Дмитрий Урушев, "Хроники Майнланда", М.: "Пробел-2000", 2025. Глава 19, отрывок

yuri_loskutov — 10.03.2025 "В ноябре 1988 года по телевизору впервые показали фильм «Собачье сердце». Вновь мы с Пашей пережили потрясение. Вновь наш мир, подобно стекляшкам в калейдоскопе, перетряхнулся, перевернулся, осветился по-новому и заиграл небывалыми красками.
Разумеется, мы, мальчики, поняли Булгакова по своему. В наших умах «Собачье сердце» заняло место где-то между романами «Остров доктора Моро» Герберта Уэллса и «Голова профессора Доуэля» Александра Беляева. Врач, способный превратить зверя в человека, а человека в зверя, был не менее могущественен, чем «дядя» – злой магрибский колдун из фильма «Волшебная лампа Аладдина».
Я был потрясен «Собачьим сердцем». Я заучил его наизусть. Я бредил его сепией. Как забыть сады Семирамиды? Тяжелый, как гробница, стол, накрытый белой скатертью, разрисованные райскими цветами тарелки с черной широкой каймой и три хрустальных графинчика с разноцветными водками.
Шерлок Холмс был навсегда оставлен. Отныне моим кумиром стал профессор Преображенский, блистательно сыгранный Евгением Евстигнеевым. О, эти очки! Эта сигара! Эти усы! Эта борода! А дерзкое «богохульство», приводившее в трепет меня, благоверного пионера:
— Да, я не люблю пролетариат. Зина, подавай, голубушка, обед. Вы позволите, господа?
Удивительно, как Евстигнеев — человек, вышедший из простонародья и обладавший весьма простой внешностью, сумел преобразиться в профессора, европейское светило и сына кафедрального протоиерея. Уму непостижимо!
Я точно знал: когда вырасту, стану профессором Преображенским, причем в исполнении Евстигнеева. Только им, и никем более.
И я вырос. Мечты сбылись лишь отчасти. Лампа под шелковым абажуром, персидские ковры и вишневые портьеры остались в фильме. От профессорской учености мне осталась только борода.
В марте 2001 года два незнакомых молодых человека избили меня и выдрали половину бороды. Пришлось побриться. Я поглядел в зеркало и ужаснулся. Борода придавала мне осмысленный вид, налет если не образованности, то хотя бы начитанности, А без бороды я являл собой жалкое зрелище, душераздирающее зрелище.
Мне представилось лицо необыкновенно простое, не украшенное умом и не отмеченное образованием. Можно было подумать, что я не просиживал годами над книгами, а полжизни пропахал на тракторе. Или, хуже того, пас коров. Уныние охватило меня.
Мне хотелось быть профессором Преображенским, но, как говорил Остап Бендер:
– Графа Монте-Кристо из меня не вышло. Придется переквалифицироваться в управдомы.
Предполагавшаяся после окончания Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) аспирантура не состоялась. Хотя все единодушно твердили, что моя дипломная работа, посвященная епископу Павлу Коломенскому, первому мученику старообрядчества, – готовая кандидатская диссертация, выше головы я не прыгнул.
Я простой человек. Я начал работать весной 1995 года. Я не сделал науку делом жизни, хотя хотел. Теrra incognita, которую я мнил открыть в архивах, библиотеках и музеях, так и осталась для меня белым пятном на карте. Я только ступил на землю науки, сделал несколько шагов, испугался и убежал.
Я простой человек. Все мои предки были крестьянами. Раньше я стеснялся этого. Я хотел быть курфюрстом и эрцгерцогом. Хотел иметь герб, разделенный на множество полей, населенный львами, единорогами и орлами, отягощенный шлемами, нашлемниками и наметами. Хотел жить в замке.
Теперь я горжусь праотцами, ходившими за сохой по черной пашне. Горжусь праматерями, длинные зимние вечера проводившими за прялкой при багровом дымном свете лучины. Горжусь их трудовыми и трудными жизнями, прошедшими в безвестности".

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив