А вот действительно интересная проблема, в отличие от

yakov_krotov — 10.09.2010 А вот действительно интересная проблема, в отличие от нападок на о.Александра. Вчера ведь на могиле было тихо и спокойно и все "свои", потому что основная масса, "почитатели" поехали в Семхоз, где освящали церковь. Церковь стоит уже много лет, служба там идёт, но, оказывается, она не была освящена полным чином. Я решительный противник почитания места убийства отца Александра. Мне в этом видится нечто языческое. В истории Церкви увековечение места гибели святого - явление крайне редкое, позднее и, скорее, маргинальное, связанное с легендами апокрифического характера (как римские "Три фонтана", увекочившие мифическое место гибели ап. Павла).

Что в нём языческого? А вот принято ставить памятники - крестики, стелы, веночки - вдоль обочин дорог, там, где погибли люди в результате катастрофы. Трагедия воспринимается как разрыв в пространстве-времени, а религиозные символы - как средство "заштопать" этот разрыв. Таковы и храмы-кенотафы, храмы-памятники, самым большим из которых является храм Христа Спасителя. "Кенотаф" у древних греков - пустое захоронение в память о человеке, тело которого не было найдено. Храмы в память о погибших на войне, утонувших в море - это именно кенотафы.

Способ справиться со своей скорбью. Что само по себе нормально. Только христианство - не норма, а повыше. Норма же - если брать за неё не идеал, а наличное состояние мироздания - с точки зрения христианства есть ненормальное, падшее состояние человечества. Конечно, можно ставить заплатки на расползающийся по швам костюм, но это будет ещё более ненормальный костюм. Евангелие предлагает этот костюм скинуть и облечься во Христа.

Христианин не "приходит на могилу". Он приходит туда, где лежит часть живого человека - живого во Христе. Человек приходит на могилу о.Александра Меня не потому, что там "последнее, что осталось от...", а потому что там "первое, что связывает меня с...". Поэтому христианин спокойно целует мощи, поэтому в православной традиции мощи лежат на каждом престоле. Поэтому в древности служили иногда на саркофагах, в которых были тела мучеников.

Есть и ещё одна неувязка в храме рядом с домом о.Александра. Его дом был прежде всего его крепостью - в этом проявлялась его европейскость, та подлинная, а не сочинённая в церковных кабинетах европейскость, которая прямо вытекает из обретения человеком своей личности в свете Евангелия. Он говаривал, что, если бы жил в Москве, не выдержал бы напора страстей. Чем публичнее человек и его профессия, тем выше у него потребность в оазисе или хотя бы в пустыне, но в месте, где можно восстановиться. Дом отца Александра был гостеприимен, но это был всё же именно его дом (его часть дома, если быть точнее), а не проходной двор.

Конечно, можно сказать: "Почему бы не быть храму?" Есть деньги - пусть будут и церковь, и музей, и культурный центр. Что ж, пожалуй. Только тогда нельзя жаловаться, когда храмы закрывают и сносят. Значит, кончился завод, разрядилась батарейка, счёт исчерпан - и тогда не нужно восклицать про святость места, которую-де обязано поддерживать своими деньгами государство.

Пойдёт в "Об искусстве оплакивания" - где всякие мои скандальные протесты против антихристианских истерик по мертвецам, накопившиеся за 20 лет - http://krotov.info/yakov/2_chlvek/2_svoystva/skorb_manipul.htm.

P.S. Кстати, в начале 90-х в Косме и Дамиана собирали деньги на выкуп коммуналки на Серпуховке, где жил в детстве о.Александр. И я там бывал у Ел.Семёновны... Помню горячий спор году эдак в 75-м то ли о мытье посуды, то ли о выносе мусора (содержания не помню), где Елена Семёновна и моя лучшая половина обрушились на нас с Павлом Менем. Выкупили ли ту квартиру, сделали ли там мемориал, или, может, и дом снесли? Я давно по этой улице не ходил.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив