Что же мне делать, я очень устала...

chipka_ne — 14.07.2021

Помните, как там дальше? 

...мистеру Твистеру дочь прошептала... 

Не так у меня началась неделя.

А понедельник — особенно. 

Главное, и выехала-то из деревни своей вовремя. И пробки проскочила. И в трамвае на удобное место села, и книжку достала.

Как вдруг, у Шхемских ворот, ностальгическое:  станция Березай, хошь не хошь, а вылезай — поезд дальше не пойдёт, просьба освободить вагоны! 

Как в московском метро в годы моей студенческой юности. С той разницей, что в московском метро разных линий и вагонов многонько, можно от скуки на другую линию перейти, по кольцевой прокатиться, а тут вагонов два, а линия пока что одна-одинёшенька на весь стольный град, и если гикнулось электричество на Давидке, то от Шхемских ворот и до горы имени Фёдора Яковлича трамвайчик — йок...

Бравых трамвайных контролёров, временно отстранённых от основного занятия, отрядили  направлять пассажиропоток на автобусы, но только глянув на нервную толпу на остановке («ты не прав, Серёга Ситипас! — ох, как ты не прав!» — так выражалась толпа) я решила, что не переживу ещё один приступ ностальгии по переполненным автобусам и «мы пойдём другим путём!» — пешком до центра через Мусрару — а там или трамвай пойдёт, или не пойдёт что-нибудь придумаем... 

В конце концов, рассудила я, если тебя насилуют выкидывают из трамвая, и ты ничего-ничего не можешь с этим поделать, то надо расслабиться и попытаться получить удовольствие — а то давненько я не гуляла по утреннему Иерусалиму и не завтракала в «Ароме». 

Поэтому для начала я позвонила начальству и строгим голосом сообщила, чтоб к обеду не ждали что на совещание опоздаю, а все претензии — к  «Ситипас». Лекция по зуму у меня аж в три, пешком успею дойти, если что. 

И — выслушав сочувственные ахи-охи от счастливых автовладельцев, уже скучающих в оффисе — я честно отправилась на незапланированную прогулку — на свободу с чистой совестью!

И лишний раз вздохнула — эх, где мои юные годы, когда я и жила за тридевять земель, и работала по 10-12 часов в день, и ездила на тремпах то через Бейт-Лехем, то через Рамаллу — но бывала здесь на тихих тенистых улицах чаще, гораздо чаще... 

Училась здесь в киноколледже на улице Колен Израилевых, ходила сюда то через улицу Пророков, то улицу Лилий, то царицы Елены — названия-то какие! И подружка Хава моя здесь жила когда-то в причудливой квартире, переделанной из водосборника — она развелась потом со своим безнадёжно застрявшим в пубертате мужем и уехала куда-то — кто-то теперь живёт в том бывшем колодце?

Здесь бы я поселилась, были бы деньги (или в Рехавии? в Тальбие? в Эмек Рефаим?) — нет, здесь-здесь-здесь, под арками из бугенвилий, под сенью платанов и эвкалиптов, с геранями на ступеньках, за старыми жестяными ставнями и арочными окнами, за толстенными неровно оштукатуренными стенами, под сводчатыми потолками, в гулких комнатах, которые невозможно протопить зимой...

Так я и шла себе, и шла, и таращилась по сторонам, сама не заметив, как сделала сотню снимков и вздыхала, как та бедняжка Сюзи:

...если ночлега нигде не найдём,
может быть, купим какой-нибудь дом?

Дальше помните?

 — Купим? — отец отвечает, вздыхая:
Мы не в Чикаго, моя дорогая... 

И денег, как у чикагской мафии, у меня нету. Так что остаётся пока что гулять и мечтать — это бесплатно.

Для тех, кто желает со мной прогуляться и восхититься (попробуйте только не восхититься!) — я часть фоточек милосердно сложила в один клип.

Но тут оказалось, что трамвайные фокусы — это ещё не всё, ибо жизнь, как говорилось в одной незабвенной книге — это зеберь: чёрная полоса, белая, потом снова чёрная,  и расплата за шёлковое и безмятежное иерусалимское утро не заставила себя ждать. 

Улица Колен Израилевых она, понимаете, очень узкая и частично извилистая, как колено. И узкие её тротуарчики уставлены  загородками, а местами каменными столбиками, чтоб защитить рассеянных пешеходов от нахальных водителей. Но иногда бестолковых пешеходов, вообразивших себя крутыми папарацци, надобно защищать от самих себя, потому что усердно выбирая подходящий ракурс, некоторые имеют обыкновенние, спотыкнувшись о столбик, лететь стремительным домкратом вперёд и вниз, чтобы вмазаться лбом прямёхонько в следующий столбик. Ага, вот в такой, как на картинке. 

Тут есть ещё место для психоанализа (про сознательное и подсознательное). В одной руке у меня на тот момент был верный «Galaxy-Note», в другой новенькие тёмные очки, по случайности не десятишекелевые, и в момент полёта (я это помню прекрасно!) я думала именно о в кои-то веки случайно доставшихся мне очках по фамилии Каролина Феррера и о телефоне, который давно уже превратился в часть тела. Но подсознание мысли мои проигнорировало и, как выяснилось, телефон и очки я всё же бросила, чтобы приземлиться отчасти на руки, так что череп остался цел, а лоб отделался шишкой. 

Поднимаясь, я тоже кинулась в первую очередь проверять Каролину и Галакси — по счастью они приземлились куда удачнее меня. 

А я, присев на столбик, наконец-то, задумалась о своём, не скажу, каком счастье — только недавно избавилась от воспаления сухожилий на правой, а потом на левой руке — и вот тебе в копилочку ещё ушибы обеих (или обоих?) ладоней, а к постоянно действующему моему фингалу — пигментному пятну под левым глазом вскорости прибавится синяя шишка на лбу справа. В общем: приходите свататься, я не стану прятаться!

Из задумчивости меня вывела встревоженная юная женщина с колясочкой — она примчалась с другой стороны почти пустынной в этот час улицы: 

— Ты в порядке? — захлопотала она, — хочешь воды? (бутылочка с водой у нас помогает от всех болезней и горестей, чтоб вы знали). Может, вызвать амбуланс? Хочешь пока прилечь — я тут рядом живу? 

Но я уже поняла к тому времени, что травмы мои вполне совместимы с жизнью, а Галакси с Каролиной и вовсе отделались лёгким испугом, бутылочка с водой в рюкзаке и своя была, а беспокоил меня лишь грядущий синяк во лбу, поэтому я только попросила её, коль она уж тут близенько живёт, дать мне несколько кубиков льда из морозилки — авось поможет?

Юная мама в шортиках и шлёпках искренне обрадовалась, что может быть хоть чем-то полезной, и мы свернули в поднимающийся в горку переулок, в бугенвиллиевый коридор, к голубым заржавленным воротцам, высокомерно не желающим краситься и окунулись в пахнущую известковой побелкой прохладу старого дома, где маячил в коридорном проёме внутренний дворик с заросшим садом — ах! — да я тут же почувствовала себя здоровой!

Мне пытались дать с собой в подарок морозильный элемент, но я ограничилась пакетом с ледяными кубиками — сунула их под кепку, чтоб таяли постепенно, и раскланялась с хозяевами, потому что уже у них уже раскапризничался младенчик, попросив напоследок позволения заснять кусочек дома моей мечты. Мне позволили, извинившись за то, что пока только решётка покрашена (и зря, мысленно вздохнула я...).

— А как тебя зовут, добрая душа? — спросила я на прощанье.

— Лиат, — ответила она.

Не может быть! — ахнула я мысленно.

...Потому что именно в эту минуту вспоминала о том, как лет пятнадцать  назад у меня вдруг  как-то плавно разрослась веснушка в уголке глаза. Я в те времена стала реже смотреться в зеркало — ибо нового и хорошего там было мало, но о появившемся пигментном пятне мне начали с удручающей регулярностью напоминать прошенные и непрошенные консультанты, в основном продавщицы во всяких «Фармах», и у каждой, разумеется, был в арсенале уникальный — вечерней лошадью с самого  Парижу! — отбеливающий крем-серум-маска-гель-пиллинг-ведьмавступе, и по небывалой скидке!

Я устала в конце концов огрызаться: «плавали, знаем!», «да, я пользуюсь солнцезащитным кремом!», «да, я была у дерматолога!» и «нет, это мне не по карману!» и в конце концов нашла отваживающий всех граждан нашей Страны Советов ответ: это я с мужем подралась, а что? Хотите помочь? — помогите материально!

Но вот однажды зашла я именно с мужем в «Суперфарм», а пока он стоял в очереди в аптечный отдел, бездумно бродила между полок, вытаясь вспомнить, что мне здесь нужно.

И, разумеется, нарвалась на крашеную марокканскую блондинку со слегка прокуренным голосом и вечным вкрадчивым вопросом-предложением: «кажется. я знаю, чем тебе помочь, мами!»

—  Не знаешь! — мрачно отрезала я, — это меня того... муж приласкал.

— Ой! — искренне ужаснулась она, — это тот, который сейчас лекарства покупает? А ещё религиозный, надо же! И культурный такой на вид — в очках, ишь! Эх, долюшка наша бабья — я думала, что только у меня так бывает, а? Слушай, тебе знаешь, что нужно — мейк-ап хороший! Сядь-ка сюда, я тебя быстренько пробниками накрашу — да не бойся, не захочешь покупать, не заставлю! — мне просто так тебя жалко стало!

— Я не крашусь вообще! — запротестовала я, — мне неуютно с косметикой, лицо, как чужое!

— Да ты что! — возмутилась она, — я тебе такой-мейк-ап подберу, который как питательный крем, нежный, впитывается, поры не забивает, ещё и с защитой от солнца. И цвет найдём под цвет твоей кожи — сама не заметишь, что у тебя что-то на лице... Ну, садись же — у меня прям руки чешутся сделать красавицу. Садись — это бесплатно!

Я развесила уши и сдалась. 

Жалостливая блондинка принесла целую корзинку тюбиков-бутылочек и в считанные минуты обработала меня «как куколку». Я сперва с опаской косилась на ее пальцы, когтистые и унизанные кольцами, но они оказались удивительно нежными и проворными — я заодно получила массаж лица и шеи и, глянув на себя в зеркало, тихо ахнула — лицо и впрямь не выглядело накрашенным-напудренным, просто разгладившимся и посвежевшим, а пятно не исчезло, конечно, но побледнело изрядно и совершенно не бросалось в глаза. 

— Ты волшебница, — сказала я искренне, — покажи, чем ты меня мазала — беру всё! Учти, я впервые в жизни поддаюсь на консультантские уговоры!

— Бе кейф! — разулыбалась она, — но я тебя не уговаривала, учти! Мне в радость тебе помочь.

И вздохнула, как тот волк из сказки «Жил-был пёс»:

— Ты заходи, если что... 

И тут мне стало стыдно.

— Знаешь, — сказала я шёпотом. — я ведь пошутила так по-дурацки. Это пятно пигментное, а не синяк. Ну, надоели все эти советчики непрошенные... 

— Класс! — засмеялась она, — здорово придумала! То-то я гляжу, муж у тебя всё-таки культурно выглядит — ишь, в очках! Я только рада, серьёзно!

Напоследок я спохватилась, что на кассе надо сказать, кто мне помог с покупками, и глянула на её бэйджик.

Все уже догадались, что её звали Лиат?

Имя Лиат —  ивритское и состоит из двух слов - слова «ли» — «мне» и слова «ат» — «ты» в женском роде. Слово «мне» означает принадлежность, близкие отношения и сильную семейную любовь, а слово «ты» описывает женщину во втором лице. Сочетание слов вместе указывает на глубокую связь между девочкой, ее родителями и семьей, связь с окружающей средой и традициями и указывает на ценности любви, близости, дружбы, радости и надежды.

Синяка, кстати, так и нет — только шишка, но я её чёлкой прикрываю. 

И руки худо-бедно работают.

 

Сохранено

</>

Что же мне делать, я очень устала...

Помните, как там дальше?  ...мистеру Твистеру дочь прошептала...  Не так у меня началась неделя. А понедельник — особенно.  Главное, и выехала-то из деревни своей вовремя. И пробки проскочила. И в трамвае на удобное место села, и книжку достала. Как вдруг, у ...

Читать полностью

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

figunet

Асфальтирования дороги: от разработки проекта до финальной укладки асфальта

roomd

Stumpy

nathoncharova

Кокаиновые бегемоты Колумбии, или Экологическая диверсия Эскобара

evaevg

О творцах и предателях

ta

Драконы марта 2024

elshanec

13-ть

streletc-art

КОЛЬЦО САЛАДИНА. ПОСЛЕДНЕЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ. 29

pantv

12 апреля ● День когда Космос НАШ! )))

dymontiger

Подборка интересных и веселых картинок 17.04.24

• Ранее
• Архив