько пренебрежительным отношением к людям, к своим коллегам-астрономам. Как я уже говорил раньше, ИНАСАН де-факто никогда и не уходил из Симеизской обсерватории. Все эти годы на обсерваторию приезжали наблюдатели ИНАСАН (круглогодично, но особенно летом), и что происходило с местным движимым и недвижимым имуществом, Москва знала прекрасно. Также в ИНАСАНе отлично знают, кто живет сейчас в здании Шайна 1а, потому что все четыре живущие там семьи заселил в это здание именно ИНАСАН, когда он был Астросоветом. Специально для Сачкова сообщаю: в 70-х и 80-х годах эти 4 квартиры были даны: первая - директору обсерватории Дмитроце И.И.; вторая - хозяйственнику и коменданту обсерватории Симончук В.И.; третья - молодому специалисту, наблюдателю Гафтонюк Н.М.; четвертая - молодому специалисту, теоретику Горькавому Н.Н. Все получавшие тогда квартиры живы, за исключением директора, но в квартире все еще прописана его вдова, которая заселялась вместе с ним. И замечу - зеленые насаждения вокруг главного здания – это ее заслуга. В той же квартире прописан их сын Андрей Иванович, талантливый ученый, возглавляющий уже десятки лет наблюдения на лазерной станции (по соседству с телескопом ИНАСАН, кстати). Так что разговоры о «потомках» неуместны (или мы должны извиняться за то, что у нас есть дети?)

Нынешние жильцы Симеизской обсерватории имели непосредственное отношение к астрономии уже тогда, когда сам Михаил Сачков имел отношение только к детскому саду. Симеизская научная база Астросовета началась именно с Ивана Иосифовича Дмитроцы. Это его, как опытного специалиста, московская администрация пригласила возглавить спутниковые наблюдения на станции. А Валентина Ивановна Симончук как комендант, в 70-х отвечала за здание, селила всех московских командированных и делала все возможное, чтобы бытовые проблемы не мешали их наблюдениям. Чуть позднее на обсерваторию была принята молодая исследовательница Н.М. Гафтонюк. Нинель Михайловна начала работать на астролябии с зеркалом из жидкой ртути, достаточно опасным для здоровья, и далее всю жизнь наблюдала на телескопах Симеиза и КрАО (сейчас она – научный сотрудник КрАО). Это именно та «пенсионного возраста женщина», о которой говорит Сачков, словно не зная, что именно Астросовет взял её на работу и поселил в этом доме. Все эти сотрудники принимались по официальным приказам Аллы Генриховны Масевич, тогдашнего замдиректора Астросовета, с одобрения председателя Астросовета член-корреспондента Эвальда Рудольфовича Мустеля. Я прекрасно знал этих двух видных интеллигентных ученых (они пригласили на работу в Астросовет и меня) и просто не представляю, чтобы они позволили бы себе столь пренебрежительные замечания о своих коллегах-астрономах. Заявления Сачкова о «каких-то» «людях, которые не имеют отношения к астрономии» звучат оскорбительно.

Сачков: «У тех кто занимает самую большую квартиру, пять человек в одной из квартир, альтернативное жилье есть. Про остальных нам достоверно неизвестно, есть ли у них другое жилье. Как я уже отметил, нам даже про то, кто именно прописан в этих четырех квартирах все известно «со слов», никаких документов нам никто так и не показал, ни паспортный стол, ни сами проживающие. Откуда мы, в таких условиях, можем знать, что у них с альтернативным жильем?»

НГ: Тем не менее, юристы ИНАСАН подали иски, тщательно перечислив в них всех проживающих в этих квартирах. Значит, доступ к пропискам у них был. Насчет того, что если есть альтернативное жилье, то можно людей лишить их квартир... В советские времена одна семья должна была занимать только одну квартиру. Но те времена давно прошли. Если у кого-то из семьи директора, состоящей на сегодня из ШЕСТИ взрослых людей, появилось другое жилье, то почему это должно кого-то волновать? Согласно официальной декларации на сайте ИНАСАН, у вас с супругой в собственности имеются три квартиры и дом. Вы уверены, что хотите вернуться к советской системе – одна семья в одной квартире?

Сачков: «С нашей точки зрения ситуация выглядит так. ИНАСАН ведет работы на телескопе Симеизской обсерватории, включая работы по гособоронзаказу, а в лабораторном корпусе (Шайна, 1A) — где сидят астрономы — через стену от них живут некие посторонние ИНАСАН люди».

НГ: Как я уже говорил, вся наблюдательная аппаратура физически располагается возле телескопов, где и ведутся все работы. В так называемом “лабораторном корпусе” (Шайна, 1A) много лет уже никто не сидит, здание стоит заброшенное и не отапливается почти 30 лет. И как же там будут зимой сидеть астрономы? Верхом на электрокамине? Уже после 2014 года ИНАСАН долго колебался и не хотел брать себе это здание – для работы наблюдателей ему хватало башни с пристройкой. Потом ИНАСАН все-таки взял себе на баланс и это здание, и почти всю землю Симеизской обсерватории (часть земли и лазерный дальномер остались у КрАО).
Намек на оборонную секретность, которую могут подслушать враги за стенкой, - это типичный лохотрон. Симеизская обсерватория всегда вела наблюдения за спутниками, и это никогда не было секретной работой – по очень простой причине, понятной любому профессиональному астроному. Все спутники, летающие вокруг Земли, даже самые секретные, прекрасно наблюдаются из любой точки нашей планеты. Следовательно, самые точные координаты и параметры всех этих спутников будут известны любой стране с хорошими телескопами.

Сачков: «Что мы знаем точно, так это то, что здание не предназначено для проживания, условий для нормального проживания людей там нет. Там постоянные протечки, технически помещения в очень плохом состоянии».

НГ: Главное здание обсерватории раньше предоставляла «прекрасные квартиры» астрономам. Почему там сейчас нет «условий для нормального проживания людей»? Открою секрет зам. директору: если здание не ремонтировать несколько десятков лет, то в нем будут и протечки, и много других проблем. Почему это здание так долго не ремонтировалось? А вот спросите самого себя, как представителя ИНАСАН, и своих коллег из директората КрАО. Может быть для того и не ремонтировалось, чтобы проще было сменить в кадастре дом с жилыми квартирами на лабораторный корпус?

Сачков: «Сейчас, разумеется, никто никого не выселяет. ИНАСАН и Министерство выступили с позиции выяснения законности прав людей, которые в здании, принадлежащем ИНАСАН, по факту проживают. Если суд признает, что у этих людей есть право жить там и дальше, то институт это решение, разумеется, признает. Тогда дальнейшую работу в обсерватории придется проводить в присутствии проживающих в лабораторном корпусе людей. Вообще же это здание — именно лабораторный корпус».

НГ: Не лукавьте, иски ИНАСАН именно о том, что жильцы дома Шайна 1А не имеют права на свое жилье - и это прямой шаг к выселению. Здание Шайна 1А было построено в 1913 году, и с тех пор там ВСЕГДА велась научная работа в присутствии живущих там семей астрономов. Более ста лет это всех устраивало, а сейчас почему-то это вызывает плач и стоны.

Сачков: «Картина на сегодня такая: там живут люди, которые ходят, врываются в наши помещения, с основаниями или без оснований».

НГ: Ну, это просто попытка очернить жителей дома Шайна 1А, выставив их какими-то дебоширами, которые не должны жить рядом с приличными людьми. А ничего, что строители ИНАСАНа сейчас так крушат перегородки на первом этаже для трансформации бывших кабинетов в элитное жилье, что в квартире на втором этаже проваливаются полы?

Годы после 1991 были для всех тяжелыми. Вывески на воротах обсерватории менялись с пугающей скоростью, а люди должны были как-то выживать. 30 лет жильцы сами держали на своих плечах территорию базы, включая здание Шайна 1А, ремонтируя все – от крыши до стен, от перемерзшего водопровода до канализации. Эти люди даже спасали здание от пожара 2007 года, когда стена лесного огня подошла так близко, что на рубероидную крышу стали падать горящие угли – и там стояли жильцы и тушили вражеские «зажигалки». И вот благодарность от новоприбывших хозяев – оскорбления и полное пренебрежение.

Михаил, если вы собираетесь баллотироваться в членкоры РАН, то должны осознавать, что ваша пренебрежительная позиция по отношению к пожилым астрономам и их родным, а также личное активное участие в процессе их выселения из собственных квартир серьезно ударит по вашей репутации.

Сачков и меня не забыл: “Например, там есть человек, эмигрировавший в Соединенные Штаты — и претендует на жилье в этом доме, видимо — его зовут Николай Горькавый”.

С точки зрения законов РФ, все крымчане – это эмигранты из Украины, которые недавно получили российское гражданство. Я правильно понимаю, что тот десяток семей из КрАО, кто не стал терпеть издевательства со стороны тогдашней украинской администрации, и уехал из Украины в другие страны, являются какими-то неправильными «эмигрантами» с точки зрения представителя администрации ИНАСАН? А как это согласуется с позицией, например, президента РФ, который обращаясь к эмигрантам, говорил: “В современном мире важна не географическая точка проживания – важно душевное состояние, и стремление, и, как я уже говорил, самоопределение человека. А где он будет проводить большую часть времени года – в Москве, Петербурге, Лондоне, Париже, в Тель-Авиве – это уже не имеет принципиального значения. Важен результат совместной деятельности”.

Согласно словарям, «эмигрант – человек, выселявшийся из родной страны по разным причинам – политическим, экономическим, религиозным». В 1991 не я выселялся из родной страны, а родная страна выселилась из Крыма. Я признаю, что не проявил должной лояльности к Украине, за что и попал в список «Миротворца». Зато во время своей «эмиграции» я активно работал на российскую науку: выпустил на русском языке научную монографию по суперболиду 2013 года, а вторую монографию по космологии планирую подготовить в следующем году, опубликовал 6 научно-популярных книг и ряд статей. Читаю лекции, веду студентов, до апреля был сотрудником КрАО на полставки, и до сих пор являюсь профессором кафедры теорфизики Челябинского университета. Сейчас вместе с аспирантом ЧелГУ выпускаю (в российском журнале) две статьи об образовании астероидов и Марса. Пожалуй, сделал для российской науки побольше, чем некоторые записные патриоты.

В 1997 году КрАО (впервые за многие годы) улучшила жилищные условия трем семьям своих сотрудников, которые нуждались больше всего. Моя семья еще как нуждалась – мы жили впятером в однокомнатной квартире с удобствами в коридоре. Можете спросить своего директора – он был в моей тогдашней квартире, и глаза у него были в тот момент круглые. А я был тогда доктором наук, ведущим научным сотрудником и лауреатом Государственной премии СССР. И моей семье дали квартиру после 11 лет проживания в общежитии, которое было расположено в том же «лабораторном» здании Шайна 1а. Так что говорить, что я претендую на квартиру ИНАСАНа - неправильно. Это ИНАСАН, который я раньше глубоко уважал, нагло претендует на мою квартиру, данную мне правомочными органами и КрАО.

Сачков: «У нас позиция предельно ясная — это позиция нашего министерства образования и науки, позиция государства».

НГ: Мне нравится сказанное. Веско, хлестко. Разрешите уточнить – это позиция того самого министерства, чьи чиновники в этом году систематически арестовываются за казнокрадство, а бывший замминистра как раз сейчас бегает от суда за коррупцию? Того самого министерства, которое, выражаясь юридическим языком, приобрело здание с «обременением» в виде заселенных квартир и ловко делает вид, что впервые слышит об этом? А вы уверены, что выселение симеизских астрономов окажется на пользу государству? Ведь когда крымчане проголосовали за присоединение к России, никто не сомневался в сохранении всех их прав, в том числе и на недвижимость. Надеюсь, что российский суд 29 октября защитит права семьи бывшего директора и нынешнего начальника лазерной станции, как 27 сентября 2021 года он уже подтвердил право семьи бывшего коменданта здания на проживание в этом доме. Ведь за этот случай может зацепиться Украина, которая пытается раскрутить вопрос о нарушении прав крымчан после перехода Крыма в Россию. И ей эта история была бы сильным козырем. А если кто-то из жильцов подаст иск в какой-нибудь европейский суд? Сложно предсказать все последствия ваших бюрократических действий, однако, нетрудно представить, какими словами охарактеризует министр Лавров и МИД ту свинью, которую вы вместе с Минобразом подкладываете российскому государству. В порыве расчистки крымских территорий для труда и отдыха, следует думать головой, а не бумажным тылом, и без суда уважать права своих сограждан и коллег.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив