Без названия
synthesizer — 19.09.2023
В сентябре по вечерам в московских окнах появляется уют. Еще не тот
уют, который бывает в ноябре, когда бесконечный дождь бесконечно
превращается в снег и обратно, и не тот предновогодний уют уют,
когда сквозь метель и узорчатый тюль нам тепло подмигивают
разноцветные лампочки елочных гирлянд, но обычный кухонный уют
запотевшего от закипающего чайника оконного стекла, на котором
можно рисовать пальцем палки, огуречики и кривые рожицы. Теперь
хорошо пойти в какую нибудь кофейню, но не шмыгнуть в первую
попавшуюся «Шоколадницу» у метро, точно мышь в дыру под плинтусом,
а для начала пройтись по улице, сунуть нос во все сверкающие
витрины, получить по нему несколько чувствительных щелчков
ценниками, зайти еще за одним щелчком в антикварный магазин и среди
бронзовых хрустальных люстр в стиле модерн, столовых сервизов
кузнецовского фарфора, часов с пастушками и амурами, толстых томов
в переплетах из телячьей кожи с золотым тиснением углядеть
крошечного, с мизинец ростом, фаянсового зайца с морковкой и еще
более крошечной ценой, попросить завернуть его в три слоя
полиэтиленовых пузырьков и уж тогда отправиться пить капучино без
сахара, но с ореховой карамелью и бесплатным вайфаем.
Сесть за столик в углу и смотреть на посетителей, уткнувшихся в
свои смартфоны и планшеты, на молоденькую официантку, которая на
полном скаку вдруг остановилась с подносом, заваленным грязной
посудой, и с наслаждением чешет ногу о ногу, на то, как пробегающий
мимо юноша в синем фартуке до пят надышал ей в ухо что то страшно
смешное и побежал дальше, на воздушное пирожное «мильфей» с кремом,
украшенное ягодами ежевики и клубники, которое ест воздушная
женщина, которую ест глазами мужчина… Отвернуться от них и
смотреть, как за окном стоят в пробках синие «ягуары», красные
«ауди» и черные «мерседесы», как по тротуарам бегут неуклюже на
высоких каблуках шпильках девушки, у которых длинные ноги
напоминают стрелки часов пешеходиков, как полицейский пытается
втиснуть свой огромный живот в салон служебной «лады», как у нее от
ужаса и боли фары лезут на капот, как ветер тайком приносит к
подножию усыхающего клена желтые и красные листья, чтобы тот не
догадывался о своей болезни.