Два года спустя, или Корона Франции - 5

qebedo — 28.01.2025 V.

Усатый жандарм с видом человека, считающего себя неотразимым красавцем, в основном в глазах субреток, гризеток и кокоток, изо всех сил старался соответствовать идеалу джентльмена, каким его себе представляет унтер-офицер французской кавалерии.

«Бригадир Этьен Жерар, мсьё, к вашим услугам. Бывший рядовой Конфланского гусарского полка, раненый при Ваграме, в силу чего получил отставку и перешел в жандармы с повышением на чин. Я и мои сослуживцы ищем двух англичан, притворяющихся не англичанами».

Один из сидевших за столиком обеденного зала на постоялом дворе в Сен-Клу, километрах в десяти от Парижа, сделал очень недовольное лицо. Партнер вполголоса объяснил ему:

«В нашей и в английской армии бригадир — чин после полковника и перед генерал-майором, бригадный генерал. А у них это — всего лишь капрал кавалерии».

Затем он обратился к жандарму:

«Но мы американцы! Мистер Бобкин, — поворотом руки говоривший указал на своего соседа, — и мистер Добкин. Мы негоцианты, путешествуем по коммерческим делам, три дня назад прибыли из Бостона в Брест, вот наши бумаги».

«Вот и я говорю — нам нужны англичане! И один из них — офицер в чине майора. А ваш сосед, уж простите меня, мистер, из нас, из военных — уж это я вижу, двадцать лет службы не мимо меня прошли! Шрам этот на лбу как пить дать от сабли! И выправка!»

«Мистер Бобкин — подполковник ополчения штата Кентукки, и в недавней войне с англичанами его действия были удостоены похвалы Конгресса. Однако как бы вам объяснить… Оу! У вас же имеется Национальная гвардия?»

«Еще бы! Толстож… Достопочтенные горожане, несущие службу во благо империи, охраняя и защищая собственные поселения».

«Вот-вот. Наше ополчение воюет только во время войны, а в мирное время все мы — фермеры, адвокаты, врачи или негоцианты, как мы с мистером Бобкиным».

Мистер Бобкин вынул изо рта сигару, которой до тех пор пускал в воздух облака сероватого дыма, и важно произнес:

«У нас в Америке очень небольшая армия, потому что мы не хотим платить налоги, чтобы содержать компанию людей, угрожающую нашей свободе. А когда война — вооруженные граждане сами защитят свою страну, как сделали это мы три года назад».

«Да-да, мистеры, и бумаги у вас в полном порядке, даже подпись префекта Бреста настоящая, он моего кузена жены троюродной сестры муж, кому уж, как не мне, знать его закорючку, и вообще — мы бы вас даже не заподозрили, когда бы с нами не было этого… человека. Он опознал вас, мистер Артемон… Артеморт… Тремуар…»

Жандарму не дал договорить маленький вертлявый человечек, выскочивший из-под его локтя и впившийся тусклыми пуговичными глазами в мистера Добкина. Спустя пару секунд он рассмеялся, будто ворона подавилась:

«Ну уж не ведаю, что этот за гусь, но вас, мусью Мортимер, я даже полностью ваксой вымазанного узнаю! У меня аж кости, в которые по Вашей милости пулю всадили, заныли!»

Добкин переложил ногу на ногу и глубоко вздохнул.

«Мистер Мордаунт, вот это встреча. И как вас, говоря словами ваших соотечественников, только земля носит… А вас, бригадир, не смущает, что вы верите словам… этого англичанина?»

Бригадир выразил своей физиономией всю глубину презрения и к Мордаунту, и к его ремеслу шпиона, но взялся рукою за эфес сабли и принял вид непоколебимого служаки.

«Этот англичанин — кого надо англичанин, его сами Их Светлость герцог Ровиго и префект Реаль упал… уполз… уполно… мочили, про что сержант нам бумагу читал в казармах».

Мортимер (а это был именно он) обратился к майору Фицджеральду (бывшему мистеру Бобкину) с видом человека, извиняющегося за беспорядок в квартире:

«Мистер Бонифас Николя Мордаунт, на самом деле Вонифатий Николаевич Мордовкин — шпион графа Чернышова. Имели мы с ним пересечения пару лет назад… Итого, теперь в игре, помимо нас, еще и русские».

«Ваша игра сыграна, мусью!» — как-то слишком нервно вскрикнул Мордаунт-Мордовкин, делая знак Жерару и жандармам.
«Ну отчего же, — произнес Мортимер, вставая из-за стола. — Чего-то в этом роде мы и опасались. Береженого бог бережет — на этом постоялом дворе у нас встреча вот с этими джентльменами».

Где-то за спиной Мордаунта и жандармов из тени вышел молодой небрежно одетый франт со жгуче-черными волосами, сверкнул своими белыми даже в полумраке постоялого двора (и свете тусклых свечей) зубами, бросил окурок испанской сигареты под ноги и раздавил сапогом. Затем с каким-то слегка усталым выражением лица вытащил из трости скрытый в ней клинок и представился:

«Честь имею, судари — Франсуа д'Эпине, сеньор де Сен-Люк-Дэзэ-Бюзанкур, барон де Кревкер и д'Арвер...».

«Мама дорогая, опять!» — в ужасе закричал Мордовкин голосом глубоко и тяжко раненого зверя…



https://t.me/Tercios_catrenos

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив