Чадаев

kukmor — 03.09.2025 Необходимость осознанного выбора — как нам дальше, вместе с латинским Западом или же самим по себе — встала аж двумя веками позже, в середине XIII-го, на пепелище монгольского нашествия, и выбор этот пришлось делать уже Александру Невскому — на тот момент новгородскому князю. Был он максимально жёстким: корона от Папы из Рима — или ярлык от хана из Каракорума. И именно Невский — после нескольких лет сомнений и колебаний — выбрал ярлык. В отличие, кстати, от другого Рюриковича — Даниила Галицкого, "короля" (папская корона) Червонной Руси.

История сохранила даже мотив, которым руководствовался Александр — и это был мотив сохранения "греческой" веры (возможно при монголах, но невозможно при Папе). Собственно, это и был момент уже осознанного "цивилизационного выбора" — во всяком случае, куда более осознанного, чем в 1054-м. А самое главное, что за этот выбор уже в те самые годы, сразу, ему пришлось воевать — на Чудском озере, и с теми же самыми крестоносцами. Я бы именно эту дату — 5 апреля 1242-го — ставил нашим настоящим "днём рождения", если уж говорить об отдельной русской цивилизации.

Возвращаясь к той самой греко-римской теме, я считаю, что мы даже и сейчас недостаточно понимаем глубинные причины расхождения на "западную" и "восточную" ветви. Это ведь большой вопрос соотношения "греческого" и "латинского" начал в христианстве как таковом. Если уж на то пошло, у христианской веры три корня — семитская (иудейская) ветхозаветная традиция, греческая философия и литература (весь Новый Завет, кроме Евангелия от Матфея, и то ещё вопрос, написан на греческом) и римский административный уклад, перенесённый в иерархию и церковное право. Но, как по мне, греческий всё же наиболее значимый именно в фундаменте христианской картины мира: Иисус из евангелий (включая и апокрифы) — это именно греческий герой, со всеми характерными признаками такового, начиная от смешанного происхождения (от божества и смертной) и заканчивая роком, неизбежно влекущим его к гибели. Но, в отличие от всех героев греческой мифологии, он побеждает смерть и воскресает из мёртвых: это главное "новое слово", но понятное по-настоящему только в координатах греческой культуры, от "Илиады" до Сократа с Платоном и Аристотелем.

Именно поэтому оно по большому счёту так и не "зашло" у семитов, у которых не было никогда "героя", но всегда были "пророки" — люди, чьими устами божество говорило со смертными; и именно поэтому из монофизитства в конечном счёте вырос Ислам, где Иисус — всего лишь один из пророков, к тому же перевранный последователями. Но потому же оно "криво инсталлировалось" и на латинскую почву, где сам язык, начиная с Иринея и Августина, подсказывал путь, которым впоследствии пошли средневековые латинские богословы. Думая на латыни, очень понятно, почему никак нельзя без "филиокве" в Символе Веры; думая на греческом (на котором он изначально написан), это буквально "хула на Духа Святого". Думая на латыни, очень понятно, зачем нужна высшая, четвёртая ступень иерархии (Папа) — это, собственно, тень Императора; думая на греческом, ему просто не находится места в екклесии (которая, в свою очередь, тоже прямиком перенесена из "екклесий" греческих полисов).

Моя дипломная специальность — теория и история культуры, и здесь я отталкиваюсь именно от профессии. В такой оптике и институты, и даже теологемы — выражаются в первую очередь через язык, который, в свою очередь, является порождением той культуры, в которой он возник и развился, где сформировались его основные опорные понятия. И здесь ключевое — тонкости перевода: греческий Логос — это не латинский Вербум, даже если в словаре они рядом. Греческое Христос — это не семитский Машиах, это скорее то, как греки его поняли и адаптировали в свою систему координат. В конце концов, греческий Theos — это нечто совсем другое, чем семитское Эльохим или латинское Deus. Собственно, именно поэтому в Исламе собственно Коран — это текст на арабском, любой "перевод" не считается Кораном, лишь "толкованием смыслов".

Но мы-то ведь тоже не греки.

Оставить комментарий

Популярные посты: