ЧЕРНОБЫЛЬСКАЯ ЗОНА (Путевые заметки, часть 1)

newreft — 21.11.2010 ЧЕРНОБЫЛЬСКАЯ ЗОНА

Путевые заметки. Часть 1.
Автор - Роман ТОПОРКОВ.
Киев, Чернобыль, Припять, зона отчуждения Чернобыльской АЭС.

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Стремление побывать в уникальном месте нашей планеты – Чернобыльской зоне отчуждения, где почти четверть века назад произошла крупнейшая техногенная авария – зародилось уже давно. СМИ подпитывали это стремление публикациями о том, что европейский и даже заокеанский «ядерный туризм» в зону отчуждения развивается по нарастающей.

«Дикарём» в Зону отчуждения, разумеется, не попасть (да никому и не советую пробовать). Всех самодеятельных любителей экзотики гарантированно и беспрекословно разворачивают восвояси на КПП «Дитятки» (границе 30-километровой зоны). Незаконное же проникновение в Зону является преступлением и преследуется местной Фемидой. Да и гулять по Зоне без сопровождающего опасно: радиацию – её ведь не видно, «обычный» дозиметр покажет только гамма-фон, в то время как в Зоне следует опасаться ещё и бета-излучения (а корпус «обычного» дозиметра его экранирует). Впрочем, об излучениях – в соответствующей главе путевых заметок.

Благодаря интернету и консультативной помощи украинских знакомых удалось выйти на одну из организаций, осуществляющих туристические поездки в Зону на законных основаниях: http://www.chernobylzone.com.ua . Регистрация в системе, идентификационные данные не позднее чем за 2 недели до поездки и без права на ошибку (ФИО, дата рождения, гражданство, паспортные данные) – в общем, почти как при экскурсии на действующие АЭС России. Немножко пришлось повозиться с оплатой экскурсии: электронные платёжные системы, через которые вносится плата за посещение Зоны, да ещё и с электронной конвертацией валют, стали для автора этих строк непреодолимым «камнем преткновения». Причём следовало поторопиться: число экскурсантов в группе ограничено вместимостью автобуса, а желающих много, и кто первым внёс плату – тот и «попал на борт». Спасибо организаторам, которые в виде исключения согласились принять банковский перевод через систему Western Union. Сумма, кстати, разумная: 100 долларов США за однодневную поездку по стандартному маршруту. Более серьёзные суммы взимаются за 2-3-дневные поездки (с ночёвкой в действующей гостинице Чернобыля) и за туры по индивидуальному плану с посещением конкретных объектов. Мне для первого знакомства с Зоной вполне достаточным показался «базовый» маршрут.

Однако лететь двумя самолётами через полконтинента Евразия с пересадкой в Москве только ради однодневного визита в Зону было нецелесообразно: так возникла идея попутно ознакомиться с достопримечательностями Киева. А поскольку это был вообще первый в моей жизни выезд за границу России, то путешествие обогатило добавочными любопытными наблюдениями. Поэтому структура путевых заметок включает в себя три раздела: «Киев», «Чернобыльская Зона», «Граница». Разделы содержат по нескольку тематических главок, названия которых начинаются с названия своего раздела. Итак…

КИЕВ. ПРИБЫТИЕ.

Вопрос с ночлегом можно было решить несколькими способами: забронировать гостиницу заранее, либо начать обход отелей по приезду, либо расквартироваться у частников (предложения – на каждом вокзале). Дабы иметь гарантии и избежать хлопот, предпочёл первый вариант. Интернет-поиск помог выбрать недорогую гостиницу «Славутич»: http://hotel-slavutich.com Бронирование сделал прямо на их сайте (в отличие от московских гостиниц, никакая предоплата или гарантийное письмо предприятия здесь не требуются). Подтверждение брони пришло по е-майл почти сразу. По приезду выяснилось, что стоимость ещё ниже, чем в прайсе: тем, кто оформляет бронь через сайт самой гостиницы, предоставляется скидка. В общем, 1-местный номер обошёлся всего по 269 гривен в сутки (по курсу 100 рублей РФ – примерно 25 гривен Украины) – в общем, где-то 1076 руб. в сутки. Такие цены в гостиницах России трудно найти даже в областных центрах, не говоря уж о столице государства.

Что же предлагается за такую цену? Дизайн интерьера номера напоминает советские времена (гостиница построена в 1972г.): паркет, прикроватный коврик, модификация сантехники... Но на это вообще не обращаешь внимания: ведь не для того приехал за тридевять земель, чтоб сидеть в гостиничном номере! А для нормального жизнеобеспечения всё есть: кровать, стол, кресло, телевизор, холодильник, телефон, а также санузел и ванна. Всё функционирует по назначению. Телефонные звонки по городу бесплатные, междугородние и международные – без добавочных драконовских наценок (чем грешат гостиницы Москвы). Персонал приветливый, вопросы решаются быстро. В общем, жить можно 

Единственный минус – гостиница несколько далековато от ближайшей станции метро («Левобережная»). На маршрутке, в принципе, всего около 4 остановок (но лезть в неё в час пик не всегда хочется). Проезд в общественном транспорте по городу, кстати, тоже недорогой: 2 гривны (порядка 8 рублей – в таком большом городе!). А если пешком – выйдет полчаса ходьбы.

Зато место живописное: гостиница стоит над одним из рукавов Днепра, на острове, образованном отводным каналом. Да и от центра города недалеко: 4 станции метро – и вы на Крещатике. Проезд в метро те же 2 гривны. Пассажиров много (особенно в часы пик). Поэтому из динамиков зачастую слышишь призыв машиниста: «Шановни пассажиры, будь ласка, выходьте и заходьте швыдче. Обережно, двери зачиняются. Наступна станция – Хрещатик». Вообще мягкое украинское произношение придаёт особый колорит словам.

Кстати, надписи (например, таблички на улицах) нередко сделаны на двух языках: украинском и английском (международном). В аэропорту при объявлении по радио текст дублируют ещё на третьем языке: русском. Но, ввиду родственного сходства языков, а также благодаря тому, что русский здесь ещё не забыли, никаких проблем с общением и пониманием (например, в магазинах, кафе, транспорте или если нужно спросить дорогу у прохожих) не возникает.

О валюте. Вполне удобно привезти с собой рубли РФ и обменять здесь на гривны Украины (можно сразу всю предполагаемую сумму расходов, можно по частям – это дело вкуса). Единственно, что в аэропорту и у вокзала курс обмена менее выгодный, чем в городе. Поэтому целесообразно по приезду обменять небольшую сумму, на оплату транспорта, а остальное – в одном из банковских обменных пунктов в городе, где курс более выгоден.

Шустрые таксисты, как и в московских аэропортах, отлавливают пассажиров прямо на выходе из зала прилёта. Аппетиты различны: от 250 до 150 гривен. Но за расстояние порядка 25 километров – это чересчур. Поэтому, если не торопишься, лучше сесть в автобус за 25 гривен: он довезёт от аэропорта «Борисполь» до ЖД-вокзала (обычно – до южного пассажирского терминала). Дальше нужно войти в терминал, пройти по крытому мосту над ЖД-путями, попасть в основное здание ЖД-вокзала, а затем – немного пройти по площади до входа в метро.

КИЕВ. ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ.

Являясь «неорганизованным» туристом, программу пребывания составил сам, через интернет: благо, по запросу «достопримечательности Киева» появляется широкий набор достаточно информативных интернет-сайтов. В большей степени опирался вот на этот: http://www.mykiev.info/ - здесь приведены краткое описание объектов, их адреса, часы работы, стоимость билетов. Составленную программу выполнил на 90% - причём, думаю, за пять дней (отсюда следует вычесть по полдня в день приезда и день отъезда, и один день на Чернобыльскую Зону) познакомился с Киевом ничуть не хуже, чем «организованные» туристы, и посмотрел именно то, что хотел. Перечислю лишь основные объекты.

Музей Михаила Булгакова: дом, где он жил и в который «поселил» героев «Белой гвардии» - семью Турбиных. Яркие впечатления, прекрасно переданная атмосфера Булгаковской жизни и творчества: интерьер, предметы обихода, а также «спецэффекты» в виде воссоздания «сиреневых киевских сумерек», «прохода через шкаф» или «пятого измерения» - комнаты, видимой через зеркало. Вещи, отображающие в сюжете романа быт семьи Турбиных, выкрашены белым – в отличие от исторических вещей семьи Булгаковых, имеющих натуральный цвет.

Здесь же, на Андреевском спуске – частный «Музей одной улицы»: дома, жители, уличные сценки, вывески, газеты, карикатуры, предметы обихода, представляющие различные исторические эпохи. Кто только ни шествовал по брусчатке Андреевского спуска, помимо коренных обитателей: белогвардейцы, красноармейцы, петлюровцы, кайзеровцы, гитлеровцы…

Сам по себе Андреевский спуск – живописная извилистая улочка с крутым уклоном. Здесь продаётся множество сувениров, от магнитов до расписных национальных рубашек. (У Дома Булгакова, например, за 50 гривен приобрёл шикарного глиняного чёрного кота авторской работы). Отсюда по извилистой лестнице можно подняться на гору, с которой открываются красивые виды на районы Киева и Днепр.

Музей народной архитектуры и быта «Пирогово» - огромный (площадь 150 гектаров) архитектурно-ландшафтный комплекс под открытым небом. Целые деревни из разных регионов Украины перенесены сюда: воссозданы и дома, и надворные постройки, и внутреннее убранство, и многочисленные мельницы, и деревянные церкви. Наглядно видно, что конструкция и стройматериалы в крестьянских усадьбах, например, Карпат отличаются от Полесья и т.д. Конечно, сюда лучше приезжать летом: не только познавательно, но и прекрасный отдых на лоне природы. Впрочем, и осенью экспозиция выглядит впечатляюще. Путешествуешь по дорогам из одного села в другое – как настоящее странствие… Но добираться сюда с утра удобнее на такси. А вот обратно можно и на автобусе, но это долго. Ну и, конечно, быть готовым много ходить.

Впрочем (лирическое отступление) знакомство с любым городом лучше осуществлять в пешем порядке. Судя по карте, маршруты по улицам, пройденные за эти дни, исчисляются не одним десятком километров. Зато и большую долю исторической части города обошёл (посмотрел архитектуру домов и храмов, многочисленные памятники, улично-бытовые сценки городской жизни), и на горы подниматься довелось (например, туда, где установлена Родина-мать), и Днепр перешёл по мосту Патона (а как иначе самому почувствовать ширину реки?). И даже поплутать довелось, когда отыскивал Киевскую крепость: через дворы, строящиеся здания, опять-таки с необходимостью штурмовать неслабый холм…

Кстати – Киевская крепость, госпитальное укрепление с мрачной полуподвальной тюрьмой для политзаключенных «Косой капонир» (встроен в земляной вал крепости), откуда за всю историю не удался ни один побег. За суровые условия содержания её называли «Киевским Шлиссельбургом». А попавшие в карцер (холодная маленькая комната-«каменный мешок» без окон, из меблировки – одна параша, а на пол ещё наливали холодную воду) оставляли там не только здоровье, но в ряде случаев – и жизнь. Давящие стены, нары с клоками сена для «нижних чинов» и кованые койки для «благородных», чёрная металлическая «карета смертников» - гнетущий антураж. Вдобавок моё посещение музея совпало с киносъёмками фильма о сталинских временах: по брусчатке двора брела серая колонна «зэков» в лагерных телогрейках, дядьки в фуражках с синими околышами намахивали прикладами винтовок, с поводка рвались и остервенело лаяли овчарки (из настоящей тюрьмы их привезли, что ли?). В общем, благодаря киносъёмкам «атмосферу эпохи» в музее удалось прочувствовать ещё ярче.

Музей-памятник XI века «Золотые ворота» относит нас к эпохе Ярослава Мудрого. На сами ворота – многоярусное сооружение – можно подняться, наверху есть красивая надвратная церковь и открываются живописные виды на окрестные улицы. В сквере за Золотыми воротами, кстати – два памятника: самому Ярославу Мудрому и (в отдалении) – коту Пантелеймону, всеми любимому обитателю соседнего ресторана, погибшему при пожаре.

Фуникулёр – особая достопримечательность. «Горный трамвай» на канатной тяге на склоне Владимирской горки (спуск к Днепру). Два вагона передвигаются поочерёдно вверх-вниз, для их разъезда в средней части подъёма рельсы разветвляются. Вагон сделан своеобразно: уступами. Открыт фуникулёр ещё в 1905 году. Рядом с верхней площадкой – красивый Михайловский Златоверхий монастырь, внизу – Речной вокзал. Навигация по Днепру ещё продолжалась, но прогулку на теплоходе совершить не удалось: требовалось набрать группу в 40 человек. Зато прогуливаясь по набережной, можно увидеть памятник морякам и кораблям Днепровской флотилии, а также церковь, построенную прямо на воде недалеко от берега.

Вообще памятников удалось повидать много: гетману-освободителю Богдану Хмельницкому, философу и просветителю Григорию Сковороде, эпическим основателям Киева (Кий, Щек, Хорив и сестрица Лыбедь), княгине Ольге, архитектору и путешественнику Владиславу Городецкому, актёру Николаю Яковенко и его таксе Фан-Фан, комедийным персонажам Проне Прокоповне и Голохвостову… Впечатлил Монумент Независимости (соответственно на Майдане Незалежности). Мимоходом полюбовался Домом с химерами, Софийским собором, Киево-Печерской лаврой и многими другими объектами (заходить, к сожалению, не позволял дефицит времени).

Отдельно стоит упомянуть монумент «Родина-мать» высотой 102 метра (выше американской Статуи Свободы). Она стоит на 30-метровом холме (на который пришлось взбираться, а затем спускаться к Днепру). Под монументом – музей, посвящённый Великой Отечественной (туда попасть не успел). Рядом – скульптурные группы (в чём-то идея комплекса напоминает Волгоград – впрочем, основателем обоих проектов был скульптор Вучетич), площадка с военной техникой (как времён войны, так и более современной) – танки, самолёты, орудия, ракеты, катер, бронепоезд… Перед входом в музей скрестили стволы орудий два танка (Т-62 и Т-80), выкрашенные… в цветочек: очень символичный антивоенный памятник.

Особняком следует упомянуть музей истории туалета. Музей частный, но в нём отслежено развитие всей туалетной культуры разных эпох, стран и народов, начиная с 2500 г. до н.э. Эволюция конструкции унитазов и систем канализации, принципов и обычаев… Входной билет 5 гривен, но если заплатишь за экскурсию (25 гривен), то бабушка-смотрительница нарассказывает столько интересных исторических фактов, что после этого поневоле начинаешь по-другому смотреть и на средневековые рыцарские замки, и на знаменитый французский Версаль… Всё это заслуживает отдельного повествования. Кстати, музей расположен также в историческом объекте: одной из семи охранных крепостных башен Киева, где уже в ту пору использовали эффект «многослойной брони» (кирпич – воздух – кирпич), сделавший стены башни практически непробиваемыми.

Ну и (как преамбула к основной цели визита) – Киевский музей «Чернобыль». У входа – УАЗики пожарной охраны и милиции, РАФик «Швидкой медичной допомоги», БТР… В здании – «Чернобыльская дорога», чёрная лестница со знаками радиации, ведущая к началу экспозиции. Над ней, сплошняком – 76 дорожных указателей с названиями деревень и посёлков, попавших в 30-километровую зону и выселенных. В витринах – уникальные документы (многих из них были засекречены), газеты, фотографии, вещи, макет энергоблока ЧАЭС. Повсюду – фигуры людей в спецодежде, принимавших участие в ликвидации аварии – атомщиков, пожарных, медиков, военных… В главном зале пол составляют «кубики» верхней плиты биозащиты реактора («пятак» РБМК). Над ним висит «полесская лодка» - своеобразный ковчег, наполненный детскими игрушками, а над ним – иконостас, вывезенный из одного из храмов в Зоне отчуждения…

Впечатлениями о Киеве можно делиться ещё много. Но перейдём к основной цели путешествия: Чернобыльской Зоне.

ЧЕРНОБЫЛЬСКАЯ ЗОНА. НАЧАЛО МАРШРУТА

Точкой сбора «ядерных туристов» обычно служит автобусная остановка за храмом Георгия Победоносца (окрестности Южного терминала ЖД-вокзала). Чтобы не плутать ранним утром в темноте, рекогносцировку местности лучше произвести накануне: определиться с маршрутом, засечь время прохождения от станции метро через главное здание вокзала, переход над рельсами, через здание южного терминала, подземный переход у храма. Мне, например, после рекогносцировки стало ясно, что вместо метро (с учётом досягаемости станции «Левобережная» от гостиницы «Славутич») эффективнее воспользоваться такси: пробок ранним субботним утром ещё нет.

Автобусная остановка не просто очень длинная, но и служит местом сбора многочисленных туристических групп, поэтому пришлось глядеть в оба, чтобы не пропустить транспарантик «chernobylzone.com». Впрочем, найти его помогли «кучкующиеся» колоритные типажи, отличающиеся от прочих городских туристов: энергичные и по большей части молодые ребята и девчата в фирменной экипировке военно-спортивного стиля, пригодной для преодоления препятствий в условиях пересечённой местности.

Помимо нашего «сталкера» Антона Юхименко (http://vkontakte.ru/id36582750), сбор группы контролировал милиционер. Его задачей было отлавливать ещё «на старте» пьяных туристов: посещение Зоны (особенно разрушающегося города Припять) несёт определённую долю экстрима, требующего от человека умственной вменяемости, адекватности реакции и нормальной координации движений. Проблемы с нетрезвыми туристами уже бывали, исход их печален, поэтому правило насчёт алкоголя действует неукоснительно: на всё время экскурсии группа принимает условия «сухого закона». Ещё раз, вежливо и строго, напомнив об этом в салоне автобуса, милиционер пожелал всем удачной поездки и удалился, а экскурсия двинулась в путь.

Из остальных правил посещения Зоны необходимо отметить следующие. Во-первых, обязательно наличие паспорта, причём именно того (внутрироссийского или загран), серия и номер которого были указаны вами в предварительной заявке. Во-вторых, одежда с длинным рукавом, длинные брюки, спортивно-туристическая обувь, пригодная для безопасного хождения по торчащим гвоздям и битым стёклам (никаких маек, топиков, шортов и сланцев, даже если жара зашкаливает за 40 градусов). Кроме того, обувь должна быть легко моющейся (на тот случай, если вы всё-таки влезете в радиоактивное «пятно»), а на самый крайний случай советуют иметь с собой запасную пару, чтобы при неблагоприятном исходе не вернуться в Киев в одних носках. Впрочем, уповая на свои тяжёлые литые полусапоги из полихлорвинила ещё советского производства, не иначе как адаптированные для последствий ядерной войны, я вполне обошёлся без обременительного груза в виде «сменки». Но, когда приходилось пробираться через кучи разномастного мусора, усеявшие помещения в зданиях Припяти, меня порою охватывало сомнение: возможно, спецуровские армейские «берцы» с титановыми вставками в подошвы в данном случае всё же были бы надёжнее.

В-третьих, запрещено есть и пить на открытой местности (в автобусе – пожалуйста; более того, 1,5-литровую бутылку чистой питьевой воды на день очень желательно иметь с собой). В-четвёртых, требуется неукоснительно выполнять распоряжения проводника группы: идти там, где скажет «сталкер» (а это зависит от обстановки на конкретных участках местности), не удаляться от группы за пределы прямой видимости, соблюдать время «свободного поиска» на остановках и т.д.

Это – обязаловка. Дальше следуют рекомендации. На руки – многослойные трикотажные перчатки (продаются в строительных магазинах). На глаза – очки. В общем, как можно меньше открытой кожи. Исходя из этих условий, не возбраняется и респиратор – обычный «лепесток», на тот случай, если поднимется ветер на открытой местности, или залезете в запылённое помещение в заброшенном здании. Можно взять с собой дозиметр (а если намерены в пути периодически отклоняться от общей «тропы» - то и обязательно).

ЧЕРНОБЫЛЬСКАЯ ЗОНА. АЛЬФА, БЕТА, ГАММА…

Теперь – обоснования перечисленных мер безопасности. Большинство дозиметров в обычном режиме измеряют гамма-излучение. Достаточно сильно фонящие по гамма пятна в Зоне ещё остались (а гамма-лучи интенсивно «прошивают» все преграды, и несколько замедлить их может лишь свинцовая пластина, или танковая броня, или толстый слой бетона...). И, хотя при кратковременном воздействии они теперь не способны нанести вред организму, время пребывания в них необходимо свести к минимуму, а лучше вообще не приближаться: вред зависит от мощности полученной дозы, а мощность дозы – от силы излучения и времени воздействия. Опаснее другое: при разрушении энергоблока по окрестностям разлетелись альфа- и бета-активные материалы (например, микроскопические частицы ядерного топлива). Альфа-излучение (осколки ядер) не способно преодолеть обычный лист бумаги, т.е. защитой от него служит простая одежда или даже неповреждённая человеческая кожа. А вот бета-излучение (электроны расколотых атомов) обладает несколько большей проникающей способностью. Конечно, пройдя несколько сантиметров вглубь покровов человека, тормозится и оно. Но за время торможения частиц высвобождается энергия, которая способна вызвать радиационные ожоги кожи и подкожных мягких тканей человека. Отсюда – требование длинных рукавов и брюк, и толстые трикотажные перчатки.

Проблема ещё и в том, что в обычном режиме дозиметры измеряют только гамма-фон (бета-активность задерживается корпусом дозиметра). Так что, считая себя в безопасном месте по гамма-фону, можно не заметить, как попадёшь под опасное бета-излучение.

Ну и, разумеется, внешнее воздействие радиации не идёт ни в какое сравнение с внутренним облучением. Притчей во языцех стал чаёк с изотопом полония, которым суперагент спецслужб некоей сверхдержавы угостил агента-ренегата в кафе одной из столиц западной демократии. При этом изотоп полония был активен в большей степени по альфа (впрочем, говорят, что имело место и бета). Поэтому самому зачинщику чайной церемонии при перевозке и применении он никакого вреда не принёс. А вот попав с напитком внутрь организма-мишени, вызвал мучительный летальный исход.

Отсюда мораль: воздержаться от питья и еды, впрочем, как и от курения на открытом воздухе в Зоне – это стопудово. А для вящей безопасности не помешает и респиратор (обычный «лепесток», продающийся в аптеках). Мало ли: ветер поднимется, сдует с почвы микроскопическую «горячую» частицу и затянет в нос или в рот… Дыхательные пути, конечно, способны к самоочищению: не случайно волоски на эпителии непрерывно двигаются, выталкивая всякую грязь наружу. А из желудочно-кишечного тракта всасывается в кровь (с последующим облучением жизненно важных органов) едва ли десятая часть попавших радионуклидов. Всё равно: лучше внутрь себя ничего лишнего не пускать. Остальное, почти через 25 лет с момента аварии, да ещё и на проверенных маршрутах, уже не несёт угрозы.

ЧЕРНОБЫЛЬСКАЯ ЗОНА. РАЙЦЕНТР И СТАНЦИЯ.

От Киева до границы Чернобыльской Зоны отчуждения – два часа езды. В автобусе посмотрели видеоролики о событиях на ЧАЭС и их последствиях. Около 10 часов утра, когда наш автобус добрался до КПП «Дитятки» (именно здесь заканчивается маршрут всех самодеятельных туристов, намеревавшихся попасть в Зону «на ура»), густая пелена осеннего тумана скрывала всё на расстоянии пяти шагов, создавая особый психологический настрой для «ядерных туристов». Фотографировать здесь уже нельзя: режимный объект (как и на любой действующей АЭС, под запретом фотосъёмки оказываются именно сооружения физической защиты на подступах к станции). Единственный указанный нам ракурс фотосъёмки направлен на собственно шлагбаум, что, в совокупности с туманом, ни в коей мере не показательно, поэтому расчехлять фотоаппараты никто не стал.

Через КПП проходим по одному. Хмурый милиционер бдительно сверяет со своим списком ФИО, серии и номера предъявляемых паспортов. В сумки не заглядывает (хотя запрет на ввоз в Зону любых видов оружия – огнестрельного, ножей, газовых баллончиков – также является безусловным требованием к экскурсантам). Зато на КПП есть общественный туалет (после двухчасовой поездки – вещь не лишняя).

И вот мы уже едем по Зоне. За окном – тот же проклятый туман, те же осенние лесные пейзажи. Но «чужие здесь не ходят». На сегодня в Зоне работает около 4000 человек: часть занимается снятием с эксплуатации энергоблоков ЧАЭС, остальные – обслуживанием самой Зоны: например, защитой лесов от пожаров, мониторингом обстановки, перезахоронением могильников боевой техники, охраной и т.д. Работа – вахтовым методом, с временным проживанием в г.Чернобыль, или ежедневными наездами спецэлектропоездом из города Славутич.

Остановка в отселённом селе с говорящим названием Залесье (ирония Зоны: село Залесье – заросло лесом, село Копачи – натурально закопали под землю, и т.д.). Заброшенные дома. Двери нараспашку, стёкол в окнах нет. Брошенные изуродованные предметы меблировки – очень немногочисленные (здесь, как и везде в Зоне, в 90-х годах ударно потрудились мародёры, вынесли всё, что представляло хоть какую-то ценность). Даже печи кое-где пытались разобрать, а полы – снять. Дрова и заборы, за два десятилетия поросшие ковром изумрудно-зелёного пушистого мха. Артефакт советской эпохи – пол-литровая молочная бутылка за 15 копеек (такие бутылки попадутся в Зоне ещё не раз). Крупные октябрьские паутины на кустарниках бывших садов (через них получаются эффектные фотоснимки брошенных домов: аллегория запустения, безлюдия).

Въезжаем в город Чернобыль. Бывший районный центр с населением 12,5 тыс. человек. (В СССР была мода называть крупные электростанции – ГРЭС, АЭС – именами районных центров. При том, что реальный город-спутник такой электростанции имел совсем другое название). По сравнению с райцентрами Зауралья тех времён – неплохое благоустройство: дома-пятиэтажки, асфальтированные улицы… Достаточно крупный автовокзал: правда, таблички с надписью «Киев» остались всего на нескольких посадочных площадках, а в пустом и гулком здании автовокзала разместился магазин, по принципу сельпо торгующий всем подряд: от продуктов питания до фуражек с эмблемой «Чернобыль».

Заезжаем к двухэтажному зданию, где расположилась организация «Чернобыльинтеринформ» со своей столовой. Здесь нам под роспись проводят инструктаж, а также есть возможность задать вопросы сопровождающему сотруднику (он присоединяется к нашему «сталкеру», чтобы в Припяти можно было разделить группу в 25 человек на две более контролируемые подгруппы).

На стенах – карты радиационных замеров, из которых следует, что основные потоки радионуклидов выпали двумя «хвостами» в северном (Беларусь) и западном направлениях. Юг и восток относительно чище. Вообще говоря, по радиационному уровню Зона сильно неоднородна. Оставшиеся относительно «грязные» точки ведут себя в соответствии с физическим критерием квадрата расстояния: стоит сделать шаг в сторону, как уровень излучения резко падает.

В ходе импровизированного «брифинга» сотрудника «Чернобыльинтеринформа» выявляю два момента. Во-первых, он мыслит технологическими категориями эксплуатации реактора РБМК времён Советского Союза, автоматически перенося их на модернизированные РБМК (от которых к нынешнему дню неизменным осталось разве что данное при рождении название). К тому же априори он «равняет под одну гребёнку» и АЭС с другими типами реакторов (например, ВВЭР) – хотя они отличаются, как небо от земли.

Во-вторых, как бывший эксплуатационник ЧАЭС, он придерживается идеологии оперативного персонала в не утихшем до сих пор споре на тему «Кто виноват». Как известно, в оценке причин аварии на ЧАЭС преобладают две антагонистических группировки: эксплуатационники и конструкторы-проектировщики, которые до сих пор спорят, кто из них стал виновником происшедшего. На мой взгляд, наиболее объективно оценил проблематику замгендиректора ОАО «Концерн Росэнергоатом» Владимир Асмолов, уложив приговор в короткую ёмкую фразу: «Человек допустил, а реактор позволил».

Да, реактор имел недопустимые конструктивные недоработки: при запуске аварийной защиты из-за вхождения концевиков стержней в активную зону сначала происходил всплеск положительной реактивности, а уж затем начиналось гашение ядерной реакции средней частью стержней. Для примера: представьте, что, управляя автомобилем, в экстремальной дорожной ситуации вы давите на педаль тормоза, однако автомобиль при этом сначала ускоряется и прыгает метров на пять вперёд, а уж затем начинает тормозиться. Конструкторский просчёт очевиден. Однако он мог проявиться (и проявился) в апреле 1986 года, а мог проявиться намного позже (или раньше), или же – не проявиться вообще никогда в жизни. Если бы оперативники собственными действиями не довели реактор до такого состояния, когда этот дефект конструкции проявился во всей своей «красе». (Помните – провал мощности реактора, попытка поднять её вновь для продолжения эксперимента, вместо того чтоб сразу заглушить реактор, ошибочно-чрезмерное извлечение регулирующих стержней, разгон реактора, принудительный ввод аварийной защиты… всплеск реактивности из-за конструктивного дефекта, и вот – взрыв). Прибавьте к этому безалаберность системы (станция-то не «Средмашевская», а «Минэнерговская», значит – отношение к ней наравне с угольными и газовыми «кочегарками»-ГРЭС), слабый надзор, общее раздолбайство эпохи упадка СССР (не случайно ведь Горбачёв, получив власть после плеяды недолговечных вождей, ужаснулся увиденным и, понимая всю катастрофичность политико-экономической ситуации в стране, начал изобретать спасательные круги типа перестройки, ускорения, гласности, хозрасчёта, госприёмки… что там ещё было? Но поздно, половинчато и неэффективно – не помогло. То, что ситуация провальная – видел ещё Андропов; впрочем, ни он, ни «Горби» уже не могли её исправить, хоть и пытались, каждый на свой манер).

Итак, «человек допустил, а реактор позволил» - исчерпывающая характеристика чернобыльской аварии. Однако вступать в спор с «бывалым эксплуатационником» - значит, задержать группу, которая рвётся на маршрут, чтобы увидеть реальные объекты, получить впечатления, а не выслушивать дискуссию двух компетентных лиц (в силу твёрдой убеждённости сторон – наверняка затяжную и конфликтогенную). Молчу. Едем дальше.

Остановка у памятника ликвидаторам у пожарной части в Чернобыле. С одной стороны стелы – фигуры пожарных. С другой стороны – станционники: реакторщик, дозиметрист, медик оказывает помощь пострадавшему. (По легенде, когда делали памятник, в чемоданчик медика замуровали пару бутылок водки: для будущих «круглых дат» аварии). Надпись на стеле: «Тем, кто спас мир»…

КПП «Лёлив» - въезд в 10-километровую зону. Заезжаем на мост через реку Припять. Фотосъёмка. Река широкая, красивая, спокойная, с золотым костром осенних пейзажей по берегам. Удивительно, но автотрасса не вымерла, движение есть. Разгоняя туристов, на приличной скорости проносится респектабельный джип. Через некоторое время проскакивает микроавтобус… А вот оголовков фонарей на мосту уже почти нет: одни столбы остались…

За холмиками захороненных Копачей останавливаемся у заброшенного детсада. Памятник воинам Великой Отечественной, буйная поросль на дорожках, то же запустение, знаки радиационной опасности.

По дороге, очень издалека, наблюдаем гигантские решетчатые антенны загоризонтной радиолокационной станции «Чернобыль-2». По тем временам – жутко стратегическое и офигенно секретное сооружение (таких станций, способных «отловить» запуск ядерных ракет противника ещё за искривлением горизонта, в момент старта, в СССР было всего штуки три). После чернобыльской аварии загоризонтную РЛС (практически, одно из основных звеньев обороны страны) пытались запустить вновь, присылали крутых военных спецов из Москвы. Но компьютерные комплексы, составляющие ядро РЛС, в ту пору были огромных размеров и требовали мощного охлаждения. А в трубы системы охлаждения насосало столько радионуклидов, что стало ясно: РЛС восстановлению уже не подлежит. (Туда, говорят, тоже водят экскурсантов – но уже не по общему, а по приватному маршруту).

Остановка на повороте у канала. Последняя точка, где можно производить фотосъёмку (следующая будет на площадке у аварийного энергоблока; по пути следования съёмка запрещена, так как в объектив попадают системы физической защиты периметра станции). Отсюда, как на ладони – действовавшая станция (4 энергоблока попарно, итого – две вентиляционные трубы), чуть ближе и в стороне – корпуса почти достроенных новых энергоблоков №№ 5 и 6 (в окружении замерших навечно башенных кранов), градирни для них – одна почти достроенная, другая начатая. Ресурсов пруда-охладителя, запроектированного для ЧАЭС, хватило только на 4 действующих энергоблока, поэтому конденсаторы турбин 5-го и 6-го должны были охлаждаться градирнями.

Кстати, в пруде-охладителе живут крупные сомы, экскурсанты обычно кормят их хлебом. Но сейчас уже октябрь, сомы закопались в радиоактивный ил – спать до весны…

Через дорогу в стороне – современное здание нового хранилища отработанного ядерного топлива. Строили французы, вбухали кучу денег. Но, говорят, ошиблись с размерами ячеек, поэтому сборки с топливом туда просто не помещаются. Пример зарубежного разгильдяйства.

Ну и, конечно, «коридоры» ЛЭП с решетчатыми опорами. Класс напряжения, похоже, порядка 750 кВ: что ж, крупная станция, системообразующая сеть… На открытом распредустройстве что-то мельтешит: оказывается, запуталась связка разноцветных воздушных шаров: откуда она сюда прилетела?

Следующая остановка – на смотровой площадке с угла аварийного энергоблока, всего в нескольких десятках метров от объекта «Укрытие» (народное название «Саркофаг»). Здесь же – памятник с надписью: «Героям, профессионалам – тем, кто защитил мир от ядерной беды. В ознаменование 20-летия сооружения объекта Укрытие». Аварийный энергоблок – вот он, перед нами, крупным планом, за невысоким забором. В деталях видно всё: знаменитая вентиляционная труба в обрешётке, бетонные кубы и рёбра саркофага, стальные фермы у торцевой части бывшего машзала…

На объекте трудятся целые легионы учёных из западных стран. Вы думаете, они даром дают денежки на поддержание безопасного состояния ЧАЭС? Аварийный энергоблок – уникальный научный полигон планетарного масштаба. Реакции с участием конструкционных материалов и ядерного топлива в условиях широкого спектра температур и радиационных полей привели к формированию невиданных физических и химических реакций, созданию неизвестных науке элементов. А это – революционные научные открытия, а значит прорывные технологии в различных областях знания. И работы ещё – непочатый край: по рассказам, порядка 50% помещений внутри саркофага доступны для всеобъемлющего контроля, ещё процентов 20 – частично подвержены мониторингу, а какие элементы эволюционируют и зарождаются в оставшихся 30% - едва ли кто может сказать с уверенностью.

Фон на смотровой площадке аварийного энергоблока, по словам спутников (у меня своего дозиметра не было) порядка 300–400 микрорентген в час: в принципе не так уж и много, но долго торчать здесь просто некогда. Нас ждёт Припять.

Окончание путевых заметок: http://newreft.livejournal.com/82224.html

Сохранено