19.14


Совместил командировку со спектаклем в минувший четверг; мороз, усталость и мрачное настроение приложились к этому спектаклю наилучшим образом. Место взял за столиком - их там 6 в продаже и 7 по факту перед первым рядом. Место именно для этого спектакля самое верное - ты живешь на сцене фактически.
Кабаре перессказывать невозможно. Ну или я не умею. Волобуев нагло великолепен, вместе с шутками "за 300" (про места за 300 и все понимают, что это не пошлость, ибо нет критичной разницы в ценах, 3500 последние ряды в малом зале, а "Ашан, Пятерочка" сидят и в первых рядах и в последних одинаково).
Или великолепно нагл.
Но даже он прифигел, когда в начале спектакля, швыряя в зал лозунги - разной степени историчности и разной степени провокативности - вдруг нарвался на "отложенные аплодисменты" - 3-4 секунды тишины после "Бей жидов, спасай Россию" - и вдруг откуда-то сзади раздаются не случайные даже два-три хлопка "я тута первый раз, я думала, надо всегда хлопать", а вполне себе качественные аплодисменты как минимум десятка человек. После рассказали, что такое бывает далеко не на каждом представлении, а оно было 151-м.
Франция. Две семейные пары. Германия - сын и отец. Война ещё только начинается, "Киев за три дня" преобладает во всех головах.
Гансом (сыном) был Олег Гаас и он был уязвимее, чисто внешне беспомощнее и уязвимее, чем Павел Воронцов. Мне кажется, он внешне идеален для этой роли, особенно для диалога с отцом-патриотом, выталкивающим его на войну и не понимающим, как можно не стремиться туда идти.
А потом была собственно война.
Диалог двух учёных и выстрел. Второй по силе эпизод для меня лично.
А цель всего этого полуторачасового безумия на сцене вдруг становится понятной за несколько минут до той самой зацепившей меня финальной песенки. Один из французов возвращается после войны домой. Обе жены так и сидят за столом, как сидели в 1914-м и щебечут, щебечут. Он возвращается домой.
Ему рассказывают о том, что снова открылась пекарня. И если ветер соответствует, оттуда несется невообразимый запах булочек.
- А есть булочки?
...
- А еще, рассказывает любимая жена, я тут случайно сбила на велосипеде кошечку... Её было так жалко.
И тут вернувшийся с войны муж почти дословно повторяет то, что уже произносилось на сцене раньше, во время войны - о том, как неудобен штык, потому что приходится с усилием вытаскивать его из врага и поэтому штыковая лопата гораздо, гораздо лучше.
Итого, в сухом остатке: никогда, никогда мирные люди в мирном городе не поймут и не осознают, что такое война на самом деле.
А дальше - недолгий путь от первой до второй.