Баллада об оружии

olgina67 — 03.02.2024

Если женская половина населения млеет от фарфоро-фаянсовых изделий, то игрушки для мальчиков продвинутого возраста во все времена - это оружие, как обойтись без него в королевском собрании? Какой монарх не считал себя великим полководцем и в связи с этим не красовался на портретах во всей бронированой красе средневекового рыцаря? Какому принцу с младенчества не прочили славу на поле брани? Испанские Бурбоны - далеко не последние в череде любителей оружейного искусства. А если в смеси с Габсбургами - так и вовсе рыцари по определению. Сталь опять же - имея мастеров в Толедо, как можно не любить произведения их искусства? Так получилось, что оружейные коллекции я вижу достаточно регулярно и то, что представлено здесь, можно скорее назвать маленьким, но очень эксклюзивным собранием.

В залах 46, 47, 48, 49 и 50 выставлены коллекции Оружейной палаты Фарнезии и Бурбонов: это около четырех тысяч экземпляров, первые коллекции которых датируются 1958 годом и которые до сих пор сохраняют свой первоначальный вид. Куски истории и высокого мастерства, где многие предметы с фризами и украшениями использовались дворянами и правителями, чтобы сделать себя «красивыми» и показать свое звание и власть.

Исторический Оружейная палата — «одно из самых замечательных исторических собраний в Европе, которое принадлежало семье Фарнезе в конце 15-17 веков». Полученный в наследство Карлом Бурбоном, он добавил в восемнадцатом веке свою коллекцию огнестрельного оружия, некоторых дипломатических подарков и другого оружия, произведенного на Неаполитанской королевской фабрике.

В девятнадцатом веке Фердинандо IV обогатил коллекцию некоторыми прекрасными артефактами шестнадцатого века, найденными во время его ссылки в Палермо «, как сообщает Каподимонте.

Исторический Оружейная палата — «одно из самых замечательных исторических собраний в Европе, которое принадлежало семье Фарнезе в конце 15-17 веков». Полученный в наследство Карлом Бурбоном, он добавил в восемнадцатом веке свою коллекцию огнестрельного оружия, некоторых дипломатических подарков и другого оружия, произведенного на Неаполитанской королевской фабрике.

.

В девятнадцатом веке Фердинандо IV обогатил коллекцию некоторыми прекрасными артефактами шестнадцатого века, найденными во время его ссылки в Палермо «, как сообщает Каподимонте.

Оружейная палата музея Каподимонте, выдающийся пример коллекционирования огнестрельного оружия, режущего и оборонительного оружия, белого оружия, мечей и кинжалов, оружия для битья, аукционного оружия, доспехов и военных чудаков и турниров, принадлежащих семье Фарнезе.

К этим частям добавляются предметы из семьи Бурбонов, в том числе винтовки и пистолеты британских и французских заводов, подаренные суверенам, общая артиллерия и снаряжение армии Бурбонов.

Фарнезийская коллекция включает в себя, в основном, миланское и брешианское оружие, а также испанские и немецкие образцы огнестрельного оружия, огнестрельного и оборонительного оружия, турнирной и военной брони, пистолетов, мечей, кинжалов и аркебуз, среди которых броня Алессандро Фарнезе, известного как дель Джильо, от Помпео делла Чеза и итальянская винтовка, принадлежавшая Рануччо Фарнезе.

Серия Bourbon включает в себя огнестрельное оружие, некоторые из Мадрида с Карлом Бурбоном, другие неаполитанской мануфактуры, поступающие с Королевского оружейного завода в Торре-Аннунциате для удовлетворения потребностей армии Бурбонов, и охотничье оружие, созданное для чисто развлекательных целей, таких как кремневое ружье, принадлежащее Марии Амалии.

К ним добавлено оружие, подаренное Карло и Фердинандо в качестве карабинов и винтовок саксонского, венского и испанского производства, белого оружия, произведенного как на Королевском заводе, так и на сталелитейном заводе, последний из которых расположен в парке Каподимонте с 1782 года: Карло-ла-Бруна, Бьяджо Игнести, Мишель Баттиста, Натале дель Моро и Эмануэль Эстеван были создателями работ.

Есть также оружие восточного производства и военные модели, используемые для артиллерийской школы, итальянские доспехи карусели и войны семнадцатого века, мечи шестнадцатого и восемнадцатого веков, одна из которых, вероятно, принадлежала Этторе Ферамоске, итальянскому огнестрельному оружию и европейским XVIII и XIX векам. , В частности, гипсовая модель с изображением Карло V Винченцо Джемито. <....................>

Белое оружие (или холодное) - так называется оружие, употребляемое для рукопашного боя, где поражение противнику может быть нанесено ударом, разрезом или уколом; согласно с этим, белое оружие издревле приготовлялось так, чтобы им можно было или наносить удары, или рубить, или колоть, или рубить и колоть вместе.

Для нанесения сильного удара воину необходима большая сила и самое оружие должно быть тяжелым. Древние палицы, употреблявшиеся всадниками, для действия одной рукой, доходили весом до пуда; те же, которые употреблялись пешими воинами, для действия двумя руками, были длиной до сажени.

.

В средние века ударное белое орудие, постепенно облегчаясь, перешло в почетное оружие (булава, шестопер). В настоящее время подобного оружия не употребляют, хотя и современная пехота в рукопашной схватке чаще действует прикладом, нежели штыком. К исключительно рубящему оружию относились секиры, алебарды, бердыши, длинные мечи; они делались настолько тяжелыми, что действовать ими можно было только двумя руками.

.

В средние века они утратили боевое значение и тоже обратились в почетное оружие (для вооружения телохранителей). Косы польских повстанцев (косиньеров) также относятся к рубящему оружию. К исключительно колющему оружию принадлежат: копье, рогатина, шпага, пика, штык. В современных армиях употребляются только два последних образца.

Большинство современных образцов белого оружия устраивается так, чтобы им можно было и колоть, и рубить (палаш, сабля, тесак, кинжал). Такое оружие состоит из рубящей части — клинка, и рукоятки — эфеса; для его носки необходимы ножны. Оружие это представляет много разновидностей, начиная от прямого палаша до кривой азиатской сабли, что объясняется различием условий для хорошего колющего и рубящего оружия.

.

Первое из этих родов оружия должно быть прямое и легкое; центр тяжести его — возможно ближе к рукояти; для предохранения кисти руки от уколов противника рукояти в большинстве образцов придают широкую гарду. Рубящим оружием нужно наносить сильные удары, и потому центр тяжести должен быть удален от эфеса; для усиления же разрезывающей способности клинок рубящего оружия делается изогнутым. Образцы Б. оружия в большинстве европейской армии ближе подходят к колющему оружию; напротив, азиатские конницы вооружены очень кривыми и часто тяжелыми саблями, более приспособленными к рубке.

.

Организация производства доспехов в Средние века сильно различалась в зависимости от местности. Например, в Северной и Центральной Европе, в особенности в Германии, большой властью пользовались гильдии ремесленников, которые устанавливали жёсткие правила относительно численности мастеров и подмастерьев, продвижения их карьеры и качества выпускаемой продукции.

Именно по отношению к этим регионам справедливы классические описания гильдейского ремесленного быта, известные по школьным учебникам. В Нюрнберге в одной мастерской дозволялось работать одному мастеру, двум подмастерьям и одному ученику. Вся продукция проходила тщательную проверку перед тем, как на неё ставилось клеймо города.

В Аугсбурге ограничения на количество работников в мастерской отсутствовали, и в некоторых из них могли одновременно работать до 20—30 мастеров и столько же или больше подмастерьев. Однако для того, чтобы стать мастером, нужно было отработать как минимум четыре года учеником, столько же подмастерьем и предоставить в качестве «шедевра» полный доспех.

Тем не менее, даже в условиях подобных ограничений масштабы производства были для тех лет потрясающими: например, в 1295 году для войск французского короля Филиппа Красивого в Брюгге было заказано 2853 шлемов, 6309 круглых щитов, 4511 кольчужных рубах, 751 пара латных перчаток, 1374 горжетов и 5067 бригандин (coat-o-plate).

.

Напротив, в районе Милана и Брешии классические ремесленные гильдии вообще отсутствовали. Там существовало огромное количество мелких семейных мастерских, которые могли свободно кооперироваться для выполнения крупных заказов. Это позволяло в короткие сроки выпускать огромное количество продукции: например, накануне битвы при Маклодио (1427 год) миланские оружейники всего за несколько дней поставили 4000 кавалерийских и 2000 пехотных доспехов.

Многие семьи оружейников становились очень богатыми, например род Миссалья (Missaglia), который не только занимался непосредственно производством доспехов, но и имел долю в горнодобывающем и железоделательном промыслах. Тем не менее, из документов нам известно, что в большинстве случаев мастера-доспешники занимались только изготовлением непосредственно доспехов, — материалы для них, включая металл и кожу, они заказывали в готовом виде на стороне.

Впоследствии, по мере становления абсолютизма, появляются и крупные дворцовые мастерские по производству брони, которые, впрочем, не только поставляли броню самому королю и для вооружения армии, но и работали по частным заказам. Так, в 1511 году Генрих VIII основал в Гринвиче, расположенном неподалёку от его собственного дворца, небольшую доспешную мастерскую, в которой работали изначально итальянские мастера из Милана. Впоследствии она выросла в одну из крупнейших в Европе доспешных мануфактур.

Большая часть массовой брони, выпускаемой оружейными мастерскими, не была предназначена для какого-либо конкретного заказчика и продавалась специализированными магазинами любому желающему. Складская опись магазина Франческо Датини, который занимался импортом миланской брони во Францию, в 1367 году включала 45 бацинетов, 3 железные шляпы (chape de fer), 10 шлемов cervelle, 60 нагрудников, 20 кирас и 12 кольчуг, то есть броня была достаточно ходовым товаром и имелась в магазине в немалых количествах. Такие доспехи стоили сравнительно дёшево. Например, в 1539 году английский король Генрих VIII заказал у кёльнских мастеров 1200 комплектов доспехов за 451 фунт, то есть примерно по 7,5 шиллингов за каждый.

Напротив, изготавливавшиеся на заказ штучные комплекты могли стоить целого состояния, в силу чего были доступны лишь королям или богатейшим дворянам. В 1540 году гринвичские мастерские просили 1 фунт стерлингов за кирасу, 4 фунта за бригандину, 8 фунтов за латный доспех и 12,6 фунтов за полный доспешный гарнитур без отделки. Для сравнения, годовая зарплата мастера-доспешника составляла около 17 фунтов, а ученика — 9 фунтов стерлингов (1 фунт стерлингов равен 20 шиллингам).

Таким образом, на цену сделанного на заказ под конкретную фигуру доспешного гарнитура можно было хорошо жить год, а то и больше. При работе над доспехами такого уровня мастера не стеснялись по нескольку раз навещать венценосного заказчика для примерки, а иногда даже изготавливать восковую копию его фигуры для наилучшей подгонки.

Средневековая металлургия была способна выдавать в массовых количествах лишь два вида железных сплавов — сыродутное железо и чугун. Сыродутное железо (исторический термин, по сути — низкоуглеродистая сталь) — мягкий, ковкий материал с очень низким содержанием углерода и большим количеством примесей, его получали из железной руды в печи с температурой около 1200 °C (что ниже температуры полного плавления железа).

.

Извлечённую из печи пористую массу — крицу или блюм — проковывали вручную, чтобы удалить включения шлака (уже в позднее Средневековье для этой трудоёмкой работы приспособили механические молоты с приводом от водяного колеса). В результате получался прокованный кусок железа с крупной кристаллической решёткой и значительным содержанием примесей.

Чугун — сплав, напротив, с мелкой кристаллической структурой и очень высоким, порядка 2 %, содержанием углерода — получали в большой печи при более высокой температур — около 1500 °C. Слитки чугуна имели мелкую кристаллическую структуру и были прочными, но хрупкими, нековкими.

Ни тот, ни другой материал по отдельности для создания качественного доспеха не годятся: железо — очень мягкий материал с низкими механическими качествами, а чугун хрупок и не поддаётся ковке. Тем не менее, длительное время считалось, что именно мягкое сыродутное железо было основным материалом для средневековых доспехов.

.
Более тщательные исследования с использованием микроскопии и рентгенографии однако показали, что большинство сохранившихся экземпляров более-менее качественной брони уже начиная с XIII—XIV веков было выполнено из стали, то есть железного сплава с содержанием углерода, промежуточным между сыродутным железом и чугуном, причём зачастую сталь имеет следы термической обработки (закалки).

Образцы железной брони, которые ранее относили к средневековью, часто оказывались, за исключением самых дешёвых вариантов, позднейшими подделками или репликами, изготовители которых либо брали наиболее дешёвый материал из доступного, либо же следовали неверным выводам науки своего времени.

Между тем широкое использование в доспехах стали означает, что средневековая металлургия была способна получать её в достаточном для их производства объёме. В зависимости от принятой технологии, это могло быть достигнуто либо науглероживанием железа до превращения в сталь, для чего его в течение часов нагревали докрасна в замкнутом объёме с содержащим углерод органическим сырьём, либо, напротив, снижением содержания углерода в чугуне, что также превращало его в сталь.

Судя по всему, для изготовления брони применялся главным образом второй процесс, в то время как из науглероженного железа, процесс получения которого был более примитивен и менее продуктивен, а качество — нестабильно, изготавливали главным образом бытовые инструменты и клинки.

Например, знаменитые миланские доспешники использовали сталь, поставляемую из Брешии, процесс получения которой известный учёный того времени Ваноччио Бирингуччио (Biringuccio) в своём труде De la Pirotechnia (ок. 1540 года) называет «Брешианским способом». Он описывает его как длительную проковку заготовки, составленной из чугуна и сыродутного железа, в результате чего в ней происходила диффузия углерода из областей с его высоким содержанием в области с низким.

Таким образом, речь идёт о технологии, известной как «кричный передел». Разумеется, в результате такого процесса получался весьма гетерогенный материал с крайне неравномерным распределением содержания углерода, а также большим количеством посторонних включений, что и подтверждает анализ сохранившихся образцов массовой брони, как и наличие у неё характерной «слоёной» микроструктуры, являющейся следствием многократных складываний и проковки заготовки в процессе изготовления. Проковывая заготовку намного дольше, получали практически гомогенную сталь, но она шла лишь на наиболее качественную броню, изготавливаемую для монархов и самых богатых феодалов.

Любопытно, что изучение образцов европейской брони XIII—XVI веков позволяет прийти к выводу, что в то время ещё не был известен (или не нашёл широкого применения) процесс легирования стальных сплавов. Отмечаемое в массовых образцах доспехов конца XVI — начала XVII веков несколько повышенное содержание примесей таких элементов, как фосфор, магний, марганец, алюминий и кальций, а также включения силиката железа, наиболее вероятно можно списать на низкий уровень задействованного в производстве дешёвой брони технологического процесса, шедшего с использованием дешёвого, но содержащего много примесей каменного угля, а также вторичную переработку старой или повреждённой брони.

В целом, использовавшиеся в массовым производстве доспехов стали характеризовалась весьма сильно, от 0,02 до 0,8 %, варьирующимся в зависимости от участка содержанием углерода, что должно было сделать термическую обработку такого материала весьма сложным и деликатным процессом. Малейшее нарушение температурного режима могло привести к деформации металла, особенно в случае крупных деталей, таких как кираса или поножи.

Штучная броня, а также броня производства крупных придворных мастерских, таких как Инсбрукская или Гринвичская, которые работали с качественным сырьём, имевшим более равномерное содержание углерода, что значительно повышало эффективность термической обработки, уже ввиду одного этого факта по своим защитным качествам должна была существенно превосходить средний уровень тех лет.

Впрочем, на практике даже качественная броня закалена «пятнами» — с большими вариациями твёрдости в зависимости от конкретной точки на поверхности доспеха. Видимо, длительный равномерный нагрев крупногабаритных деталей вызывал в то время непреодолимые трудности. Собственно говоря, именно трудности с получением качественного сырья и термической обработкой в значительной степени объясняют упомянутый выше большой разброс цен на массовую и штучную броню.

Интересно, что броня, датируемая XVI—XVIII веками, часто не имела термической обработки. Это связано, во-первых, с изменением требований к доспеху: массовое распространение огнестрельного оружия требовало повышения пулестойкости, а она была выше у менее твердого, но более пластичного доспеха, способного за счёт своей деформации гасить удар пули. А во-вторых — с распространением сложных техник декорирования доспехов, которые подразумевали локальный прогрев доспеха для выполнения насечки и других декоративных элементов, что уничтожало результат термической обработки, так что её просто перестали делать, отдавая предпочтение стилю, а не твердости, которая всё равно перестала быть главной характеристикой для брони. Что касается поздних доспехов второй половины XVII—XVIII веков, то они несли в основном декоративную нагрузку, служа украшением дворцового интерьера. Единственным боевым доспехом в этот период была кираса.