5. Изгнание

- Расскажи про своего брата, - попросил Эсав
- Почему он никогда не приезжает в гости? - спросил Иаков. - И дети его никогда не играли с нами. А у других мальчиков полно двоюродных братьев...
- Я расскажу... Вы потом перескажете своим детям. Вам уже шесть лет, и вы должны знать историю нашего рода. Брат мой, Ишмаэль, был изгнан нашим отцом в пустыню вместе с матерью - египтянкой именем Агарь.
Эта женщина была рабыней моей матери Сарры, и отец часто спал у нее в шатре. Мать была госпожой, и она приказала служанке услаждать отца и рожать ему сыновей. Но Агарь родила только одного сына, Ишмаэля, а потом сделалась бесплодна. Ишмаэль был старше и сильнее меня, и дня не проходило, чтобы он не толкнул меня, или не наградил подзатыльником, или обидной кличкой.
Эсав и Иаков завозились на своем ложе, захихикали, и Иаков ущипнул брата, а Эсав пихнул его локтем. Ривка прикрикнула на негодников и попросила мужа продолжать рассказ.
- Я жаловался матери, она ругала и наказывала Ишмаэля, а Агарь делала вид, что ее это не касается.
Однажды утром мать сказала: "Позовите мою рабыню Агарь, пусть она вымоет мне голову и расчешет волосы."
Агарь явилась - сонная, томная, с распущенными черными косами.
Вы знаете, женщинам положено покрывать голову. Я никогда не видел такого черного шелковистого изобилия, каким похвасталась перед моей матерью дерзкая рабыня. У матери волосы были желтоватые и давно не мытые, так что она рассердилась больше обычного.
- Наглая тварь! - крикнула мать. - Не смей заходить ко мне, как распутница. Ступай, надень головную повязку.
Рабыня неторопливо пошла в свой шатер и вернулась с покрывалом алого шелка, расшитого золотыми лотосами. Такой драгоценности у моей матери не было. В ярости она рванула покрывало с головы служанки, прихватив и клок волос
- Не смей! - завопила Агарь. - Это дар моего и твоего господина!
- Я позволила тебе спать с ним, чтобы ты рожала сыновей. - крикнула Сарра. - А ты когда в последний раз родила?
- А ты вообще старуха, - презрительно ответила Агарь. - Я стираю твою одежду. У тебя уже вовсе нет месячных кровей.
Тут мать моя вцепилась ногтями в лицо служанке и закричала: "У меня нет кровей, потому что я беременна!".
Агарь взвыла от боли и ярости и толкнула Сарру двумя руками, что есть сил. Мать ударилась о центральный столб шатра и упала без чувств. Я плакал. Слуги скрутили обезумевшую служанку и отнесли к ней в палатку, связанную по рукам и ногам, и с кровоточащими щеками. А мать мою уложили на ее ложе. В тот же день попозже мама стала жаловаться на боли в животе и стонать. Послали на пастбище разыскивать отца. Когда он пришел, у Сарры между ног была лужа крови и она рыдала так, что у каждого сердце разрывалось.
Недоношенное дитя было великим горем для Авраама. Он не знал, что жена в тягости, но мечтал об этом день и ночь. Отец не пожелал видеть преступную рабыню. Велел дать ей и мальчишке по меху с водой, лепешек, сколько смогут унести, и прогнать их долой, предупредив, что если их увидят у наших оазисов и дальних колодцев, то убьют без жалости...
Рассказ был страшный, но дети заснули, не дослушав, потому что за ужином им дали вина с медом в честь праздника. А Ривка слушала раскрыв большие черные глаза. Супруг никогда прежде не рассказывал ей этих подробностей. Она прикрыла детей одеялом, и села рядом с мужем.
- А дальше? - спросила Ривка, видя, что Исаак хочет сказать что-то еще.
- Ничего особенного, - пробормотал он. - Мой приятель по играм, сын пастуха Эльдад, рассказал потом, что Сарра увидела его со своего ложа через открытый полог шатра, кликнула и приказала принести ей новорожденного козленка и острый нож. Может быть он ошибся, и это было в другой день. Теперь уже нельзя узнать, чья кровь испортила мех на материнской постели и чье мясо булькало в котле перед вечерней трапезой
|
</> |