Adaptation

pora_valit — 27.08.2012 Нет, на этот раз речь пойдёт не об известном голливудском фильме 2002 года, а о собственном опыте адаптации, интеграции или назвайте это, как хотите.

Совсем коротко обмолвлюсь о причинах отъезда. Они были отнюдь не колбасные, бедствовать я не бедствовал ни одного дня и от голоду не пух. Денег никогда ни у кого не занимал за полной ненадобностью этой операции. Уехал я не по этой причине, а потому что в России мне было душно, на эту страну у меня была довольно серьёзная аллергия. Кстати говоря, реальный случай (рассказываю всё, как есть): за полгода от отъезда у меня на боку/талии выступили в большом количестве волдыри. Они не гноились, не сочились, просто представляли собой скромненькие бледные узелки, которые страшно чесались. Дерматолог прописал мне мазь, которой я намазал прыщи. Они исчезли, но тут же выступили с другой стороны. Я намазал там, но прыщи возвратились на прежнее место. Так я гонялся за ними несколько месяцев, перед самым отъездом мазь закончилась, а за границей выяснилось, что она не потребуется - исчез аллерген. :-)

Я не ощущал себя больше в России дома, да и окружающие меня люди несколько раз недвусмысленно (буквально словами) указывали мне на дверь. Мне стало противно и невыносимо буквально всё - от вонючей помойки под окном, которую в советское время вывозили регулярно, а в новое время перестали вывозить совсем, до пустозвона-дебила начальника - выскочки из "новых, перестроечных". Бесили люди в транспорте, бесил и сам транспорт. Бесила ругань в очереди, бесило панибратство "ух-ты, ах-ты, все мы космонавты, ууууух!" и купейные посиделки в трениках под водку, блевать тошнило от всех без исключения праздников, от десантуры, от полного бардака, от безакония, от улиц разбитых фонарей, от всего, всего, всего. Поэтому я не уехал, не свалил - я вылетел из России, как пробка из бутылки шипучего вина, и опции возвращения в Россию у меня не было в принципе. Там у меня не оставалось ничего и никого: ни квартиры, ни родственников, ни друзей, ни приятелей. Ни-ко-го и ни-че-го. Вообще. То есть, если мне надо было бы съездить туда, то останавливаться пришлось бы в гостинице, а вечера были бы свободны - встречаться не с кем.

И вот, Германия.

Перед отъездом я взял десяток уроков немецкого языка, на том все мои знания и ограничивались. А зря. Если бы я знал, как эти знания нужны, постарался бы подучить язык получше. Уезжал я в довольно странное время, когда СССР уже не было, но многие законы и инструкции, регулирующие беженство, во многих западных странах ещё не поменяли. Так я оказался в общаге для соискателей убежища со странной и жуткой публикой. Вопреки слухам о неповоротливости немецкой бюрократии, вид на жительство я получил очень быстро, а вместе с ним - право на снятие квартиры, чем я сразу же и занялся. Никто мне это не подсказывал, но шаг этот был совершенно правильный - долой болото общаги, междусобойчики и мелкокриминальные планы как предел человеческих мечтаний. В конце концов, я приехал не в общаге жить.

Когда получилось снять отдельную квартиру, адаптация пошла семимильными шагами. Во-первых, сам по себе процесс съёма квартиры, общения с квартиросдатчиком требует определённых знаний языка. Сразу отмечу, что дело происходило в нижнесаксонской глубинке, где с английским делать нечего, с таким же успехом там можно говорить на баскском или корсиканском. Только и исключительно немецкий, точка. Честно говоря, английский я тоже не знал, так что он всё равно бы не помог. :-) Во-вторых, я оказался предоставлен самому себе, и все бюрократические вопросы должен был решать сам, никакого социального работника больше не было. Это же самое относилось и к посещениям врача. Короче, learning by doing или спасение утопающих - дело рук самих утопающих.

Несколько раз мне лично приходилось быть свидетелем того, как мне в том или ином учреждении удавалось сходу получить то, в чём было только отказано какой-нибудь русской парочке, разговаривавшей с чиновником на прекрасном оксфордском английском. В том, что чиновники поступали так нарочно, у меня не было ни малейших сомнений. Как нет их и в том, что и сейчас в этом смысле немногое поменялось.

Отдельной проблемой был информационный вакуум. Познаний в немецком для чтения газет и понимания ТВ явно не хватало, поэтому я жадно поглощал российские СМИ. Прямо в день приезда я купил радиоприёмник, настроился на станцию "Голос России" и выяснил, что за два дня моего нахождения в пути дела в родной стране направились. То есть, уезжал я - и было всё плохо, а приехал - и стало всё хорошо, надо же, какие пичальки, как всё совпало. А может, Россия только и ждала моего отъезда, чтобы начать жить хорошо? Кроме того, я покупал российские газеты. Продавщица в киоске никак не могла понять, что может быть в шестиполосных "Известиях" такого, чтобы они стоили в два раза больше, чем "Frankfurfer Allgemeine" на 32 полосах. Но я всё это покупал, читал от корки до корки и страшно мечтал хоть одним глазком взглянуть на российское телевидение. В газетах следил за перемещением российских должностных лиц в правительственной карусели, интересовался законотворчеством. Покупал даже журнал "Новое время" за целых 10 марок и читал там аналитические статьи. Причём, надо сказать, газетного киоска с интернациональной прессой в нашем городке не было, приходилось ехать за 30 километров в административный центр, на железнодорожный вокзал.

А немецкий мой, тем временем, всё улушчался.

И однажды количество перешло в качество. Я влип в немецкое телевидение, сразу во все 32 программы, которые были в кабеле. Смотрел его, не отрываясь. Новости, аналитику, ток-шоу, политические передачи, фильмы, сериалы - всё подряд. Одновременно сильно ослаб интерес к российским делам и российской прессе. Меня больше не интересовал вопрос, преодолеет ли Дума вето Совета Федерации (сейчас, во времена диктатуры, это кажется смешным, но тогда такие проблемы возникали) по проекту закона о лесном хозяйстве. Перестал волновать курс рубля, тем более, что я и забыл, как выглядит этот самый рубль. Перестала волновать война в Чечне. Перестала волновать Россия. Просто время прошло, появились новые заботы, новые интересы. Я стал жить другой жизнью, общаться с другими людьми на другие темы. Решения российского правительства на мою жизнь не влияют ровно никак, в отличие от решений правительства немецкого.

Постепенно исчез страх перед почтовым ящиком. Я понял правила игры, я знаю, как реагировать на то или иное письмо, которое я ещё с "тех времён" называю "вонючкой". Телевизор сейчас не смотрю вообще. У меня есть спутниковая тарелка с поворачивающимся мотором, которая принимает не только десятки немецких, но и столько же российских и украинских каналов. Раньше я мечтал о "русском телевидении", теперь оно вот, рядом, в пределах досягаемости пульта. А я не смотрю. Во-первых, насмотрелся уже брежневского телевидения, а нынешнее ничего от него не отличается. А во-вторых - неинтересно. Чужие люди, чужие проблемы, чужие ответы на чужие вопросы. Не касается меня это никаким боком.

Да, а зачем тогда тарелка? А потому что мне нравится сканировать транспондеры и сообщать об изменениях на Lyngsat. Иногда я даже попадаю в таблицу как первооткрыватель.

В общем и целом на то, чтобы "перестать беспокоиться и начать жить" у меня ушло около пяти лет. Пяти лет неуверенности, проб и ошибок, жутких волн и штормов, правильных решений и откровенных косяков. Надо заметить, однако, что пробивался я сам, у меня здесь не было ни одного знакомого, который смог бы встретить, подсказать и направить. Я был одиноким волком, самым настоящим. Вернее, я и сейчас им являюсь, такой уж у меня характер, но в спокойной обстановке это не так страшно.

Из пяти лет первый год был сущим кошмаром. Потом становилось всё лучше, спокойнее и стабильнее.

Могу ли я назвать Германию своей родиной? Конечно, нет. Это противоречило бы самому понятию родины. Ну, типа квадратного треугольника. Вторая родина? Тоже нет. Второй родины у человека быть не может. У меня была родина - СССР, этой страны давно уже нет, ну, нет - значит, нет.

Наверное, было бы более корректным называть Германию моим домом. То есть, местом, куда тянет после путешествия, местом, где находится моя уютненькая кровать, где стоит стол, компьютер, где есть кухня с плитой, на которой варится суп (помните, дом - это там, где варится суп). Мне становится как-то спокойнее, когда я пересекаю границу и вижу немецкие дорожные указатели. Я чувствую себя в своей тарелке, когда слышу немецкую речь, за границей не упускаю возможности поговорить с теми, кого я считаю своими новыми соотечественниками.

Да, можно заметить, что за прошедшее время Германия сильно сдала. И дороги уже не те, и арабов с турками на улицах заметно прибавилось, и нет уже той пунктуальности, поезда ходят, когда вздумают, если вообще вздумают. Отрицать очевидное глупо. Но от этого я не люблю Германию меньше. За что я её люблю? Я сказал это выше: потому что здесь - мой дом. Вполне возможно, что если бы я уехал в Испанию, Ирландию или Финляндию, я любил бы эти страны за то, что они мне дали чувство дома, которого в России у меня не было. Те, у кого это чувство есть, меня поймут.

Может, кто-то тоже захочет высказаться и поведать о своём опыте адаптации.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив