Два мира "Советского фото". Как изменилась психология советского человека в
holmogor — 09.04.2022
Задзенил еще одно из своих классических эссе. О советской
фотографии и о том как она служит индикатором сдвига в психологии
советского общества брежневской эпохи.
Это мир, в котором нет страха перед «нелепостью», потому что асимметричность, раскрепощенность совсем не есть нелепость. Не случайно, что именно в эту пору входит в моду раскрепощенная, вульгарная, но еще живая и талантливая Пугачева, не ставшая еще жалкой упыристой карикатурой на саму себя.
Если параллель Стиля-71 и Культуры-I по Паперному очевидна, то Стиль-77 ничего общего с Культурой-II не имеет. В нем нет никаких отсылок к классицизму, к ампиру и вампиру, никаких притязаний на тяжеловесный масштаб и парадность. Напротив, перед нами эксцентрический натурализм, характерный для «Плотницких рассказов» Белова, для «теории этногенеза» Гумилева с её воспеванием пассионарного семени, даже, пожалуй, для жизнеутверждающих, до поры до времени, семейных комедий Рязанова. Перед нами Культура-III, почвенническая в самом широком смысле этого слова и эксцентрически-натуралистическая.
Где-то до 1980 года процесс сдвига СССР к постмодернизации и постиндустриализации идет полным ходом, естественный человек торжествует над механикой модерна, а механика встраивается в органику, сливается с нею. Однако в дальнейшем вместо плавной трансформации социума СССР скатился в коллапс. В чем причина этого коллапса, помимо объективно чудовищных свойств советской власти (свойства китайской власти были ничуть не менее чудовищны, однако коллапса ей удалось избежать)?
Вряд ли я сильно удивлю кого-то выводом, если скажу, что причина коллапса — в советской безнациональности.
Футуристическая Культура-I может (и даже должна) быть безнациональной, космополитичной. Имперская Культура-II может обойтись без национального, так как ему противопоставлен служилый державный классицизм, пожалуй даже укрепляемый множественностью подвластных народностей. Характерное для Культуры-III чувство почвы, чувство натуры, чувство биологической принадлежности, требует национального, этнического чувства как своей формы. Почва без крови попросту невозможна.