Богатырский пописк и стрижка пальм, недорого
maximblog — 19.08.2020Проснулся от негромкого размеренного стука. Муравьи в который раз, собравшись с силами, с богатырским пописком, пытались вытащить мусорное ведро на улицу.
Ведро стучало о порожек. Ну и где их знаменитый коллективный разум? Ведь высота порога гораздо больше высоты самого высокого из их команды. Пришлось отобрать ведро, и выгнать полведра муравьев взашей. Пусть учатся, раз не могут тихо спереть чужой мусор.
И хотя у меня сейчас вид на потрясающий столб с проводами, и еще на выгоревшее поле без травы, в памяти всплывают совсем другие картины. Я нахожусь в карантине, на крохотные 2 недели, чтобы иметь возможность улететь – нет, не домой – а лишь из одной провинции Анголы в другую. Если я там не буду хулиганить, то пошлют домой, в родную Украину. Шесть месяцев вдали от дома, в котором тебя любят и ждут – это разве срок?
Присаживайтесь, я расскажу вам нечеловеческую историю о стрижке деревьев в Африке.
***
Нестриженые пальмы выглядят ужасно, их никто не любит, даже стоматологи. Из-за несуразного вида они стесняются, у них занижается самооценка. Из-за этого они не идут к психотерапевтам – переживают, как их воспримут доктора, таких нестриженых? Круг замыкается, и выводит их на новый уровень страданий. Им реже предоставляют скидки, они не успевают на работу вовремя, у многих из них затравленный взгляд, ощущение комка в горле, дети их не слушаются и даже птицы избегают садиться, и гадят на них только с высоты.
Они думают о плохой наследственности, частенько пьют.
Выглядит со стороны это так: когда у пальмы только начинается колосится новые стручки сверху, нижние ветки желтеют и у них начинается персональная осень. Причем в любое время года. И они опускают свои руки, как ветки.
Стоять рядом с такой пальмой не хочется из боязни заразиться неприличной болезнью.
Поэтому к хорошим воспитанным пальмам приходят парикмахеры, у которых есть инструмент, то есть, мачете.
Мачете вообще вещь незаменимая здесь. Очень дешевая – что-то вроде одного доллара – примерно 750 кванза, позволить себе может любой. И с помощью мачете – пропалывают и возделывают грядки, или, например, режут метал для укладки крыши. Ножницы по металлу в стране, конечно есть. Но их нет у тех, кто заменяет крышу. Например, после того, как на нее упадет пальма, причем это не метафора.
Видите – с пальмы начали, к пальме вернулись. Не упускаем из виду главную тему.
В развитых странах цилюрники приезжают к подопечным на чудесных машинках, которые могут выдвигать кабинки вверх, к самому небу. И там уже происходит таинство обрезания осенних веток.
Но у нас в Анголе садовники бедны, как мыши в церквях развивающихся стран. Вместо чудо-машин у них есть кольцо, сплетенное из каких-то прочных лиан тире веток. Они завязывают это кольцо вокруг пальмы, упираются ногами в ствол, попой в кольцо и висят там, на высоте. И рубят ветки красивыми ржавыми мачете.
Такое кольцо не купишь в магазине «Все для садо и для мазо», его следует искать на деревенских уличных базарчиках. Со стороны упертой задницы подкладывается кусок поролона, потому что висеть на высоте придется долго, а свой родной зад жалко.
В общем, висят садовники во время стрижки примерно так:
После стрижки пальмы приобретают ухоженный вид, и к ним тянутся люди, звери и рождественские скидки.
Помимо тримминга нужно следить за крепостью стволов пальм. Ведь они, как и все, собственно, взрослеют, и местами дряхлеют. Ноги у них не выдерживают тягот несения, иногда у них ломается тазобедренный сустав. Если людям можно его заменить, то с пальмами это не проходит.
Рядом с моим домиком росли две близняшки из одного корня. Пора юношества осталась далеко позади, промелькнули школа и университет, работа на заводе, заколосились внуки. И как-то неожиданно подкрался совсем уж неприличный возраст.
Во время очень уж порывистого ветра с диким дождем что-то в одной из сестер надломилось. Слишком велик был груз прожитых лет и принятых когда-то неверных решений. Сердце не выдержало, прошелестела мне ее сестра. Хотя для остальных все выглядело так, будто просто упало дерево.
Пальма рухнула на соседний домик, а не на мой, за что я был ей благодарен. С последним своим вздохом она выбрала направление падения, чтобы не зацепить меня, спящего. Это было приятно, и даже трогательно.
Крышу залатали, поменяли несколько тоненьких синюшных балок и пару листов железа.
Вот так, кстати, режут металл при наличии отсутствия в стране ножниц. Берем простую деревяшку, валявшуюся под ногами неподалеку, и бьем по мачете, отрезая кровельный металл там, где нам нужно. Получается некрасиво, но эффективно. Тем более, что вариантов все равно нет.
Затем было принято решение провести массовые этнические чистки по отношению к выжившим во время шторма деревьям, обвинив их в ненадежности и политической близорукости. Появились деревянные каратели, и принесли с собою тупые топоры. Худощавый паренек, рискуя свалиться, залез на верх второй пальмы, и привязал к ней трос. Затем долго лупили ствол тупым топором, до тех пор, пока и остававшаяся в живых близняшка не упала на землю. Несколько человек оттягивали трос, и завалили ее набок с радостными криками и воплями.
Через день ее, как и сестру, порубили на куски, и отнесли ближе к морю. Теперь они служат чем-то вроде скамеек, только чуть колючих. Не очень-то посидишь, хотя, может, это я такой нежный.
Теперь крыша как новая. Падать на нее вроде как нечему. От сестер остались приличные пеньки, на которых, кстати, нет годовых колец – у пальм структура другая.
К чему это я…
Наверное, к тому, что жизнь продолжается, ведь вокруг взрослеют их внуки и дети.
А еще шумит океан, Атлантический.
|
</> |