3. В те же воды. Часть третья.

augusta_m — 17.11.2024
*
Немного мелодраматично, отрепетированным дома перед зеркалом движением, Стелла прикрыла рукой глаза, заодно защитив их от света прожекторов, отсчитала про себя тридцать секунд и вступила тихим, но внятным, монотонным голосом. "Она бежала, сбивчиво дыша, и страшилась в этот момент лишь одного: споткнуться". Голос Стеллы естественно дрожал. Тишина в зале дала ей понять: аудитория сейчас - в ее власти. Это придало уверенности, она заговорила громче, четко выбрасывая в зал фразу за фразой.
Стелла читала свою первую в жизни объемную прозаическую вещь. История, основанная на реальных событиях, которую она выписала со всей присущей ей тщательностью. Достоверно изображая детали, вникая в каждую мелочь жизни и быта обычных работяг и их семей, Стелла поведала историю о девочке из рабочего поселка, которая всегда слушалась маму с папой, училась на отлично, но чувствовала себя одинокой в суровых реалиях, оставшись наедине с высокими стандартами классиков и с их вечными вопросами без ответов, пока родители зарабатывали на ее колледж. Стремясь воплотить светлые идеалы, она подружилась с, ее точки зрения, аутсайдершей из параллельного класса. Впереди выпускные экзамены, двоечнице-Кристине очень нужна эта дружба, иначе родительница-алкоголичка грозилась ее прибить. Отличнице-Присцилле приятно думать, что у нее появилась подруга, которую она может спасти. После выпускного в благодарность за помощь Кристи приглашает Присси на вечеринку. Там она - хозяйка бала, вокруг которой вьются парни старше. Присси с обожанием смотрит на легкость подруги в обращении с мужским полом. Один из парней, с подачи Кристи, приглашает ее на танец, потом угощает спиртным. Впервые в жизни Присси ведет себя, с ее точки зрения, как взрослая женщина. Алкоголь быстро ее опьяняет. Парень замечает это, увлекает полубессознательную Присси в соседнюю комнату... Дальше Кристи теряет ее из виду, она не нянька новой своей приятельнице. Позже, когда всем поселком Присси будут искать, она горько об этом пожалеет. Девочку найдут мертвой, истерзанной, преступление не раскроют, да и особо не станут напрягаться. Никакого бюджета не напасешься на этих глупышек, раньше времени решивших стать взрослыми. И родители никак не помогают, не спонсируют, не теребят начальство. Видно, им самим не особо есть дело до ее судьбы. И вообще, сами виноваты, плохо воспитали дочь.
Голос Стеллы смолк. Под конец он звучал громко и обличающе. Кого? Этот вопрос на десять минут повис в зале. Стелла уже собралась сходить со сцены, и тут к микрофону подошел Федор. По задумке организаторов, слушатели не должны были оставаться молчаливыми статистами. Да и свой брат-критик не лишний на празднике литературной жизни. Поэтому после каждого произведения давалось время на обратную связь.
Стелла напряглась. Она что-то неверно отразила в описании родного Фединого городка? Или сгустила краски в характеристиках нравов мужской его части?
- Спасибо, - только и произнес Федор и, подойдя к сцене, подал ей руку. Стелла привычным движением оперлась на нее и сошла в зал.
Дальше конкурс покатился своим чередом. С удивлением и раздражением Стелла ловила себя на многократном дежавю. Все шло ровно так же, как и у Кьяры на ее литературных посиделках, как их презрительно именовала критикесса. Разве что произведения условно разделились на две секции: от профессиональных литераторов справа, и от аматоров, сидевших по левую сторону. Те все больше живописали тяготы жизни от зарплаты до зарплаты, насилие в семье, одиночество стариков, рано терявших сыновей в пьяных драках и из-за травматизма на производстве. Критики, разместившиеся в правом, профессиональном крыле зала, вначале были благожелательны, сочувственно и тепло отзывались о тематике и о способах ее отображения. Но чем дальше, тем более резко стали прохаживаться по ошибкам, которых у любителей, естественно, хватало. Обстановка на конкурсе потихоньку накалялась. Стелла с еле сдерживаемым нетерпением следила за стрелкой часов, ожидая окончания мероприятия.
Следуя замыслу сближения с простыми людьми, Стелла заказала много виски, водки и пива. Видимо, это сказалось на гостях мероприятия. Обсуждение быстро катилось в сторону личного, у кого какая рожа и кто чью мать. Тут Стелле вспомнился стойкий запрет на превышение отметки в 18 градусов, действовавший на конкурсах у Кьяры.
Критики из правого крыла зала вошли во вкус и разносили любителей слева, как в последний раз. Те поначалу слушали, понурив головы, признавая вес дипломов и силу сотен тысяч знаков критических статей авторитетных и маститых акул критической мысли. Но чем дальше, тем сильнее багровели лица пролетариев. Стелла подумала, что несколько переоценила силу слова, тем более когда оно лупит по триггерам не привычного к такому обывателя. Вспомнила, как Кьяра решительно отказывалась допускать ее с коллегами к своим новичкам. Много споров тогда было, и Стелла решительно не понимала этой позиции, обвиняя Кьяру в протекционизме, но так ничего и не смогла изменить. Сейчас, наблюдая на налитые нежно-бурячковым тоном лица новых потенциальных литературных "звезд", напоминавших пока скорее "красных карликов", чем "белых гигантов", Стелла начинала понимать. Зря она не изучила опыт предшественницы, ой зря...
На сцене читал свою сагу о простых да удалых жителях фронтира, их робингудстве с элементами флибустьерства, последний участник. Боковым зрением Стелла фиксировала, как Мартин делает многочисленные пометки в своем блокноте. Как только участник закончил, Мартин взял микрофон, вернулся за столик и с места стал бомбардировать автора вопросами этического свойства, пересыпая их цитатами из Аквинского и выдержками от мальтузианцев. Незадачливый новичок только хватал ртом воздух, наблюдая, как его герои уверенной мыслью Мартина превращаются в душегубов. И ничего не мог сказать в их защиту. Помощь пришла слева, от его соседа по столику и коллеги с рыболовецкого траулера. Тот подошел к столику Стеллы и ее друзей, взял початую бутылку шампанского и вылил ее содержимое на голову Мартина. Он отмахнулся рукой от пузырившейся пеной струи и попал в лицо оппонента. Тот среагировал мгновенно и опустил бутылку на голову Мартина. Он, охнув, завалился на Риккардо, который в это время уже собрался вздремнуть, демонстрируя решительную потерю интереса к происходящему. Учитывая, что Риккардо регулярно ходил к персональному тренеру по боксу, рефлекс сработал быстрее, чем сознание, и друг был доправлен им в нокаут. Увидев, что он натворил, Риккардо взревел и бросился на стоявшего с довольной улыбкой пролетария. Завязалась драка, столик завалился на бок и придавил Стеллу. Она не успела испугаться, потому что чьи-то сильные руки освободили ее и подняли с пола. Конечно, это был Федор. Он увлек Стеллу из зала, в котором со скоростью лесного пожара разрасталась общая драка.
Оставайтесь на месте, я сейчас, - выведя Стеллу из здания отеля на уличный тротуар, сказал Федор. От его тона у нее снова возникло чувство, которое она испытывала, глядя на него за рулем.
Не успела Стелла погрузиться в переживания о произошедшем, как машина подъехала, и она, не дожидаясь приглашения, быстро села на переднее сиденье рядом с водительским и захлопнула дверцу. Сейчас ей хотелось быть с ним рядом.
- Домой? - спросил Федор, не продемонстрировав ни удивления, ни какого-то другого постороннего обычному ровному своему тону чувства.
- Нет, давай просто ехать... Куда-то... В неизвестном направлении.
- Как скажете, - Федор внимательно посмотрел ей в глаза.
- И давай на ты, - сказала и сама себе удивилась Стелла.
Они покатили неторопливо по улицам города, потом выехали на объездную трассу, набрали скорость и понеслись навстречу солнцу, заходившему за верхушки леса, охватывавшего их город с запада.
Возможно, хотя бы одно слияние пролетариата с интеллигенцией случится этой ночью.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив