Чёрный пудель, рыжий кот - 3

eilin_o_connor — 11.12.2015 Начало
Продолжение

ГЛАВА 2

1
Это просто семейный ужин, объяснила Галка. Ужин с торжественными речами - и не более. Вот такая у них традиция. Соберется человек десять, от самого старого патриарха до голопузой мелочи, все напьются, станут задавать дурацкие вопросы, а потом хором объявят, что отдают своего Олега в зубастую пасть, то есть, извините, в любящие руки Галины Исаевой.

«А зачем это нужно?» - с любопытством спросил Макар.

Галя тяжело вздохнула.
Традиция, повторила она. Низачем. У них так заведено.

«Кем заведено?» - снова спросил Илюшин.
Саша уже начала подумывать о том, чтобы задвинуть его куда-нибудь в угол подальше.
Но неожиданно оказалось, что у Исаевой есть ответ.

А дедом их, Пахомом Федоровичем, сказала она. Это он придумал, чтобы накануне свадьбы семья невесты выпивала вместе с семьей жениха.
- Алкаш? - понимающе кивнул Бабкин.
Таких подробностей Галка не знала. Но с тех самых посиделок и пошла традиция.

За окном поезда проносились размазанные перелески, летели вверх-вниз провода. На полке дребезжали удочки.
- Все будет хорошо, - твердо сказала Исаева. - Что бы они мне ни говорили, я не сорвусь, ясно? Вы мне не позволите!

Проводница принесла чай с сахаром.
- Галя, почему вы их так не любите? - спросил Макар, хрустя рафинадом.
- Потому что это

Шавлов, - сердито сказала Галка. - Не в территориальном смысле, а в человеческом. И все, что не Шавлов, они по умолчанию считают неправильным. Вот, например, еда...
- А что еда? - оживился Бабкин.
- Еда должна быть нажористая! Это у них лучшая похвала блюду. Раз нажористо, значит, вкусно. Столько, сколько они съедают за обедом, я за три дня не слопаю. И все под майонезом! А если ты не ешь, значит, враг народа.
- Это всё от бедности идет, - мягко сказал Макар. - Привыкли наедаться простыми и дешевыми продуктами.
Галка вспыхнула.
- А еще девушке не стоит стричь волосы, если она хочет понравиться парню!

Бабкин покосился на короткие перья, беспорядочно торчащие из Галиной головы. Выкрашенная синим прядь упала на лоб, придавая ей сходство с сердитым дикарем.

- Начхать, что у тебя даже парня нет! - чеканила разъяренная Галка. - Все равно девушка должна в первую очередь сверять свои поступки с воображаемой мошонкой!
- Галка!
- Что, Стриж? Это правда! Они бестактные, они во все лезут! Спрашивают, когда мы заведем детей.

Она передразнила чей-то слащавый голос:
- «А когда же детки?»
- О продолжении рода заботятся, - быстро вставил Сергей.
- Они говорят, что я дура, раз живу в грязной Москве!
- Об экологии думают!
- Считают, что деньги на путешествия выкидывают только кретины! Нормальный человек не будет по миру шарахаться и ещё платить за это!
- Певцы родного края!
- И ещё они слушают Черемошню! - выложила Галка последний козырь.
- Не слушают, а едят, - поправила Саша. - И не черемошню, а черемшу.

Горький смех был ей ответом.
- Черемошню, Стриж!
- Что это?
- Черемошня - река такая. А ещё певица, которая взяла в честь нее псевдоним. Завывает о бабьей доле хриплым голосом. Эдакая задушевность пьянчуг и женщин трудной судьбы. Зал рыдает, размазывает сопли, курит и кается в грехах. А я джаз слушаю, вы понимаете? Джаз!

Галка перевела дыхание.
- Они снобы. Ужасные.
- Кто ещё из вас сноб, - усмехнулась Саша.
- Стриж, ты не понимаешь. Есть снобизм богатых - он у всех на слуху, всем очевиден и понятен. Но есть и снобизм бедных. Плохо скрываемое презрение к тем, кто тратит деньги неправильно. Однажды сестра Олега спросила, сколько стоит моя куртка. А я возьми да скажи правду. Ты бы видела ее лицо! Она не назвала меня дурой лишь потому, что рядом стоял Олег. Но потом все-таки не выдержала: я бы, говорит, на эти деньги десять курток купила.
- Ты промолчала, надеюсь? - без всякой надежды спросила Саша.

Галка пожала плечами:
- Я сказала, что это было бы десять дерьмовых курток. А у меня одна, но качественная.

Бабкин скептически крякнул. Теперь стало ясно, зачем невеста на обычный ужин с родственниками жениха подтянула силы моральной поддержки.
- Есть хорошее правило, - сказала Галка. - Не надо рассказывать, сколько ты зарабатываешь, во что веришь и с кем спишь. А они обо всем хотят знать. Считают, что имеют на это полное право! И мне за них замуж выходить, - подытожила она.

Некоторое время ехали молча под перестук колес. Наконец Илюшин озвучил вопрос, который вертелся у всех на языке.
- А как же вы, просите за бестактность, ухитрились выбрать мужа из такой семьи?

Галка вдруг улыбнулась. Саша уже наблюдала этот номер, а вот Макар с Бабкиным выглядели искренне изумленными.

Особенно впечатлился Сергей. До улыбки он видел перед собой лишь тощую остроносую девицу с зашкаливающим уровнем тревожности. Джинсы куцые до щиколоток, рваные кеды и сверху растянутая футболка. «Невеста! Ха!» Ногти обгрызены как у подростка и нервно курит каждые пять минут. Из разговора с ней Бабкин узнал, что прежде она работала менеджером по продаже сигарет, а потом устроилась в крупное издательство. «Втюхиваю народу писателей, - сообщила ему Галина. - А до этого втюхивала курево. Принципиального отличия никакого, разве что от сигарет вреда меньше».

Как эта энергичная девица решилась выйти за глубокого провинциала? А главное - зачем?

- Он потрясающий! - вздохнула Галка. - Вы его увидите и сами все поймете.
«Ну-ну», - подумал Макар, но вслух ничего не сказал, потому что поймал взгляд Саши.
«Ну-ну», - подумал Бабкин, но промолчал, потому что грыз рафинад.
«О, господи, - подумала Саша. - Вот что мы ввязались?»

2

Что ужин покатится вовсе не по намеченным светским рельсам, стало ясно, едва слово взяла бабушка. Елизавета Архиповна нацепила на нос очки, изучила Галку и обернулась к матери жениха.
- А что, нормальные девки-то все закончились? - сокрушенно проскрипела она.
«Ах ты ж старая ты грымза!» - ахнула Саша.

А ведь начиналось хорошо! Хорош был огромный яблоневый сад, на который понемногу опускались сумерки, и безалаберный, но уютный дом с кучей комнат. И собаки брехали вдалеке по-деревенски беззлобно, и чубушник пах изо всех сил, притворяясь жасмином, и над длинным столом, уставленным тарелками, вились почти что свои, домашние мухи. Под ногами гулял пушистый рыжий кот по имени Берендей, деликатно помякивая, когда кто-нибудь задевал его хвост.

Елизавета Архиповна перевела взгляд на внучатого племянника и развила свою мысль:
- Олежка, конечно, даром никому не сдался. Но с мужиками-то нынче, я слышала, напряжёнка! Всяких берут. - Она пошамкала губами. - Даже и таких.

Мать Олега поменялась в лице. Рядом с Сашей, откинувшись назад на стуле, беззвучно захохотал Макар.

Он-то сразу предсказал, что их ждет.

Во-первых, одновременно с родителями жениха навстречу Галке, Саше и Илюшину выплыла на крыльцо деваха ослепительной красоты. «Из чего только сделаны девочки», - пелось в детской песенке. С девахой все было ясно: её сотворили из каблуков, бюстгальтера пуш-ап, банановой жвачки и розовой помады. Ноги у девахи были такие, что Саша сразу запуталась взглядом в этих загорелых ногах, заблудилась безнадежно и думала, что уже не выберется. Но тут прекрасное видение улыбнулось, и путеводным лучом сверкнули белоснежные зубы.

Рядом с Сашей Галка что-то прошипела.

- Познакомьтесь, мои милые, познакомьтесь! - захлопотала полногрудая женщина в мешковатом желтом платье. - Это Кристина, подруга нашей Риточки.

- И Олега! - грудным голосом сказала Кристина. Протолкнула пузырь жвачки язычком между алых губок, надула его, лопнула и втянула в себя. А затем интимно улыбнулась Илюшину.

Саша Стриженова взяла своими длинными медицинскими пальцами эту дрянь за горло и била головой о ступеньки крыльца до тех пор, пока та не подавилась жвачкой и не умерла.

На самом деле Саша Стриженова улыбнулась в ответ и взяла Макара Илюшина под локоть.

Красавица перевела на нее недоуменные глаза и взмахнула ресницами. «Ты кто ваще такая?» - просемафорили ресницы.

Саша размолола ее взглядом в труху.
«Женщина я евойная».
- Здрасьте, - процедила Кристина. Что следовало понимать как вызов и приглашение к боям без правил.
- Здравствуйте! - приветливо отозвалась Стриж. - Рада познакомиться!

В переводе это означало, что любая деревенская сволочь, которая покусится на вот этого сероглазого, будет оттаскана за белокурые волосья и бита лопатой до тех пор, пока не поумнеет и не научится различать свое и чужое.

Макар Илюшин, вокруг которого развернулись кровопролитные баталии длиной в полторы секунды, ничего не заметил.

Во-вторых, хозяйка привела Сашу и Макара в дом знакомиться с патриархом.
- Пахом Федорович, - с гордостью представила она. - Брат моего дедушки. Старшего. Покойный.

В глубине дома что-то хлопнуло, запахло горелым мясом, и полногрудая женщина бросилась прочь из комнаты.

Макар и Саша остались наедине с дедушкой.

Пахом Федорович восседал в инвалидной коляске и строго смотрел перед собой. Восковые руки были сложены на коленях. Синевато-зеленая щетина на подбородке подозрительно смахивала на мох. Морщины выглядели как насечки на заплесневевшем батоне. На вид ему было около трехсот лет.

- Это же чучело! - вполголоса сказал Макар с плохо скрытым восхищением.
- Я сейчас убью тебя, - процедила Саша. - Замолчи немедленно.
- Хозяйка сама сказала: покойный.
- Она имела в виду, старший брат покойного дедушки. Просто оговорилась.
- Ничего подобного, - Макар, к ужасу Саши, присел на корточки перед патриархом. - У нее был старший дедушка. А это его покойный брат.
- Макар!
- Они его вынимают из шкафа по праздникам.
- Макар!
- И пыль метелочкой отряхивают.
- МАКАР!
Он тяжело вздохнул:
- Пахом Федорович, здравствуйте!
Старец не шелохнулся. "Не мигает", - пронеслось в голове у Саши.
- Как ваше здоровье, Пахом Федорович? - продолжал непринужденную беседу Макар. - Мы к вам в гости на свадьбу приехали.
Саша зажмурилась.
Молчание собеседника смутить Илюшина не могло.
- Погоды стоят прекрасные, не правда ли, - невозмутимо продолжал он. - Нам очень понравился ваш город.
Илюшин осторожно потряс руку Пахома Федоровича и обернулся к Саше.
- Холодная! - восторженным шепотом сообщил он.
С Саши было достаточно.
- Пошли!
- Мы еще политическую обстановку не обсудили!
Она без лишних слов тряхнула Макара за плечо.
- Невоспитанная ты женщина, - сказал Илюшин, поднимаясь. - Прервала нашу беседу на самом интересном месте.
Саша попятилась к выходу. И тут патриарх ожил.
- В строй, сукины дети! - гаркнул он.
Саша выскочила в коридор как ошпаренная, а за ней выскочил Макар, сложившийся пополам от хохота.

Из соседней комнаты выплыла крошечная, прямо-таки карманная старушка, вида чрезвычайно чинного и благонравного. Старушка вытащила из кармашка накрахмаленный платок и громогласно высморкалась. Прищуренные голубые глазки обшарили Илюшина и Сашу с ног до головы.
- Всех на дезинфекцию! - вынесла старушка свой вердикт и удалилась.

Вот тут-то Макар и сказал, что будет весело.

(продолжение следует)

Сохранено