Борис Пастернак. Доктор Живаго
![топ 100 блогов](/media/images/default.jpg)
Всем известна сложная судьба этого произведения, имеющая идеологическую и политическую подоплеку. Впервые «Доктор Живаго» был издан в СССР лишь в 1988 году, благодаря перестройке и гласности.
А я прочитал книгу в 1975 году, когда после института попал служить в ГСВГ. Знакомые учителя русского языка из сельской школы под Берлином дали мне Пастернака в немецком переводе. Прежде всего меня поразил язык – текст читался так же свободно, как будто напечатанный по-русски. Простенький текстик. Второе – он не вызывал никаких эмоций. Третье – в нем не было ничего крамольного. Владельцев книги особенно интересовал этот момент, а я ничего не мог им пояснить, сам удивился. И общее впечатление от романа – недоумение – навсегда отбило желание его снова открывать.
И вот пришлось-таки открыть. Мне уже не 24 года, совсем другой читательский и житейский опыт, нет и любопытства к чтению «недозволенного», которое, возможно, в решающей степени влияло на меня 38 лет назад.
Бывают книги, читая которые, жалеешь, что оставшихся страниц все меньше и меньше, скоро книга, увы, кончится. Бывают такие, которые проглатываешь, следуя перипетиям сюжета с его естественной авторской развязкой. К сожалению, бывают и такие, сквозь которые с трудом продираешься, зевая и думая: кончится ли это когда-нибудь и хоть чем-нибудь! Да, такие книги тоже читаются – по учебной программе, моде или каким-то обязанностям.
«Доктор Живаго», безусловно, относится к последнему типу. Нудность сего шедевра признают не только многочисленные критики, но и почти столь же многочисленные поклонники. Обе категории не принадлежат к читательскому большинству, поскольку большинство не читает и никогда не станет читать «Живаго» ввиду невозможности его одолеть при отсутствии дополнительных стимулов.
Поклонники ДЖ то советуют читать роман по две странички в день, то притягивают за уши какой-то символизм: Лара, дескать, – это Россия, сам Живаго – христианство и т.д. (см. у Дмитрия Быкова). Словом, читать эту книгу нормально, как читаются другие книги, невозможно – нужно специально изощряться.
Тут какая-то загадка. Неужели горячих поклонников ДЖ притягивает образ главного героя? Сомнительно. Для меня этот Живаго – весь в одной его фразе: «Я скажу а, а бе не скажу, хоть разорвитесь и лопните». Но ведь и поклонники (особенно поклонницы) романа не могут не видеть, что замечательный интеллигент Юрий Андреевич – эгоист и подлец: он не по-джентльменски, мягко говоря, обошелся со всеми своими женщинами. Причем не какими-то там финтифлюшками или «валькириями революции», а женщинами-матерями.
Нет, загадка не в герое. Пришлось напрячь интеллект, чтобы ее разгадать. И я таки разгадал. Пастернак сумел сделать невероятное – изобразить революцию и Гражданскую войну, полностью выведя за скобки тему «евреи в рядах революционеров». В ДЖ нет ни одного еврея-комиссара, ни одного еврея-чекиста, ни даже еврея-совслужащего. Зато присутствуют евреи-жертвы: Миша Гордон, страдающий из-за своей национальности и безвинно попавший затем в Гулаг, а также нечто вроде «еврейских масс» - мелкие ремесленники, тоже сплошь страдающие.
Единственный раз встретился в тексте туманный намек на еврея-отщепенца: «Не велика спица в колеснице эти люди, чтобы что-то значить в судьбах державы. Впрочем, спроси старика Шмулевича, отчего непорядок и смута, изогнется, скривит рожу и скажет, осклабившись: «Лейбочкины штучки».
Не велика, значит, «спица в колеснице»? Значит, из вечно страдающей нации один Троцкий (если кто не знает, «Лейбочка» - это он, Лев Давидович Бронштейн) решил вмешаться в «судьбы державы»? Да уж, лучшего подарка соплеменникам, чем преподнес Борис Леонидович, и не придумаешь. Стоит ли после этого удивляться и возгласам восхищения, и Нобелевской премии? И особенно призывам: если хочешь узнать правду о той эпохе, читай «Доктора Живаго», там все доподлинно изложено.
|
</> |