Дело было в Звереве

Гаджи Мамедов

Помощник прокурора города Зверево Ростовской области, юрист 3-го класса Кирилл Пошивай минувшим летом лично, сделав крюк по дороге с работы домой, задержал в магазине покупателя пива — потому что дело было после 23.00. Через несколько дней бдительный прокурор Пошивай вновь пришел к магазину — очевидно, в ожидании очередного административного правонарушения в виде незаконной продажи алкоголя. Но покупателя не задержал: мужик оказался крепкий — вырвался (1).

Здесь следует заметить: помощника прокурора даром что называют помощником — это фигура будет покруче иных в надзорной иерархии. В силу чего возникает недоумение: почему столь значимый сотрудник вдруг решил поработать «на земле» в роли обычного участкового?

На этот вопрос, исходя из собственных представлений о жизни, может ответить хозяин магазина Гаджи Мамедов — он-то, человек далекий от правоприменения, как раз вовсе не удивился. Хотя зря — ему бы адвоката нанять, который бы прояснил, что прокуроры не управляют штрафами в этой сфере человеческой жизнедеятельности, а что касается отзыва лицензии на торговлю — то тут, как говорил президент, замучаешься пыль глотать. Но непросвещенный в правовых вопросах господин Мамедов стал выяснять у гражданина начальника: в чем дело, да что, да как? А тот порекомендовал поговорить в прокуратуре.

Мамедов туда и пришел. В кабинете, в рамках пресечения противоправной деятельности, прокурор Пошивай, как утверждает Мамедов, между делом показал свои прокурорские пальцы, что коммерсант перевел на общеупотребительный язык как 2, 5 и 1. При этом прокурорский сотрудник вел аудиозапись, на которой зафиксировано предупреждение о недопустимости торговли алкоголем в неустановленное время и — три удара по столешнице (Мамедов уверяет, что били как раз этими самыми растопыренными пальцами — 2 пальца, 5 пальцев и один). На суде Мамедов высказал предположение: якобы это означает 25 тысяч рублей каждый месяц, что ему будто бы пояснил помпрокурора во дворе, в то время, когда аудиозапись уже не велась.

Не знаем, как там было на самом деле, но господин Пошивай в тот же день написал рапорт вышестоящему начальству о том, что ему пытается дать взятку предприниматель Мамедов. Может, Мамедов сказал что-то не аккуратно?

Во время следующей встречи, 21 июля 2013 года, господин Пошивай осуществил за Мамедовым «оперативное наблюдение». На видео предприниматель говорит: «Я человек неглупый… но это не Ростов, не Москва… Что можно максимум сделать? Вот ту цифру ты озвучил, да? Показал, да?.. Я говорю, чтобы мы поняли. Ежемесячно пятерочку я могу отстегнуть круглогод.»… (2)

«Вот ту цифру ты озвучил, да? Показал, да?» — эту важную часть фразы старший оперуполномоченный 3-го отделения отдела УФСБ по городу Шахты капитан Коренский С.В. как-то забыл зафиксировать в материалах оперативно-разыскных мероприятий: на видео, приобщенному к материалам дела, фраза есть, а в расшифровке — упс, нету.

Не обнаружил ее, очевидно, и следователь СО по городу Красный Сулин СК Ростовской области лейтенант юстиции Потемкин С.А., который возбудил в отношении хозяина магазина дело по ч. 3 ст. 291 УК РФ — «дача взятки… за совершение заведомо незаконных действий». Удивленный Мамедов рассказывал Потемкину, что видеозапись «оперативного наблюдения» косвенно подтверждает его невиновность. Однако следователь, как логично было предположить, поверил не своим ушам, а оперативным документам, оставив в материалах дела все как было.

Но уголовное дело все равно едва не развалилось — по формальным основаниям. Просто опер Коренский в действиях Мамедова усмотрел ч. 1 ст. 291 УК РФ, которую и вписал в постановление об «оперативном эксперименте», запамятовав, что часть первая этой статьи УК, согласно закону «Об оперативно-розыскной деятельности», проведение эксперимента не предусматривает. Таким образом, и видео, и подправленная стенограмма превратились в тыкву — то есть стали ненадлежащими доказательствами.

Все это выяснил известный ростовский адвокат Юрий Чупилкин, который взялся представлять интересы Мамедова, на что явно не рассчитывали провинциальные следователи и опера. Он и заявил ходатайство о прекращении уголовного дела по причине наличия в нем ненадлежащих доказательств, которое, естественно, удовлетворено не было. А уже в суде адвокат обнаружил, что кто-то подменил второй лист постановления об «оперативном эксперименте»: вместо «ч. 1» там вдруг появилась «ч. 3». При этом на первом листе постановления, где имеется рукописная санкция врио начальника УФСБ по Ростовской области, так и осталась «ч. 1» — подпись начальника ведь не подменишь.

В суде и оперативник, и следователь, и их руководство дружно заявляли, что на листе дела № 39 всегда было написана «ч. 3», а «ч. 1», на листе № 38 — просто техническая ошибка. И перепроверить невозможно: исходный компьютерный файл якобы был опером ФСБ Коренским удален по причине секретности.

Но если силовики в суде сказали правду, то получается, что лжет адвокат Чупилкин. Чтобы посеять сомнение в чистоплотности защиты, обвинение обвинило программу Photoshop, с помощью которой и был якобы изготовлен адвокатский вариант листа дела № 39. Только адвокат приобщил к материалам заключение экспертов: jpg-файл не подвергался изменению компьютерными программами, а еще — прошел проверку на полиграфе с выводом специалиста: адвокат не лжет. А еще — приобщил заключение эксперта о том, что два варианта л. д. № 39 являются разными документами, выполненными в разное время (3)*.

Выводы же экспертов «Ассоциации лингвистов Юга России» стали и вовсе убийственными для следствия и обвинения. Доктора филологических наук, профессора ЮФУ Вадим Меликян и Игорь Кудряшов пишут в заключении: «Пошивай в ходе предыдущего разговора предложил Мамедову регулярно передавать денежную сумму в размере, значительно превышающем пять тысяч рублей. Эта сумма была показана Пошивай, судя по всему, на пальцах. За это Пошивай обещал оставить магазин Мамедова в покое… Инициатором обсуждения темы передачи денежных средств является Пошивай… Это подтверждается анализом содержания разговора между Мамедовым и Пошивай от 21.07.2013 года, а также аудиозаписи предыдущего разговора в помещении прокуратуры»…

Это был разгром. А предприниматель Мамедов ко всему прочему обвинил помпрокурора Пошивая не только в вымогательстве взятки, но и в доведении до смерти его гражданской жены — после вызова в прокуратуру она перенесла инсульт и через три дня скончалась в больнице. Дело забуксовало — судья Красносулинского районного суда Голиков, решив, видимо, перестраховаться, направил материалы на третью лингвистическую экспертизу — в РКЦ Минюста. На днях суд вернется к рассмотрению дела.

Реакция прокуратуры была ожидаемой: помощника прокурора Пошивая перевели из Зверева в Ростов-на-Дону, а следственный отдел Красного Сулина по поручению прокуратуры начал проверку (ст. 310 УК РФ «разглашение данных предварительного следствия»), хотя ни адвокат Чупилкин, ни его подзащитный Мамедов подписку о неразглашении не давали. На многочисленные же жалобы адвоката Чупилкина в Москву о фальсификации материалов уголовного дела ответил прокурор города Зверево Примозец С.Г.: «Принимая во внимание, что в настоящее время уголовное дело рассматривается судом, указанные Вами доводы будут в полном объеме исследованы в ходе судебного рассмотрения, и им будет дана соответствующая оценка». И это не просто отписка, а, на наш взгляд, нарушение приказов генпрокурора РФ: № 189 «Об организации прокурорского надзора» («На всех стадиях уголовного судопроизводства обеспечить своевременное предупреждение, выявление и пресечение нарушений законности, привлечение к ответственности», «при выявлении нарушений прав граждан <�…> ориентировать суд на принятие законного решения») и № 212 «О порядке учета и рассмотрения сообщений о преступлениях» («Поступающие сообщения незамедлительно фиксировать, безотлагательно передавать в орган, уполномоченный рассматривать их»).

Старший помощник прокурора Ростовской области Оксана Сухарева так прокомментировала ситуацию «Новой газете» по телефону: «До окончания внутренней проверки комментариев не будет».

Только не понятно, что произойдет раньше: Мамедову вынесут приговор или все-таки прокуроры, разобравшись в деле, выступят на стороне закона, а не своих коллег и смежников из СК и ФСБ.

Игорь Хорошилов
Ростов-на-Дону

1. Что зафиксировали камеры видеонаблюдения, приобщенные к материалам уголовного дела и о чем записано в материалах административного производства.

2. Это видео делал сам помпрокурора, на основании постановления оперативного работника ФСБ Коренского, которому поручили проверку сведений, изложенных в рапорте помпрокурора. Приобщено к материалам уголовного дела.

3. Все эксперты выступили в суде, подтвердив и разъяснив свои выводы.