Баба Яга.
rabota_psy — 07.07.2018Выполняю обещание и делаю пост про неоднозначную личность в русских народных сказках - Бабу Ягу.
Последнее время моей оффлайн жизни напрямую связано с этим персонажем. Это немного другая история, надеюсь сделать еще пост, в котором хочу поговорить об этом)
А сейчас давайте с Бабой Ягой просто познакомимся. Да-да. Заново. Дело в том, что в разных сказках за одним именем скрываются совершенно разные героини. Я попробовала в них разобраться, но это оказалась нереальная задача, по-крайней мере, для меня, как дилетанта в истории, филологии, фольклоре. В интернете очень много разных версий, мнений, с "железными" доказательствами, при этом, противоречащими друг другу. Поэтому, я для себя упростила задачу. Публикую здесь только три образа героини, с которыми согласна, а четвертый и пятый - интересные интерпретации, в тему психологическому сообществу.
1) Баба Яга – хтоническая богиня
Дом Бабы-Яги не находится в загробном мире. Славяне прекрасно знали, где он находится: за тридевять земель, за огненной рекой и калиновым мостом. Скорее всего это храм хтонической богини.
…Сам храм стоит в дремучей чаще, вдали от поселений и окружен страшными слухами о пропавших людях. Перед нами культ хтонической богини, не исключено, что тайный. Черепа на кольях вокруг храма даёт точную датировки сказки. Культ отрубленных голов - это кельтский культ. У славян он популярности не получил и был почти забыт. Так, лютичи, убив мекленбургского епископа Иоанна, отрубили его голову, насадили на копье и так посвятили ее Радигосту. Кельты приписывали голове особые жизненные и магические качества. В сказке черепа не только светятся огнём, но ещё и разговаривают, как разговаривают отрубленные головы в кельтских сказаниях. Единственный период славянской истории, когда кельтская культура доминировала у славян - пшеворская археологическая культура (2 в. до н. э - 4-5 в. н. э.).
… Кто такая Баба-Яга? Обычно описывается в виде старухи с костяной ногой, то есть как отмечают исследователи - в виде полуразложившегося трупа. Мифология знает только одно божество в таком виде - германскую богиню Хель, повелительницу мира мёртвых. Её описывали как полуразложившийся труп. Образ скорее всего проник в славянский фольклор во времена венедов от германцев, когда славяне и германцы жили рядом (у славян такой богини не было). Образ Хель, видимо, сильно поразил воображение славян и они сохранили о ней память в виде людоедки Бабы-Яги. Недаром в сказках Баба-Яга удивляется, что русским духом пахнет, потому что она не русская.
…Василиса осталась прислужницей при храме. Можно предположить, что таких прислужниц могли принести в жертву.
Источник https://cont.ws/@kamas/238261
2) Баба Яга – целительница
Помните злую Бабу-Ягу, которая сажала Иванушку на лопату и отправляла в печь? На самом деле – это отголосок старинного обряда «перепекания ребенка», который, несмотря на свою древность, был очень живуч и в иных местах сохранялся вплоть до XX века, а то и дольше... Итак, «перепекание ребенка» – древний обряд. В одних местах к нему прибегали в случае рождения недоношенного, хилого младенца, при наличии рахита («собачьей старости»), атрофии и прочих недугов. В других – отправляли в печь всех подряд новорожденных. Зачем? — Вот об этом и поговорим.
Считалось, что если ребенок появился на свет раньше времени, если он слаб или болен, то это значит, что «не дозрел» в материнском чреве. А раз так, то нужно довести его до «нужной кондиции» с тем, чтобы он не только выжил, но и обрел необходимые жизненные силы. Печь, как уже упоминалось, в традиции древних славян представляла собой своего рода отражение вселенной как триединого мира: небесного, земного и загробного, равно как и место общения с предками. Поэтому к ее помощи обращались, чтобы спасти недужное дитя. При этом уподобляли рождение ребенка выпечке хлеба, а потому в классическом варианте «перепекания» младенца предварительно обмазывали ржаным (и только ржаным) тестом, оставляя свободными от него только рот и ноздри. Тесто, к слову сказать, тоже было не простое, а на воде, принесенной на рассвете из трех колодцев, желательно – бабкой-знахаркой.
Обмазанное тестом дитятко укладывали на хлебную лопату, привязывали к ней и трижды отправляли на короткое время в теплую (не горячую!) печь, в которой нет огня. В одних местах это поручалось бабушке-повитухе, в других – самой матери, в третьих – самой старой женщине в селении. Никогда перепекание не проводилось в одиночку и всегда сопровождалось особыми речами. Но если бабушке-повитухе (при которой состояла помощница, чтобы снять ребенка с лопаты), достаточно было побормотать что-нибудь вроде: «Припекись, припекись, собачья старость», то в других случаях предполагался обязательный диалог участниц процесса. Смысл его заключался не только в произносимых словах-иносказаниях, но и поддерживал ритм, в котором надо было отправлять и возвращать из печи ребенка, чтобы он не задохнулся. Например, если по ритуалу полагалось действовать лопатой матери, то у дверей могла стоять свекровь. Входя в дом, она спрашивала: «Что ты делаешь»? Невестка отвечала: «Хлеб пеку» — и с этими словами двигала лопату в печь. Свекровь говорила: «Ну, пеки, пеки, да не перепеки» и выходила за дверь, а родительница доставала лопату из печи.
Аналогичный диалог мог происходить с женщиной, которая, трижды обойдя избу по ходу солнца, вставала под окно и проводила ту же беседу. Кстати, иногда под окном вставала мать, а у печки орудовала знахарка. Существует детальное описание обряда «запекания» ребенка от сухотки, сделанное одним из дореволюционных бытописателей, которое завершается «продажей» ребенка, причем знахарка забирает его на ночь, а затем возвращает матери . «В глухую полночь, когда печь простынет, одна из баб остается с ребенком в избе, а знахарка выходит во двор. Окно в хате должно быть открыто, а в комнате темно. – Кто у тебя, кума, в избе? спрашивает со двора знахарка – Я, кума – (называет себя по имени) – Более никого? продолжает спрашивать первая – Не одна, кумушка, ох не одна; а прицепилась ко мне горе-горькое, сухотка поганая – Так ты ее, кума, выкинь ко мне! советует знахарка – Рада бы бросить да не могу, слышится из избы – Да почему? – Если выкину ее поганую, то и дите-чадо прийдется выкинуть: она у нем сидит – Да ты его, дите-то, запеки в печь, она и выйдет из него, слышится совет кумы». После этого ребенка кладут на лопату для выпечки хлеба и помещают в печь. Знахарка, бывшая во дворе, обегает вокруг дома и, заглянув в окно, спрашивает: « – А что ты, кума, делаешь? – Сухотку запекаю – А ты, кума, смотри, не запекла бы и Ваньку – А чтож? – отвечает баба, — и Ванькю не пожалею, лишь бы ее, лиходейку, изжить – Ее запекай, а Ваньку мне продай».
Затем знахарка передает в окно три копейки, а мать из хаты подает ей на лопате дитя. Это повторяется трижды, знахарка, обежав хату и каждый раз через окно возвращая ребенка матери, ссылается на то, что он «тяжеловат». «Ничего здорова, донесешь» – отвечает та и снова передает на лопате дитя. После этого знахарка уносит ребенка домой, где он и ночует, а утром возвращает его матери. Этот древнейший обряд был широко распространен у многих народов Восточной Европы, как славянских, так и неславянских, бытовал у народов Поволжья — мордвы, чувашей. Сажание в печь ребёнка, как средство народной медицины, широко использовали многие европейские народы: поляки, словаки, румыны, венгры, литовцы, немцы Дореволюционный этнограф и краевед В.К. Магницкий в своей работе «Материалы к объяснению старой чувашской веры» пишет: «Вот как, например, лечили они детское худосочие. Больного ребенка клали на лопату, покрытую слоем теста, а затем закрывали его сверху тестом, оставляя лишь отверстие для рта. После этого знахарь три раза просовывал ребёнка в печь поверх горящих углей». Затем, со¬гласно исследованию другого этнографа П.В. Денисова, ребенка «сбрасывали с лопаты сквозь хомут к порогу, где собака съедала покрывавшее ребёнка тесто». Во время всей этой процедуры читала ряд наговоров.
Вариантов обряда перепекания было много. Иногда ребенка обмазывали тестом, лопату с ним проносили над тлеющими углями или сажали в остывшую печь. Но было у всех и общее: обязательно на хлебной лопате и в печь, как символ огня. Возможно, в этой языческой процедуре следует видеть отголоски одного из древнейших обрядов — очищение огнем. А вообще, эта похоже на некую закалку (горячо-холодно), которая мобилизует организм на борьбу с болезнью. Согласно свидетельству старожилов, к методу «перепекания» прибегали в очень крайних случаях, после этого младенец должен был или умереть, или выздороветь. Случалось, что ребёнок умирал, когда его еще не успевали отвязать от лопаты. При этом свекровь на плач снохи говорила: «Знать, ему не жить, а кабы перенес, так стал бы, знаешь какой крепкий после этого»…
Следует отметить, что обряд «перепекания» возродился в советское время. По воспоминаниям жителя села Ольховки В.И. Валеева (1928 г.р.), «перепекали» и его младшего брата Николая. Произошло это летом 1942 года. Брат его был не только худосочен, но к тому же криклив и капризен. Врачей в селе не было.
Собравшийся «консилиум» из бабушек поставил диагноз: «На нем — сушец». Назначен был единодушно и курс лечения: «Перепекать». По словам Валеева, его мать посадила брата (ему шел шестой месяц) на широкую деревянную лопату и несколько раз «сажала» Николая в печь. Правда, печь уже основательно остыла. А в это время свекровь бегала кругом избы, заглядывала в окна, стучала в них и несколько раз спрашивала: «Баба, баба, что печешь?». На что сноха неизменно отвечала: «Сушец пеку». По мнению Владимира Ионовича, его брата лечили от худосочия. До сих пор Николай здравствует, чувствует себя прекрасно, ему более 60 лет. Давно замечено, что в тяжелые годы испытаний и лихолетья, когда у лю¬дей постепенно теряется всякая надежда на выход из создавшегося поло¬жения, когда нависает какая-нибудь страшная опасность, из глубины ве¬ков вдруг начинают всплывать, казалось бы, давно забытые обряды и обы¬чаи. Люди как бы внезапно вспоминают, как поступали их деды и праде¬ды в аналогичных ситуациях. Русских печек становится все меньше. Детская смертность, что ни говори, гораздо ниже, чем в стародавние времена, но больных детей рождается всё больше... Младенцев в наши дни не перепекают (разве что кладут в инкубатор). Зачем же вспоминать «старину седую»? А помните, как в сказке гуси-лебеди прекратили погоню за детьми только после того, как те забрались в печку? Печка может быть условной… Ведь сам процесс перепекания был не только медицинской процедурой, но и в не меньшей степени – символической. Таким образом, помещение ребенка в печь, помимо сжигания болез¬ни, могло символизировать одновременно: повторное «выпекание» ребенка, уподобленного хлебу, в печи, являющейся обычным местом выпечки хлеба и одновременно символизирующей женское чрево; символическое «допекание» ребенка, «не долеченного» в материнской утробе; временное возвращение ребенка в материнское чрево, символизируе¬мое печью, и его второе рождение; временную смерть ребенка, его пребывание в ином мире, символизи¬руемом печью, и возвращение в этот мир. … Вот так, добропорядочную знахарку Бабу-Ягу сказочники превратили в кровожадную злодейку, пекущую в печи детишек...
Валентина Пономарева
Источник: https://www.perunica.ru/etnos/7615-obryad-perepekaniya-rebenka-na-lopatu-i-v-pech.html
3) Баба Яга проводница в Царство мертвых
Баба-Яга живет, в дремучем лесу или на болоте, в "избушке на курьих ножках", одна, за исключением зверей, т.е. живет она обособленно.
Её избушка „на курьих ножках“ изображается стоящей то в чаще леса (центр иного мира), то на опушке, но тогда вход в неё — со стороны леса, то есть из мира смерти, то на перекрестке дорог.
"Курьей ножкой" когда-то называли именно перекрёсток или развилку дорог, а такое место у славян считалось "нечистым" и опасным. Именно на перекрёстках, по поверьям, любила собираться всяческая нечисть, равно как и на границе леса. Но, скорее всего, название „курьи ножки“, произошло от „курных“, то есть окуренных дымом, столбов, на которых славяне ставили „избу смерти“ небольшой сруб с прахом покойника внутри, домовину (погребальное сооружение в виде человеческого жилища).
Почему Баба-яга - «костяная нога»? Почему ее нос» в потолок врос? Почему избушка «без окон без дверей» стоит на «курьих ножках»? Да потому, что Баба-яга - не человек, а мертвец! Одной ногой стоит в мире живых, другой — в мире мертвых. Она лежит в гробу, вот почему у нее нос в потолок врос! И эта избушка – без окон, без дверей, как и гроб. А на курьих ножках она стоит потому, что гробы не закапывали, а ставили на сваи, чтобы звери не достали…».
Тело всегда считалось «избушкой» (домом) души и «командовать» им (телом) мог или посвященный или некоторые высшие силы – имеющие отношение к Душе. Курение же и дым вообще всегда символизировали восходящие силы Души.
Такой погребальный обряд существовал у древних славян ещё в VI—IX вв.
Окружает избушку забор из человеческих костей с черепами на столбах. На воротах вереями служат - ноги, вместо запора - руки. Вместо замка - челюсть с острыми зубами. Избушка служит вратами в царство мертвых. Она может поворачиваться вокруг оси, но в основном она обращена к лесу передом. Чтобы попасть в избушку, герою необходимо произнести заклинание: "Встань по старому, как мать поставила! К лесу задом, ко мне передом".
Так что Бабу-Ягу можно считать некой "привратницей", Стражем, стерегущей границу между миром живых и мёртвых. Избушку же – «форпостом» и "порталом" между этими мирами.
Баба-Яга внутри такой избушки представлялась как бы живым мертвецом — она неподвижно лежала и не видела пришедшего из мира живых человека (живые не видят мёртвых, мёртвые не видят живых). Она узнавала о его прибытии по запаху — „русским духом пахнет“ (запах живых неприятен мёртвым). Герой (мужчина), встречающий на границе мира жизни и смерти избушку Бабы-Яги, как правило, направляется в иной мир (Тридесятое царство), чтобы освободить пленную царевну. Для этого он должен приобщиться к миру мёртвых. В этих легендах Баба-Яга, стоящая на границе миров (костяная нога) служит проводником, позволяющим герою проникнуть в мир мёртвых, благодаря совершению определённых ритуалов.
Обычно он просит Ягу накормить его (и она даёт ему пищу мёртвых), совершить омовение. Ритуалы Бабы-яги – это погребальные обряды, которые сами по себе являлись символом мистического посвящения, которое должен был проходить человек. Поскольку подобное посвящение всегда связывалось со смертью, то и символизм его связывался с погребальными обрядами. Есть и другой вариант — быть съеденным Ягой и таким образом оказаться в мире мёртвых. Пройдя испытания в избе Бабы-Яги, человек оказывается принадлежащим одновременно к обоим мирам, наделяется многими волшебными качествами, подчиняет себе разных обитателей мира мёртвых, одолевает населяющих его страшных чудовищ, отвоёвывает у них волшебную красавицу и становится царём.
…Баба Яга ездит или летает по воздуху в железной, каменной, огненной и т.д. ступе, погоняет пестом или клюкою, помелом след заметает (поэтому метла на картинках всегда развернута рукоятью вперед, веником назад).
Кстати, по поводу значения ступы существует много версий. Например, кроме уже упомянутых захоронений в деревянных срубах, c Х века славяне заворачивали умерших в бересту, а примерно с ХII века стали хоронить покойников в долбленых дубовых колодах — ступах (отсюда до наших дней дошло выражение "дуба дать" или "дать дуба раньше срока", то есть умереть). Гробы-ступы просуществовали до начала XVIII века. В 1703 году Петр I издал указ, запрещающий под страхом смертной казни рубить дубовый лес. (Только старообрядцы упрямо долбили дуб для своих усопших). Тогда на смену захоронениям в долбленых колодах пришли похороны в сколоченных из досок гробах. Следовательно, Баба-Яга передвигается в ступе-гробу, что вполне логично для мифологического покойника.
Уласевич Тина Васильевна
Источник https://www.b17.ru/article/6550/
4) Бабя Яга – аллегория Первозданной Женщины
…интересно вспомнить интерпретацию образа Бабы-яги психоаналитиком и доктором философии Клариссой Пинколой Эстес. В книге «Бегущая с волками» она пишет о том, что Баба-яга — прообраз Старой Дикой Матери, аллегория Первозданной Женщины, обладающей дикой жизненной силой, которая пугает своей мощью неподготовленную наивную душу: «Баба-яга — сама суть инстинктивной, целостной души: ей известно все, что было раньше; она — хранительница небесных и земных сущностей. Белый День, Красное Солнышко и Темная Ночь — ее дети. Баба-яга внушает страх, потому что одновременно олицетворяет и разрушительную энергию, и энергию жизненной силы». И если герой проходит в доме Бабы-яги необходимую подготовку для погружения в иной мир и черпает силу в сражениях с демонологическими существами, то героине достаточно только посещения дома Бабы-яги и выполнения в нем необходимой женской работы, чтобы обрести душевную силу и стать мудрее.
Каждая женщина хотя бы раз в своей жизни «отправляется к Бабе-яге». Эта инициация наивной души нам более известна как «снятие розовых очков», когда выясняется, что мир, казавшийся добрым и приветливым, оказывается жестоким: тяжелая болезнь, предательство или смерть близкого человека — все, что вызывает у наивной души вопрос «За что?». Обретение силы для преодоления суровых жизненных испытаний сопровождается огромной душевной работой, которая аллегорически выражается в сказках в том, что у Бабы-яги героиня стирает белье, метет пол, готовит еду, из кучи мусора выбирает маковые семена. На наш взгляд, это очень точная аллегория, поскольку, чтобы разобраться в сложной жизненной ситуации, необходимо навести в своей душе порядок: разложить по полочкам мысли и чувства, избавиться от ненужного груза, «отделить зерна от плевел», «накормить» душу новыми впечатлениями, ощущениями, знаниями. Женщина, сумевшая выполнить эту нелегкую работу, перерождается: перестает быть наивной, становится сильной и мудрой, готовой к любым испытаниям, которые преподносит жизнь. Ее голова становиться ясной, душевная среда незамусоренной, ей хватает творческой энергии для осуществления своих замыслов и проектов. В сказке героиня, побывавшая у Бабы-яги, в дальнейшем или успешно противостоит злой мачехе и сестрам, или становится находчивой и смелой для того, чтобы убежать от злой колдуньи.
К сожалению, не все возвращаются от Бабы-яги. Сказки дают нам позитивный сценарий: сказочная героиня, несмотря на свою наивность, всегда достаточно сильна, чтобы уйти от Первозданной Дикой Женщины, унеся с собой часть ее мудрости и энергии. В жизни мы знаем много примеров, когда женщина, не сумев выполнить «важную работу у Бабы-яги», постепенно угасает под грузом жизненных испытаний, сетуя на тяжелую долю, жестокую судьбину. В этом случае инициация не пройдена и переход на следующий, качественно новый уровень жизни невозможен.
Юлия БОБРИКОВА
Источник http://www.slovoart.ru/node/1064
5) Баба Яга – Шаман (современный психотерапевт)
Баба-яга – это кризисный терапевт, фасилитатор, встреча с этим персонажем ставит перед необходимостью пройти инициацию, прожить кризис, перейти врата (подняться на новый уровень развития). Поход к Бабе-Яге – это экзистенциальный опыт человека. Это кризис развития в том числе. "Кризис – это столкновение двух реальностей: психической реальности человека с его системой мировоззрения, паттернами поведения и т.п. и той частью объективной действительности, которая противоречит его предыдущему опыту. Эта действительность уже воспринята человеком, но не преобразована. И преобразование ее затруднено или сейчас невозможно, так как для этого требуются качественно иные механизмы, в данным момент отсутствующие" (Эриксон Э. Г. ). Возрастные кризисы затрагивают практически каждого из нас, и не всегда проходят легко. Речь идет о нормативном кризисе (например, из юношества в взрослую жизнь), который неизбежно возникает на жизненном пути большинства людей. Хотя, в жизни человек, к сожалению, может сталкиваться и с ненормативными кризисами (развод, смерть близкого и т.д.).
Когда-то на этих сложных этапах жизни человека сопровождал шаман. В сказках роль шамана играет Баба-яга. Когда сказочный герой приходит к Бабе-яге, столкнувшись с неразрешимым вопросом, именно она дает ему подсказку, где искать ответ. Именно к шаману приходили за такими вопросами, не являющимися общедоступными. Шаман, как хранитель традиций племени, проводил обряд инициации. Баба-яга, можно сказать, обладает теми же функциями. В настоящее время, Баба-яга – наша коллега (терапевт). Она – «не мертвая и не живая» – т.е. она в идеале нейтральна, не вовлечена в «шкурные» отношения с клиентами (часто молодыми юношами и девушками), не конкурирует, но опекает, осуществляет психологическое сопровождение. Она – проводник (гид), носитель опыта походов в «тридевятое царство» (бессознательное) в тот момент, когда обычно в «реальном» мире у героя возникает некая проблема. Герой отправляется за ее решением в путешествие, попадает в «волшебный» («тридевятый») мир, приобретает там помощников (ресурсы), проходит некоторые испытания и вступает в открытую борьбу с «силами зла»(проблемами). Он побеждает и возвращается назад в свой обычный мир, который в результате его победы трансформируется и улучшается. Т.е. Баба-Яга помогает герою достичь цели.
Уласевич Тина Васильевна
Источник https://www.b17.ru/article/6550/
|
</> |