ЦИТАТЫ...
nikonova_alina — 25.07.2024Федерико Гарсиа Лорка. Теория и игра дуэнде. Фрагмент лекции.
Перевод Натальи Малиновской:
...Однажды андалузская певица Пастора Павон, Девушка с гребнями,
сумрачный испанский дух с фантазией под стать Гойе или Рафаэлю Эль
Гальо, пела в одной из таверн Кадиса. Она играла своим темным
голосом, мшистым, мерцающим, плавким, как олово, кутала его прядями
волос, купала в мансанилье, заводила в дальние глухие дебри. И все
напрасно. Вокруг молчали.
Там был Игнасио Эспелета, красивый, как римская черепаха. Как-то
его спросили: «Ты почему не работаешь?» – и он ответил с улыбкой,
достойной Аргантонио: «Я же из Кадиса!»
Там была пылкая Эльвира – цвет аристократии, севильская гетера,
прямая наследница Соледад Варгас; на тридцатом году жизни она не
пожелала выйти замуж за Ротшильда, ибо сочла его не равным себе по
крови. Там были Флоридасы, которых называют мясниками, но они –
жрецы и вот уже тысячу лет приносят быков в жертву Гериону. А в
углу надменно стыла критская маска скотовода дона Пабло Мурубе.
Пастора Павон кончила петь в полном молчании. Лишь ехидный
человечек вроде тех пружинистых чертенят, что выскакивают из
бутылки, вполголоса произнес: «Да здравствует Париж!» – и в этом
звучало: «Нам не надо ни задатков, ни выучки. Нужно другое».
И тогда Девушка с гребнями вскочила, одичалая, как древняя
плакальщица, залпом выпила стакан огненной касальи и запела,
опаленным горлом, без дыхания, без голоса, без ничего, но… с
дуэнде. Она выбила у песни все опоры, чтоб дать дорогу буйному
жгучему дуэнде, брату самума, и он вынудил зрителей рвать на себе
одежды, как рвут их в ритуальном трансе антильские негры перед
образом святой Барбары.
Девушка с гребнями срывала свой голос, ибо знала: этим судьям нужна
не форма, а ее нерв, чистая музыка – бесплотность, рожденная реять.
Она пожертвовала своим даром и умением – отстранив музу,
беззащитная, она ждала дуэнде, моля осчастливить ее поединком. И
как она запела! Голос уже не играл – лился струей крови,
неподдельной, как сама боль, он рос и расцветал десятипалой кистью,
как пригвожденные, но несмирившиеся ступни Христа, изваянного
Хуаном де Хуни...