
Участок в Выборгском районе Петербурга. Фото: наблюдатели «Справедливой России»
Несмотря на это, 17 сентября началось с больших очередей перед
избирательными участками. К примеру, в Москве перед участком в
Большом Афанасьевском переулке ждали своей очереди проголосовать больше сотни
человек. Примерно столько же человек стояли в Красноярске перед одним избирательным
участком, в связи с чем глава избиркома Алексей Подушкин даже
просил собравшихся разойтись и прийти проголосовать в другой день.
Чуть меньше людей пришли с утра на выборы и в Новосибирске, Владивостоке и Омске.
Мосгоризбирком объяснил очереди на некоторых УИК (например, на УИК № 142 и на УИК № 9) тем, что проголосовать туда пришли военные и сотрудники расположенных рядом организаций. Кроме того, в комиссии отметили, что из-за ковида на самом УИК одновременно могут находиться не так много людей. В других случаях МГИК указывал на то, что «высокая активность избирателей на участках не является нарушением».
Социальная дистанция, правда, в итоге соблюдалась далеко не всегда. К примеру, на участке в Выборгском районе Петербурга одновременно находились больше сотни человек. Председательницу ЦИК Эллу Памфилову появление подобных ситуаций возмутило.
Участок в Выборгском районе Петербурга. Фото: наблюдатели «Справедливой России»
— «С утра мы увидели, что на некоторых участках были очереди, не соблюдается дистанция санитарная. Это недопустимо.
Коллеги, следите, если образовываются очереди, предпринимайте дополнительные меры, чтобы дистанция соблюдалась», — заявила чиновница вчера вечером.
Опрошенные «Новой» эксперты сходятся в том, что в очередях на избиркомах в первую очередь все же виновата мобилизация административного ресурса. Как говорит политолог Алексей Макаркин, главный фактор, из-за которого это явление стало заметным невооруженным глазом, — день недели. Трехдневное голосование началось в пятницу, хотя раньше выборы обычно приходились на выходной день. Избирателей с работы на целый день не отпускают: «Они отпрашиваются на неопределенное время, идут голосуют и снова на работу», — объясняет эксперт. Кроме того, Макаркин добавляет, что голосование в пятницу помогло решить проблему слабой мобилизации.
— Когда выборы приходились на выходной день, люди уезжали на дачи и вытаскивать их оттуда было сложно. Сейчас они стройными рядами идут и голосуют. Ничего особенного в этом нет, раньше так обычно военные голосовали. Бюджетники раньше голосовали преимущественно индивидуально, но случаи с очередями тоже случались. Другое дело, что все это очень плохо корреспондируется с антиковидной целью, которая ставилась для трехдневного голосования, — поясняет политолог Макаркин.
На выборах были действительно замечены большие группы из сотрудников различных компаний. К примеру, в Екатеринбурге на участок пришли голосовать больше 100 сотрудников фирмы «Сима-ленд» (известна тем, что обязывает работников хором исполнять гимн России и участвовать в патриотических флешмобах), в Приморье прошло голосование рабочих судостроительного комплекса «Звезда», а в Петербурге стало известно, что голосовать именно 17-го числа обязывают сотрудников Роспотребнадзора. В пятницу утром «Яблоко» даже опубликовало памятку, которую, предположительно, раздают сотрудникам гражданских ведомств, в ней сказано, как правильно отвечать на вопросы о голосовании.
Как рассказывает сопредседатель общественного движения «Голос»
(признано Минюстом «иностранным агентом») Роман Удот, принуждение
госслужащих к голосованию — одна из самых распространенных схем
фальсификаций на выборах.
— Огромные очереди говорят о том, что людей пригоняют. При
этом в будний день людям дают понять, что, если они проголосуют
неправильно, об этом обязательно узнают [на работе]. Это все ходит
на уровне слухов, на самом деле, у нас не было случаев, чтобы
кого-то реально поймали за руку за неправильное голосование, —
говорит Удот.
Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»
Информацию также подтверждают источники Meduza (мы вынуждены сообщать, что издание признано «СМИ-иноагентом»). Как рассказал изданию собеседник, близкий к администрации президента, «административно-зависимые избиратели» должны были преимущественно проголосовать до 12 часов 17 сентября. Мобилизация избирателей в утро первого дня голосования дает властям время для того, чтобы получить голоса тех «бюджетников», которые не пришли голосовать в пятницу, вместе со всеми.
В итоге уже к четырем часам дня по московскому времени явка по всей России составила 9,16%.
Максимальная явка была зафиксирована на Чукотке — 31,39%. Второе и третье место разделили Чеченская Республика (27,1%) и Республика Тыва (26,21%).
Минимальная явка оказалась в Санкт-Петербурге (3,72%), Севастополе (0,76%) и в Москве (0,48%; к восьми утра 18 сентября явка в столице с учетом онлайн-голосования превысила 23%.). К восьми часам вечера показатель общероссийской явки увеличился до 16,85%. При этом эти данные не учитывали электронное голосование. В свою очередь, уже к четырем часам дня в различных регионах ДЭГ воспользовались около 50%, зарегистрированных на дистанционное голосование. Явка по ДЭГ в первый день составила в Курской области — 55,46%, Мурманской — 59,27%, Нижегородской — 47,17%, Ростовской — 57,12%, Ярославской — 63,05%, в Севастополе — 46,63%. В Москве к шести часам вечера первого дня электронно проголосовали более 1 млн 30 тысяч человек, то есть больше половины от всех записавшихся.
Алексей Макаркин говорит, что удивляться цифрам Чукотки, Чечни и Тывы, а также отрыву данных в этих регионах от крупных городов не стоит: по его словам, выборы там будут довольно предсказуемыми. «Опыт организованного голосования в этих регионах достаточно высокий, — поясняет политолог. — В Москве и Петербурге даже тех же самых бюджетников сложнее заставить прийти и проголосовать».
Алексей Макаркин и руководитель Межрегионального объединения
избирателей, член совета движения «Голос» Андрей Бузин сходятся в
том, что даже 9% для трехдневного голосования — это довольно много.
По мнению эксперта, такая цифра также подтверждает использование
административных технологий повышения явки. При этом Роман Удот
считает показатель вполне адекватным.
— На самом деле это хорошо, мы опасались, что явка может
оказаться и 40%. Обычно мы оцениваем админресурс в 10–15%. На самом
деле, они [власть] не могут особенно накрутить голоса людьми,
потому что их ресурсы здесь крайне ограничены. Так что можно
сказать, что сейчас они использовали предельный уровень
админресурса, — объясняет Удот.
Интересные цифры показывает и надомное голосование. К
примеру, на участке № 2681 в подмосковном городе Рошале треть
избирателей — 652 из 2028 человек — зарегистрировались на надомное
голосование (как говорила «Новой» наблюдатель Татьяна Паняева, у
некоторых голосующих на дому в Рошале не было дат принятия заявки,
нет Ф. И. О. члена УИК и подписи принявшего заявку). Аномальное
число заявок на надомное голосование было зафиксировано и в
Петербурге: на избирательном участке №134 к настоящему времени
зарегистрировано уже 200 заявок на надомное голосование, на УИК
№177 — более 300 заявлений. В Челябинске «надомником»
оказался почти каждый десятый
проголосовавший (из 227 596 избирателей вне помещений проголосовали
28 273). При этом в городе часто фиксировали нарушения в проведении
надомного голосования, что в итоге привело к скандалу с потасовкой между
представителем «Яблока» и «титушками», вызовом полиции и
аннулированием 1140 бюллетеней от 600 «надомников».
Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета»
— Махинации с надомным голосованием обычно заключаются в том, чтобы спрятаться и напихать в урну максимум бюллетеней, сколько совесть позволит.
Отследить такие фальсификации можно разными способами, — объясняет
Удот. — Зачастую у членов комиссии просто выходят нереальные числа,
к примеру, при подсчетах выясняется, что во время обхода они
потратили на одного человека три минуты, хотя по факту голосование
на дому занимает больше времени. В суд на таком основании
обратиться нельзя.
Однако есть и более очевидные случаи фальсификаций.
Удот приводит в пример ситуацию на УИК № 3487
в Москве, где в урну сначала сложили бюллетени для голосования за
одномандатников, а затем за партии. Заметно это оказалось из-за
того, что одна из форм зеленоватая, а другая —
голубоватая.
Как предполагает Роман Удот, уровень фальсификаций на данных
выборах может оказаться просто катастрофическим. Несмотря на то что
возможности наблюдения довольно ограничены (в этом году за
происходящим на участках в реальном времени на специальном портале
могут следить лишь кандидаты, партии, избиркомы и наблюдатели в
общественных штабах, а на некоторых камерах вид на урны перекрывали
воздушные шарики), наблюдатели уже фиксируют значительное
количество нарушений. Всего в первый день голосования, по данным
движения «Голос», было зафиксировано почти две тысячи случаев
нарушений.
Среди громких случаев нарушений — вбросы. В Петербурге
мужчину поймали за вбросом восьми бюллетеней в
урну для голосования. В присутствии полиции парень «сознался» и
рассказал, что получил бюллетени у метро Автово. А в подмосковной
Балашихе наблюдатели от «Яблока» насчитали три случая вброса бюллетеней на
участке № 3667. Кроме того, наблюдатели сообщали о возможных
«каруселях», а также менее типичных нарушениях. Так, в Республике
Калмыкия наблюдатели обнаружили сейф для хранения без задней
стенки, а в Воронеже были найдены сейфы без дна.
Сейф на участке 1413 в Воронеже. Фото: twitter/novosyolov
Сказать, кто из регионов лидирует по нарушениям, сложно: больше всего информации поступает в проект «Голоса» «Карта нарушений» из Москвы, однако, это свидетельствует скорее об активности наблюдателей, говорит Удот. Стоит отметить, что Мосгоризбирком следит за платформой, однако в своем телеграм-канале в комиссии преимущественно пишут, что на самом деле нарушения закона в замеченных случаях нет, особо не углубляясь в детали.
Как рассказывает Андрей Бузин, контролировать трехдневное
голосование сложно. Не в последнюю очередь из-за нехватки
человеческого ресурса: у наблюдателей просто не хватает сил на все
три дня. Именно это позволяет расширить практику фальсификаций и
затрудняет отслеживание случаев принуждения к голосованию. Алексей
Макаркин тоже замечает, что говорить о возможностях для
фальсификаций во время трехдневного голосования сложно, в России
опыт все же не очень большой: прошлогодний семидневный плебисцит и
прошлогодние региональные выборы.
— Оппозиция подозревает, что с бюллетенями может что-то
случиться ночью. Представители избиркома говорят, что ничего
страшного с ними не будет, бюллетени лежат под строгим контролем.
Так что эти выборы — испытание для трехдневного голосования. Будут
скандалы или нет? Потому что искажения укрыть все равно не удастся,
— подытоживает политолог Макаркин.
Дарья Козлова, корреспондент «Новой»
|
</> |