Дружба дружбой, а табачок – врозь

– Вот кстати. У нас есть плакаты от Гуччи, от Дольче/Габбана, но такие и у других есть, а можешь ты, Боб, сделать большие фотографии, показывающие работу реальных Евы и Вени?
Я не считал грехом напечатать на хозяйских материалах пару фотографий для себя. Пришёл в оптику с фотокамерой, поснимал в салоне, а через неделю и фотографии принёс, 40 х 60 см. Фотографии понравились.
– Сколько с меня? – спросил Веня.
– Нисколько. Подарок.
– Вот спасибо! Слушай, Боб, может тебе чего надо, так ты не стесняйся.
– А знаешь, Веня, мне бы вот сюда в видоискатель линзочку –3 диоптрии, я бы тогда без очков мог снимать.
– Сделаю, конечно. Давай аппарат, я диаметр замерю.
Я зашёл в оптику через неделю.
– Готово твоё стекло. – сказал Веня.
Я вставил линзу в окуляр – подошла идеально. Сделал пару снимков, уже с линзой – сияющий Веня среди сверкающих оправами очков витрин.
– Отлично! Спасибо, Веня!
– Фирма веников не вяжет! Тридцать шесть долларов с тебя; если наличными – налог не возьму.
«Вот те раз! – подумал Штирлиц». Я получал столько за полный рабочий день, да что ж тут скажешь... Заплатил, попрощался и отбыл.
Прошла ещё неделя, я снова к Вене, с пакетом.
– Как жизнь, Веня?
– А у тебя?
– Да вот! – Я снял обёртку и вручил хозяину его портрет.
– Тридцать шесть? – с пониманием спросил он.
Тогда, много лет назад, я чувствовал себя обиженным. Сейчас понимаю, что был неправ. Всякий труд должен быть оплачен. Подарив Вене фотографии, я обокрал хозяина лаборатории, на которого работал, и лишил заработка фотографа, которого Веня нанял бы и которому заплатил бы $200 - $400. А Веня просто взял с меня плату за свою работу. Но тогда я думал иначе.
– Ровно 36, я налог не беру.
Веня заплатил. Поговорили о том, о сём. Больше никогда не виделись.
|
</> |