Давид еще


Фото Владимира Ушакова ("Сноб")
Жанр некролога стал именно жанром - зависимым от того, где, как и о ком пишется, ну и главное - кто автор текста. В Ъ о Давиде Саркисяне написал Григорий Ревзин:
Директора музеев обычно люди феодального склада, крепко укорененные. Но мне Давид почему-то казался немного гостем, правда, необыкновенным, путешествующим как будто бы со своим волшебным шатром, полным магических предметов. Он чем-то напоминал Мелькиадеса из романа Габриеля Маркеса "Сто лет одиночества". Хотя бы тем, что будто не имел возраста, и то прикидывался стариком с глубокими морщинами, то на следующий день становился молодым человеком лет 35. А может быть, главным образом потому, что, хотя все шли к нему, казалось, что это он появляется и с живым интересом спрашивает: "Ну и как вы тут живете?" И становится понятно, что раз так спрашивают, то, наверное, живем не пусто, как-то по-настоящему, а завтра будет еще интереснее.
Очень хорошие слова написали о нем (и сказали о нем) его друзья. К счастью, они говорили ему это и при жизни.