Дыхание
bebaka — 30.01.2011Я когда рождался, то умудрился удавиться пуповиной, практически насмерть. Ну это ладно, это у многих, но я ещё и вылазить недели две не хотел, отрастил себе там волосы до плеч (вот сейчас не шучу, это так на самом деле было) и брови как у Брежнева (и это правда), ну и испортился чутка, подгнил. В общем, не хотел ни в какую на свет, не собирался. Однако вот он я, как ни странно.
Из-за того, что я так тяжело появился, у меня и жизнь такая вся — через постоянные дурацкие препятствия. Все мои начинания, все мечты всегда обламываются у самого конца, всё недоделанное, недовырожденное, полудохлое. И проблемы с дыханием с самого детства. Нет, слава богу, не астма, но тоже ничего хорошего — гайморит, риносинусит и прочая беда. Моё детство — это карманы, забитые зелёными от соплей и каменными от них же носовыми платками, и вечно открытый рот. А ещё, время от времени, больничка и такая замечательная процедура, как прокалывание гайморовой пазухи. Врач берёт большой такой шприц с фурацилином, с толстой такой иглой и пробивает тебе пазуху через ноздрю — с крайне неприятным хрустом. А потом жмёт на поршень, а ты висишь над белой такой медицинской тарелочкой в форме фасолины, и у тебя из головы льётся гной с фурацилином пополам — из носа, из ушей, изо рта.
Я даже в специальный санаторий для астматиков и таких как я ездил на два месяца, в Пуховичи — тот ещё опыт. Первый сникерс там попробовал, кстати, ха-ха.
Я не знаю, почему и как это прошло (да и прошло относительно — я помню, как врач сказал как-то раз моей маме, что это практически неизлечимо, и мама заплакала), но, в общем, дышать стало легче, и платки из моей жизни почти исчезли. Но «дышать» легче не стало — в том смысле, что «воздуха» мне не хватает постоянно. Не хватает какого-то внутреннего «воздуха», внутреннего ресурса, который обеспечивал бы полноценность всем моим проектам.
Рассказывать о трёх хронических болезнях, связанных с пищеварением, я не буду, ничего интересного, только понятно теперь, наверное, почему я такой — местами депрессивный и желчный — и почему я водку пить не могу.
Кстати, на руках у меня нет линий жизни, но я хиромантией не увлекался никогда, мне-то, если честно, пофиг, но знакомые хироманты зело волновались. Так а чего волноваться, логично всё — я не планировал жить, но врачи заставили, за что им большое человеческое спасибо, честно. Хотя и попортили они мне эту самую жизнь капитально (я однажды глух был с месяц, наверное, — глух напрочь, ничего не слышал, а всё врач молоденький, который мне, трёхлетнему, не то лекарство вколол). Зато я всё знаю про больницы и уколов не боюсь, ха-ха, и много хороших фильмов посмотрел в больничном кинотеатре, «Полёт навигатора», например, или «Камышовый рай». Я, наверное, и писать начал, наслушавшись рассказов соседей по палате — чего только не рассказывали, дядька один, к примеру, в колодец с мусором провалился и лежал там несколько дней, отморозил себе всё на свете, да. А ещё со мной такая забавная вещь приключилась: я три года подряд попадал на одну и ту же койку в одной и той же палате — №8.
В общем, подозреваю, что в прошлой жизни было мне ну совсем хреново, и вёл я себя не очень хорошо, за что и повешен был, либо сам повесился, откуда и асфиксия при рождении, и рождаться не хотел, потому что в мучительный мир, в трудный, без «воздуха». Иногда я думаю о том, что, может, мне всё это как бы привиделось (и до сих пор видится) за миг до смерти, вся моя возможная жизнь, которой на самом деле никогда не было и не будет.
|
</> |