Донатас БАНИОНИС – «крестный» Владимира ПУТИНА

k_markarian — 17.02.2012 Народный артист СССР Донатас Банионис в 1968 году так убедительно сыграл советского разведчика в «Мертвом сезоне», что школьник Володя Путин, посмотрев фильм, решил пойти в разведку…


film.ru - кадр из фильм "Мертвый сезон", в котором Банионис сыграл Ладейникова, прототипом которого был легендарный Конон Молодый...

- Первый раз я об этом услышал, когда по телевидению выступала учительница Владимира Владимировича, рассказывая, почему он пошел учиться на разведчика, - вспоминает актер. - А потом, в 2001 году, когда меня, единственного из артистов, включили в правительственную делегацию Литвы. Тогда, на приеме в Кремле, президент Адамкус представлял президенту Путину членов делегации. Когда дошли до меня, Владимир Владимирович заметил, что меня ему представлять не надо. Поздоровались, и он говорит: «А вы мой «крестный отец!» И подтвердил, что пошел в разведку, благодаря фильму «Мертвый сезон»…



«ПОСТОЯНСТВО – БЫТЬ НЕПОСТОЯННЫМ…»

Интервью у великого литовского актера я брал несколько раз – и в Юрмале, и в Риге, и в Вильнюсе, куда Банионис, отыграв 60 лет в Паневежиском театре, перебрался вместе с женой Онуте (как ласково называл Донатас жену Ону). Во время этого интервью она еще была жива…


С женой Онуте...

Сын Раймондас захотел, чтобы отец с матерью были ближе. Поэтому недалеко от центра Вильнюса купили две квартиры в новом доме, на одной лестничной площадке. А для большего удобства пробили в одной из стенок дверь, соединившую обе квартиры.

- Здесь места не очень-то много – 60 квадратов, - показывал мне Банионис. - А в Паневежисе (это в 170 километрах от Вильнюса – Авт.) была большая квартира – в 100 квадратных метров…

…Еще несколько лет назад Банионис играл в вильнюсском Национальном театре Баха в спектакле «Встречи» с другим знаменитым литовским актером Регимантасом Адомайтисом (Гендель). (ссылка-фото на интервью с Адомайтисом в верхнем посте – Авт.) Снимался в Санкт-Петербурге в своей 71-й по счету картине - «Ленинград», про блокаду. Закончил книгу мемуаров на литовском.



- Сын закончил ВГИК, режиссер, работает на литовском телевидении, - продолжает Банионис. - Невестка – телеведущая. Сам телевизор хоть и смотрю, но не нравится, что по всем каналам в основном показывают взрывы, насилие и секс.

…В комнату, чтобы поставить в вазу цветы, зашла тогда Она. Я пошутил, что до 2008 года – «бриллиантовой свадьбы» (60 лет вместе) - осталось всего ничего. Она, перенесшая недавно тяжелую болезнь, рассмеялась: «надо еще дожить!». Дожила. И – умерла. Но тогда я успел все же задать ей один вопрос:

- За столь долгую совместную жизнь Донатас часто давал поводы к ревности?

- Нет, что вы. Мы вместе работали в театре у Мильтиниса, который так держал всех! Даже наши отцы так нас не опекали. Он поначалу вообще запретил браки между актерами, пока мы не закончили его мастерскую. Кроме того, он и потом особо следил за нравами. Театр – это не бардак, как многие думают…

- Хотя мое постоянство – быть непостоянным, - продолжил Донатас. - Все-таки моя жизнь – это театр и кино, а там постоянства не бывает. Каждый спектакль, каждая роль – это новый характер. Но все мое мировоззрение сформировалось под влиянием личности Мильтиниса. Потому что он взял меня в театр, когда мне было семнадцать. И был для меня не то чтобы отцом, а даже кем-то большим. Он воспитывал своих актеров, прививал взгляд на жизнь и на искусство.

А сперва, еще до войны, я учился в Каунасе в ремесленной школе на отделении керамики, потому что мой отец хотел, чтобы я стал ремесленником. Он сам был портным, и не думал, что я могу сделать какую-то карьеру, не говоря уже о театральной. Только когда в 1940-м году пришла советская власть, партия решила показать преимущества новой жизни: бесплатное образование, медицина, жилье. Появились новые музеи и театры. Тогда была такая идеология: хватит буржуазного искусства, создадим пролетарское… И новый театр создавался в Паневежисе, в маленьком городке. А пригласили руководить театром режиссера Юозаса Мильтиниса, вернувшегося на родину из Парижа (он был левацких взглядов, дружил с актерами Жаном Луи Барро, Жаном Вилларом и самим Пикассо – Авт.). Театр открылся 15 марта 1941 года. Я еще учился в ремесленной школе, но поскольку мой друг из этой же школы был принят в Паневежисский театр, то я через него попросился к Мильтинису, забросив работу над кофейным сервизом (за это мне, к слову, поставили в дипломе единственную «четверку» по поведению). А театр в конце мая как раз с первыми спектаклями приехал в Каунас. Мильтинис согласился меня выслушать, я специально для этого подготовил стихотворение. Но когда читал его, от волнения забыл текст. Мильтинис рассмеялся и предложил через пару дней отправиться в Паневежис вместе со всей труппой. Так, с 1 июня я был принят в театр. А через 22 дня началась война. Дня через три-четыре в город пришли немцы…

- Вы и детские годы так хорошо помните?

- Из детства запечатлелись отдельные фрагменты. Яркое воспоминание – спектакль, который я видел лет в пять или шесть. Рядом с местом, где мы жили, находились монастырь, костел и гимназия иезуитов. И вот на Пасху, как я теперь понимаю, меня повели (то ли мама, то ли нянька) на спектакль о страданиях Христа – как его арестовали, пытали и распяли… Но особенно мне понравились стражники – с их блестящими шлемами и мечами. Про себя думал: ох, как хорошо было бы стать артистом. И потом, в начальной школе, меня все время задействовали в разных школьных представлениях. И поэтому, когда в 1937 году я поступил в ремесленную школу, там я тоже участвовал в самодеятельности. Но не мог и мечтать, что стану артистом. Для этого надо было окончить гимназию, потом – театральную студию, что было в тех условиях едва ли возможным. Так что, как говорится, благодаря советской власти…

ОСТМАРКИ И ШНАПС ДЛЯ АРТИСТОВ

- Донатас Юозович, а как получилось, что немцы пощадили театр, а потом Красная Армия тоже его не тронула?

- Так, может, пощадила Красная Армия? Немцы-то пришли, как освободители. Мы это так воспринимали, потому что с 14 июня 1941 года за три ночи, наверное, 100 тысяч человек (по каким-то спискам, без суда и следствия) вывезли в Сибирь. Мы это видели и думали, что если не придут немцы, то вывезут всю Литву…

А немецкий комендант Паневежиса любил захаживать в театр. Он был из Лотарингии, в свое время жил в Лондоне. Когда встречался с Мильтинисом, они разговаривали по-французски. Комендант, узнав про то, что Мильтинис не мог жить без кофе, доставал его через знакомых офицеров из Франции. А зарплату нам платили в остмарках.

- И что можно было купить на эту зарплату?

- В основном все было по карточкам. Хлеб, две-три бутылочки водки…

- Шнапса?

- Ну да, 30-градусного. Поэтому во время оккупации мы не чувствовали никакой оккупации. А вот Красной Армии мы боялись. И пытались бежать за границу, но не получилось. И хорошо, потому что я стал артистом. Когда я по приглашению в 1970-м году первый раз поехал в Америку на полгода к своим бывшим друзьям (трудно было выехать, но все-таки разрешили), я жил в Чикаго в литовском районе, в котором жили примерно 100 тысяч литовцев. По сравнению с нами они в экономическом плане жили прекрасно: собственные коттеджи, машины. А убегали в 1944-1945-м в одних рубашках. Но все это время они работали: кто на фабрике по производству жвачки, кто – бензин продавал… Зато я был артистом!

- Не в деньгах счастье?


кадр из фильма "Солярис" - с Натальей Бондарчук

- Нет, ни в коем случае. Для меня, по крайней мере. Я уже в 1970-м был известным актером, хотя и не был в Каннах - это случилось лишь в 1972-м, с фильмом «Солярис». А в 1970-м году вышел фильм «Гойя», где я играл на русском, меня потом дублировали. Когда в следующей картине немцы со студии «Дефа» предложили мне сыграть Бетховена, я попросил для полного погружения в язык, чтобы меня поселили с немцем, который не понимает ни слова по-русски. И играл Бетховена уже на немецком.

К слову, во время премьеры «Гойи» в Гамбурге, на одном из кинотеатров была устроена афиша с иллюминацией. Большущими буквами было написано: «Мировая звезда Донатас Банионис», а буквами помельче – «в фильме «Гойя». Да и в Голливуде, куда меня привела актриса литовского происхождения, работавшая на студии «Юниверсал», для меня стало большой неожиданностью, что меня кто-то там может знать. Из ворот на проходной, куда меня привезли, вышел шеф «паблисити» - пожилой человек, с журналом «Советский экран» с моим фото на обложке. А ведь в 1970-м еще не было «Соляриса» (сейчас практически во всех киношных учебных заведениях в мире ленту Тарковского с Банионисом в главной роли изучают, как киноклассику – Авт.) Это теперь, после выхода «Соляриса» Содерберга с Клуни, многие кинокритики считают, что я играю лучше, чем Клуни (мне из Америки присылали рецензии)...


ЛИТОВЦЫ НЕ ШЛИ В «СС»

- Почему, на ваш взгляд, в Латвии и Эстонии были сформированы легионы «СС», а в Литве – нет?

- Потому что мы - литовцы! Меня тоже вместе с другими артистами хотели втянуть в легион. Говорили, что в противном случае закроют театр, а нас пошлют в какие-то литовские части или на принудительные работы. Шел март 1944-го года – им было уже плохо, они были готовы на все. А литовцы выкручивались. Комендант уговаривал нас: «Мы запишем вас добровольцами в «СС», иначе у меня будут неприятности. А потом я как бы отложу ваш призыв – у меня есть такое право». Он попросил нас на следующее утро прийти в приемную комиссию, которая заседала в одной из школ. И вот человек десять – 1920-1924 года рождения – собрались. Первым в класс, где находился комендант с врачами, вызвали актера Годунавичюса. Его попросили подписать текст: я, мол, добровольно вступаю в «СС»… А тот говорит: нет, я добровольцем не хочу, я думал, вы сами запишите… Пришел и все нам рассказал. Поэтому до меня и после меня все, как один, тоже отказались ставить свою подпись. Потом к нам зашел рассерженный комендант, сказал, чтобы мы уходили, что с нами разберутся, что дальше делать. Мы все прибежали в театр, стали решать, как быть. Созрел план – рано утром уехать подальше от Паневежиса – в Рокишкис, якобы на гастроли. Пока они доберутся до нас, мы опять разбежимся. Рано утром мы и уехали. А потом узнали, что коменданту так и не удалось в Паневежисе никого сделать «эсэсовцем», несмотря на то, что он пугал Красной Армией, которая придет и всех сошлет в Сибирь.

- В «лесные братья» не думали податься?

- Так в театре мы уже получали бронь, не надо было в Красную Армию идти. Это был конец 44-го – начало 45-го, война кончалась.



ДОЧЬ «ВРАГА НАРОДА»

- А как со своей будущей женой познакомились?

- Это было в 43-м году. Она училась в гимназии. А в нашем театре ставили немецкую пьесу про учителей и учеников, и тогда Мильтинис в женской гимназии выбрал четырех девушек, которые остались учиться после спектакля в его студии. Отец Оны имел 78 гектаров земли, в 20 километрах от Паневежиса. С приходом Красной Армии в 1944 году, 26 июля, сразу арестовали, как кулака, отца Оны и одного ее брата (второй – успел в Америку сбежать). Сама Она уехала в Вильнюс, сделала документ, что из бедняков, поступила в университет. Я к тому времени вернулся в театр. Нам говорили знакомые, что не надо бежать, скоро, мол, здесь высадятся американцы и не дадут Литву большевикам.

Кончилось тем, что родословную Оны в университете раскрыли: отец сидит в Воркуте, брат там же скончался. Хорошо, что ей посоветовали добрые люди бежать из Вильнюса. Она вернулась в Паневежис, Мильтинис ее вновь принял в театр. Тогда и началась наша дружба. А после свадьбы, хоть меня и отговаривал один чиновник из министерства культуры брать в жены дочь «врага народа», Онуте взяла мою фамилию. Меня же в Сибирь отправить не могли – мой отец был парторгом на швейной фабрике.

- Но вы, в конце концов, не прогадали, получив в результате денационализации 20 гектаров земли, что полагались вашей жене после раздела отцовского наследства?

- Да, - шутит в ответ Банионис, - но, к сожалению, это не все 78 гектаров.

- Скажите, что, на ваш взгляд, главное в семейных отношениях?

- Я не знаю. Схемы здесь не годятся, а правда гораздо сложнее. Столько разных нюансов в жизни, которые могут или разрушить семью, или наоборот – сплотить. Расходиться мы никогда не думали, хотя ссоры, конечно же, случались, - как без этого обойтись.


снимок на память...

- Может, это судьба, когда встречаются именно два нужных друг другу человека?

- Расскажу один случай. Немцы еще были в городе. Была такая писательница Янушите, которая, еще когда жила в Париже, научилась у каких-то индусов и арабов гадать: по картам и по рукам. Пошла как-то к ней Она, так гадалка сказала ей, что гостья потеряет свой дом. Такое трудно было тогда даже предположить! И потом я решил тоже сходить к гадалке, а она ворожила за бутылку водки. Вот я шнапсом разжился и пошел.

И все ее тогдашние пророчества сбылись: «твоего родственника посадят в тюрьму, а потом освободят», «ты захочешь уехать из Литвы, но тебе это не удастся», «ты станешь руководителем Паневежисского театра». Я тогда думал, что за водку она и не то может сказать… Но прошло два дня, мне моя сестра Дана из Каунаса сообщила, что ее мужа забрали в гестапо. Потом его отправили в концлагерь Штутгоф, но после отступления немцев он вернулся. С моим побегом на Запад, как я уже рассказывал, тоже ничего не вышло, и, наконец, Паневежисским театром я действительно руководил. Как это все можно было предугадать?



Или как можно было представить такое, что в Канаде, в 1970 году, я встречу женщину, которую искал ее престарелый отец, работавший билетным контролером в нашем театре? Он развелся с женой в 1939 году, она с дочкой эмигрировала в Канаду, но, кроме ее фамилии и имени, он ничего о ней не знал. Узнав, что я еду на кинофестиваль в Монреаль, написал мне записку с именем и фамилией дочери, я сунул ее в карман, и - забыл. И вот мы с Владимиром Наумовым с опозданием прилетели в Канаду. Утром отправились в один из магазинов: на эскалаторе спускаемся со 2-го этажа, и вдруг я слышу, как на ленте, движущейся вверх, женщина с молодой девушкой вроде бы обронили два-три слова по-литовски. Говорю об этом Наумову. Он сперва не поверил, а потом предложил на всякий случай проверить. И как же я удивился, когда женщина оказалась именно той, которую разыскивал ее отец. О внучке он, конечно, не знал… Что это, случайность? Нет, закономерность. Все в жизни предопределено.

- Вижу у вас распятие на стене. По воскресеньям в костел ходите?

- Редко. Распятие мне подарил ксендз. А еще у меня есть Новый завет. Его и читаю...



Личное дело
Донатас Банионис родился в Каунасе 28.04.1924. Актер (с 1941) и главный режиссер Пеневежиского драмтеатра (1980-1988). Лауреат Всесоюзного кинофестиваля в номинации "Премия за лучшую мужскую роль" в 1966 г. Лауреат Государственных премий СССР: 1967 - за роль в фильме "Никто не хотел умирать", 1977 - "Бегство мистера Мак-Кинли". Народный артист Литовской ССР (1973), Народный артист СССР (1974). Окончил литовскую государственную консерваторию (1984). Награжден высшими наградами Литвы – орденом Гедиминаса и Крестом Командора, российскими – орденом Дружбы, орденом Почета, медалью им. Ханжонкова в номинации "За выдающийся вклад в киноискусство”. Почетный гражданин Паневежиса.
Сыграл более 100 ролей в театре. Снялся в 70 картинах. Самые удачные, на взгляд артиста, фильмы, которые получили и международное признание: «Никто не хотел умирать», «Мертвый сезон», «Гойя, или Тяжкий путь познания», «Солярис».
Банионис отлично владеет немецким, занимается переводами. Играет на аккордеоне и фортепиано, сочинил музыку для двух спектаклей. Правда, в советских фильмах его из-за акцента озвучивали Зиновий Гердт («Бегство мистера Мак-Кинли»), Игорь Ефимов («Сумка инкассатора»), Петр Шелохонов («Николо Паганини»), Александр Демьяненко(«Мертвый сезон», «Клуб самоубийц»), Владимир Заманский («Солярис»), Игорь Кваша («Кентавры»)...
Имеет трех внучек и внука. Старший сын Эгидиюс, историк, скончался в 1993 году от рака…

(Фото автора и кадры из фильмов).

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив