Часовня в урочище Кара-голь

von_hoffmann — 25.03.2025

После установления советской власти в Крыму 25 ноября 1920 года реввоенсовет республики за подписью Бела Куна издал приказ №4 «О регистрации в 3-дневный срок всех участников белого движения, всех офицеров и солдат российской армии, всех ранее служивших в правительственных учреждениях, в полиции, в органах юстиции, а также тех, кто приехал в Крым после октября 1917 года». На регистрацию явились тысячи людей разного возраста и звания.
Несмотря на обещанную амнистию, почти все они были уничтожены без всякого суда и следствия, на основании приговоров, вынесенных так называемыми «чрезвычайными тройками». В городах и селах Крыма в то время были расстреляны 120 тысяч человек.

Первая панихида

Об укромном уголке Крымского заповедника, ныне называемого Багреевкой, почти 80 лет ходили страшные легенды. В 1990-м году автору этих строк впервые пришлось услышать реальный рассказ. Рассказывала старожил Ялты, племянница поэта Максимилиана Волошина, ныне покойная Тамара Владимировна Шмелева. До конца дней не могла забыть она 6 января 1921 года, когда ее отец разделил участь тех, чьи трупы сбрасывали в пустой бассейн.

Трагическую историю, услышанную от Тамары Владимировны, я рассказала тогдашнему президенту республиканского благотворительного фонда «Юг» Василию Рыбке, члену межведомственной комиссии по увековечиванию памяти жертв войны и политических репрессий. В осенний полевой сезон 1996 года он с коллегами определил место захоронения жертв Багреевки, там установили православный крест. Протоиерей Владислав Шмидт отслужил первую панихиду по расстрелянным.
Присутствовали на панихиде и гости из Франции, чьи предки покоятся в этой безмолвной могиле. Среди них правнучка расстрелянной княгини Надежды Александровны Барятинской – Надежда Людвиговна де Брант. Внучка дочери Надежды Александровны Ирины – Анна Андерсен. А также жительница Ялты Нина Константиновна Запаращук-Рыбаковская.

Княгиня, о которой помнят

Не грех напомнить сегодня о том наследии, которое оставила нашему поколению Н. А. Барятинская. Это корпуса нынешнего санатория им. Кирова (бывшее имение «Сельбеляр» – «Кипарисы»), великолепное здание на ул. Кирова (ее дворец для приема гостей, в числе которых была и семья Николая II), где сейчас находится ялтинское СБУ. Статс-дама двора Александра III, Надежда Александровна славилась своей благотворительностью. На безвозмездных началах она отдала участок своей земли под строительство в Ялте мужской гимназии – ныне это здание института «Магарач». На ее взнос в семь тысяч рублей построили отдельный корпус в санатории им. Императора Александра III – ныне институт им. Сеченова.

Две ее дочери – Анна и Елизавета – уговаривали мать покинуть Крым с последними кораблями. Но Надежда Александровна любила Ялту и считала ее родным городом. А может, просто не хотела быть обузой для детей: после инсульта она передвигалась в инвалидной коляске. И конечно же, не предполагала, что в ближайшее время разделит горькую участь своей старшей дочери Ирины – жены полковника русской армии Сергея Мальцова. Представители старинного дворянского рода Мальцовых осели в Крыму в ХIХ веке и создали один из лучших в то время курортов России – Симеиз. С их именем связано создание Симеизской обсерватории.

Барятинскую и Мальцовых арестовали по доносу некоего Александра Григорова в декабре 1920 года. Об этом трагическом эпизоде упомянул в своей эпопее «Солнце мертвых» Иван Шмелев: «...Убили в Ялте древнюю старуху. Идти не могла – прикладами толкали… На дроги положили, повезли к оврагу…» Еще об этом мне рассказывала Надежда де Брант: «Прабабушку зимой выволокли на улицу в инвалидной коляске и закинули в кузов машины, который уже был набит обреченными на одинаковую для них смерть. Там, где машина на лесной тропе не могла пройти, ее тащили по ухабистой дороге до места расстрела».

Надежда де Брант, неоднократно приезжавшая в Ялту из Ниццы на поклон своим близким, вспоминала о том, как спаслась ее мать, которой было тогда 18 лет. Она работала сестрой милосердия, жила в гостинице «Россия» (ныне «Таврида»), в которой размещался госпиталь для раненых. Ей позвонил жених и предупредил, что они должны немедленно покинуть Ялту. «И мой дедушка князь Щербатов, – продолжала рассказ Надежда, – и его жена Анна Барятинская с их дочерью, моей мамой, покинули Ялту. Чудом тогда же удалось спасти детей расстрелянных Мальцовых: их спрятала и потом переправила каким-то образом в Париж няня Мария Николаевна Шумская». Сын спасенного Николая – Сергей Николаевич Мальцов, уже со своим сыном, не раз бывал в Багреевке на месте гибели предков. Кстати сказать, внучка Николая Мальцова Мария вышла замуж за лауреата Нобелевской премии поэта Иосифа Бродского.

Поминки в виде маевки

С ныне здравствующим старожилом Ялты Ниной Константиновной Запаращук мы познакомились в 1996 году. А недавно я была у нее дома. Речь шла о судьбе ее дяди – штабс-капитана, участника германской войны – Александра Павловича Дзеульского. В декабре 1920 года он с двумя товарищами оказался в Ялте, в доме на Ломоносовской улице, где жила семья известного в городе содержателя частного извоза и каретно-столярной мастерской Павла Петровича Дзеульского, который обслуживал и царскую семью. О том, что в городе уже действовали «тройки» и шли облавы, Александр не знал. В тот же вечер родные увезли его в горы на дачу своего знакомого Фролова-Багреева. Встретивший их сторож умолчал, что хозяина уже расстреляли. Наутро мать Александра привезла на дачу еду и увидела, как всех троих ведут на расстрел. Экипажи завернули назад, но вскоре женщины услышали выстрелы и команду: «Добейте!».

– С тех пор, – рассказывает Нина Константиновна, – каждую весну мои родственники приходили к этому месту будто бы на «маевку». С 1932 года туда брали и меня…
Заметая следы преступления, чекисты никого не подпускали к месту расстрела. Но вскоре у них возникла проблема: наступила весна и в лесу начал таять снег. Сукровица от разлагавшихся трупов попадала из наземных и подпочвенных вод в Иссарский водовод к даче эмира Бухарского (ныне территория санатория «Узбекистан»). Оттуда – в ялтинскую водопроводную сеть, и вода приняла розовый цвет. Возникла угроза эпидемии. Андрей Николаевич Савельев (внук тогдашнего главного санитарного врача города Василия Ивановича Косарева) рассказывал мне, что когда на глазах у деда вскрывали бассейн, до краев заполненный телами, он увидел останки своих знакомых. От этого зрелища он не смог оправиться до конца своих дней. Бассейн засыпали негашеной известью.

…О судьбе каждой багреевской жертвы можно было бы написать книгу. Это не только их личная жизнь, это частица истории огромного государства. Среди расстрелянных покоится Дмитрий Алексеевич Алчевский – представитель основателя горнорудного и металлургического дела в Украине, чьим именем назван город Алчевск. Ученик Леси Украинки подпоручик Белой армии Дмитрий Сергеевич Охременко – брат известного ученого-винодела института «Магарач» Николая Сергеевича Охременко. Князь Александр Петрович Багратион – потомок героя войны 1812 года. В ялтинском Приморском парке до сих пор чудом сохранился домик сестер милосердия Веры и Елизаветы Багратион. Полковник Александр Иванович Разумихин – муж Софьи Львовны Бертье –Делагард, родной сестры строителя Ялтинского морского порта, автора многочисленных краеведческих работ по истории и археологии Крыма. Прапорщик Михаил Борисович Витмер – внук владельца и основателя гостиницы «Ореанда» А. Н. Витмера. В Багреевке покоятся протоиерей храма Св. Александра Невского Константин Аггеев, фотограф государя-императора Алексей Михайлович Иваницкий, сестра милосердия княгиня Наталья Николаевна Трубецкая.

Благодаря кому мы сегодня знаем имена расстрелянных? Многие годы исследовал документальные свидетельства красного террора в Крыму старший помощник прокурора Киева по надзору за соблюдением законов и национальной безопасности Леонид Михайлович Абраменко. Результатом его архивных поисков стала книга «Последняя обитель: Крым 1920-1921 гг.». В ней несколько сотен фамилий тех, кого без суда и следствия уничтожили в Багреевке.
Начиная с 1997 года, в Багреевке стали собираться в день поминовения не только ялтинцы, но и потомки тех, кто здесь покоится, – Барятинские, Мальцовы, Щербатовы, Веригины, Каннисты, Апраксины… В декабре 2005 года здесь, рядом с деревянным крестом, заложили часовню. Для ее возведения два года собирал средства Сергей Николаевич Мальцов. Часовня в Багреевке стала первым памятником расстрелянным после взятия Крыма войсками Красной армии.

Фото найдено здесь: https://vk.com/club216286676?w=wall-216286676_275143 текст здесь: https://m.ok.ru/group/52124152561867/topic/63200309212619



или

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив