Давайте выпьем, господа.

germafrodita — 05.05.2013 Как-то так получилось, что в моем золотом детстве мы никогда не ездили отдыхать втроем. Типа, папа, мама и я . Обязательно собиралась компания, которая и отбывала на целый месяц на юга. Это со всех сторон было выгодно.

Во-первых, тетки устраивали дежурства по кухне и не нужно было каждый день жариться у плиты. Во-вторых, любой из членов кодлы назначался дежурным по детям, потому что взрослым хотелось вечером и по набережной побродить, и в ресторан сходить и тому подобное далее. В-третьих, все лучше со знакомыми ютиться в частном секторе, чем неизвестно с кем попами толкаться.

В тот раз нас было не очень много. Детей в компании было всего трое – я, Элка и Андрюха. Потом взрослые – мои родители, Люда и Саша, Элкина мама Таня, Андрюхин папа Володя и еще двое, необремененных семьями – это Ирка (ее муж уехал с юными спортсменами на сборы) и второй Володя, которого мы назовем для разнообразия Вовой(с одной женщиной он уже развелся, а на второй еще не женился). Все старшие в этой компании, исключая моего папеньку, трудились в уже известной вам воинской части.

Почти все отдыхательные утра начинались одинаково – нужно было ни свет, ни заря появиться на пляже и занять места, разложив подстилки и одеяла. Позавтракать до похода на пляж не получалось, поэтому мы, боевым десантом стартовав из дома, добегали до кафе «Сурож», где покупали коржики и молоко в бутылках, после чего наметом добирались до пляжа, раскидывали свои вещи, занимая сотку пространства, и удовлетворенно пили молоко с коржиками.

Володя, вытерев молочные усы, доставал купленную в киоске на бегу газету «Правда» и зачитывал вслух передовицу. На все гнусные инсинуации, типа «в гробу мы видели эту твою политинформацию», он пояснял, что когда в политотделе части узнают, что мы тут собрались таким интересным коллективом и отдыхаем на югах, у него будут доказательства, что все проходило в духе марксизма, ленинизма и в струю партии и правительства мы попадали. При этом требовал немедленно запечатлеть его в плавках на подстилке с развернутой газетой, чтоб было видно название, а лучше еще и число.

Недели через две коллектив страшно соскучился без колбасы. В Судаке колбасу не продавали, в Севастополе тоже, уж не говоря про Симферополь. Поэтому, когда Вова собрался к приятелям в Балаклаву, ему дали задания ту колбасу купить. Балаклава была закрытым городом и там как раз колбаса была.

Да, про Вову. С чувством юмора у него было все в порядке. И с быстротой реакции тоже. Однажды мы, дети, решили взять его на понт. Показывая шаловливыми пальчиками на слово из трех букв, увековеченное на заборе, мы хором к нему пристали: «А что там, что там написано, что это значит?». Вова даже не задумался: «А это, друзья мои, то, что так ценят женщины и за что так переживают мужчины».

Да, так про Балаклаву. Имея в родителях целого генерал-майора, Вова сначала закончил с отличием Нахимовское училище, а потом с отличием училище имени Фрунзе. Так что однокашники у него были везде. Утречком он собрался, погрузился на катер и отбыл до вечера, а мы остались его ждать.

Катера приходили к причалу каждый час. Начиная с четырех вечера, раз в час, наша компания собиралась и толпилась на пристани. Благо для того, чтобы толпиться, там не нужно было никого привлекать со стороны, нас и так было восемь человек. Мы привставали на цыпочки, вглядывались в даль – Вовы не было.

Это сейчас, в эпоху мобильных телефонов просто – позвонил и узнал, где человек зациклился. А тогда можно было только строить предположения. Так мы клубились часов до девяти вечера, пока катера не перестали приходить. Вова не приехал.

Ночь прошла и ситуация обострилась. Политинформацию мы слушали вполуха, пытаясь не пропустить гудок прибывающего катера. Всю первую половину дня отдыхающие на пляже изумлялись картинке под кодовым названием «труба зовет», потому что наш коллектив добросовестно выстраивался на плацу каждый час.

И, наконец, нам надоело. Мы продолжили читать, купаться, искать куриных богов, играть в карты, загорать и к причалу бегать перестали. Пока Андрюха, вынырнув в очередной раз из прибоя, не заорал: «Вон он!!!!».

По пляжу вальяжно передвигался Вова. На голове у него была намотана белая рубашка. Дизайнерский наряд состоял из плавок и сандалий без носков. В качестве аксессуаров выступали солидный кожаный портфель с гладкими раздувшимися боками и палка полукопченой колбасы, которой Вова приветственно помахивал над головой.

Крик «Колбаса!» в восемь глоток заставил весь пляж повернуться в нашу сторону. Мы все метнулись к Вове и народ с удовольствием наблюдал, как взрослые и дети, напав на совершенно ни в чем не повинного человека, отняли у него портфель, колбасу и сорвали с головы рубашку. После чего четыре молодых женщины схватили приехавшего на руки, затащили в море и стали методично кунать, приговаривая «Молодец, что привез колбасу, но где тебя черти носили, мы же волнуемся!». Утопляемый при этом вырывался, отфыркивался и заливисто ржал.


Вот примерно такие воспоминания. 21 апреля этого года Вовы не стало. Ему было 65 лет. Узнали мы об этом значительно позже. Светлая память.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив