* * *

В былые времена я брал своих иностранцев под уздцы легко и сразу.
И уверенно – с шутками, с прибаутками – вёл в неведомый им мир русских песен, а они шли со мной, очарованные.
В последние годы стало потруднее. Вроде бы, делаю всё правильно: ни голоса ещё не потерял, ни умения общаться, ни чувства юмора, а прежней отдачи нет: реагируют внимательно, но как-то выжидательно.
Пробовал объяснить это себе внутренними причинами: возможно, с опытом стал вести себя излишне авторитарно – многовато объясняю сам, мало оставляю места для диалога, зажимаю.
Пробовал и внешними: Россия сейчас в мире непопулярна, меньше едет по-настоящему заинтересованных иностранцев, чем десять-пятнадцать лет назад, а больше – так – развеяться.
Всё это отчасти правда, но главного не объясняет.
И вот на днях – вдруг – я всё понял: прямо просветление нашло.
Вспомнил, как ещё в детстве слышал по радио рассказ Зощенко о человеке, который вдруг обнаружил, что на него женщины больше не смотрят. И что он с собой ни вытворял – ничего не помогало.
А финал такой (сейчас цитирую, но, как оказалось, помню почти наизусть – надо же!): «А когда меня между прочим спрашивают, сколько мне лет, я называю цифру и вдруг от этой почти трехзначной цифры прихожу в содрогание. – Ах, вот отчего на меня не смотрят! – говорю я сам себе. – Я попросту постарел…»
Помню, меня тогда особенно потрясло, что это печальное, в сущности, открытие – героя совершенно успокоило, и он с лёгким сердцем идёт себе дальше: я даже нашёл в этом особый комический эффект с элементом абсурда (формулировка, конечно, сегодняшняя, но тогдашнее чувство помню хорошо).
Правда, открыв рассказ сейчас, я понял, что ошибался, невнимательно слушал – у Зощенко всё совсем не так радостно: «Я отдаю краденое пальто, купленное на рынке, и налегке, со смятенным сердцем, выхожу на улицу».
Это идёт он налегке, потому что без пальто, а сердце у него, конечно, смятенное, как иначе.
При всём том, подобный исход мне видится вполне оптимистическим, тем более, что дальше там прямо сказано: «Моя личная жизнь будет труд. Я буду работать. Я принесу людям пользу».
Так и будет! Тем более, что я как раз о работе всё это и написал, а не о том, о чём вы там подумали.
|
</> |