1. Любовь зла...


Удалось-таки моим родителям законопатить собственное чадо — юного тинейджера в тюрьму. Типа: много воли взял, взрослым себя почувствовал. Вот и пойми разницу, а то тринадцать лет что хочу, то и ворочу! Ну пока не совсем в тюрьму, а для острастки сначала на месяц в пионерский лагерь, чтобы проникся. Это как вольного орла в общественный курятник запереть.
Наш орёл, разменявший уже четырнадцатый год своей жизни, ростом был высок, в плечах широк и на физию смазлив. Решил он свой срок с пользой для дела и тела отбыть. А потому, охмурив первую же подходящую курицу-пионервожатую, вместе с ней убегал втихий час на Волгу под обрыв. Чтобы не засёк кто из лагеря, они уходили подальше по берегу — аж за две речушки Колокши — Малую и Большую, впадавшие в Волгу, и миловались с ней в аккурат в том месте, где нынче биатлонный стадион строят, а ещё совсем недавно этапы кубка мира по лыжам бегали. В Дёмино то есть! Место там было глухое, обрыв высокий, а деревенька совсем никакая. Народу — никого и в ближайшем будущем вряд ли кто появится. Вследствие чего восемнадцатилетняя шалава и её несовершенновзрослый обалдуй без особого напряга изучали интимную анатомию друг друга. Кавалер по её меркам был намного младше мамзели, а потому особых тревог она к нему не испытывала и позволяла "практически всё".
Дело ударными
темпами продвигалось к "практически всему" и было совсем уже на
мази, как наверху обрыва разнёсся звук горна! Да мать его-Родина! В
самом интересном месте обломал! И дудел этот подлец до конца тихого
часа! Сигналы побудки сменялись общим сбором, а призывы «на обед» -
сигналом отбоя. Они не только начисто глушили все намёки на либидо,
но и упорно возбуждали ненависть вплоть до полного озверения к
человеку их издававшему. Нашим любовникам только и осталось
времени, чтобы в
прохладной волжской воде ему утихомирить разбушевавшийся стояк, а
ей смыть девичьисоки из лона.
На следующий день истомившаяся дева и её Ромео едва дождались тихого часа. Чуть ли не бегом направились в укромное местечко. Начали в темпе, без прелюдий, сразу со второй цифры. И вот уже на вершине полёта, когда уже можно спикировать камнем на свою жертву, нашего орла опять перебила эта дурацкая дудка! А на берегу над водой звук разносится так, как будто на ухо дудят.
Да что же это.... Граждане.... Ну сколько же можно? Орёл-кавалер уже и без помощи крыльев готов был взлететь на пятнадцатиметровый обрыв! А надо заметить, что юный любовник кроме причиндалов имел ещё и абсолютный слух. И с помощью него он вполне узнал по звуку, что это был не просто пионерский горн, а совсем даже фанфара.
На следующий
день был дождь и занятия по сексуальному просвещению пришлось
перенести. Ромео пошёл по дачам других отрядов искать обидчика. В
первой же даче самого старшего отряда в спальном помещении он
увидел стоящую на тумбочке фанфару.
- Чья? — коротко спросил он.
- Моя, -услышал он за спиной.
Ухватив фанфару, наш влюблённый, не оглядываясь и не вдаваясь в
подробности уточнения личности владельца, с разворота опустил
инструмент на башку музыканта. Тот сначала остолбенел, но потом,
сбитый с ног ударом в челюсть, успокоился-таки в дальнем углу
спальни для мальчиков. «Мальчики», каждый из которых был как
минимум на два года старше нашего героя, ошеломлённо промолчали.
Ромео развернулся и с чувством выполненного долга удалился. Никто
ему не препятствовал.
На следующий
день наши блудодеи уже совершенно свободно предавались любострастию
не опасаясь помех. Тем более, что вожатая была студенткой
ярославского мединститута, и за последствия эксперимента Ромео не
опасался, всецело доверяя партнёрше. И вот на третьем или четвёртом
круге практических занятий — снова труба! Всё!!! Гирька у ходиков
дошла до полу! Разъярённый кавалер стал карабкаться прямо по
высоченному обрыву к его вершине... Добрался. Предвкушая принять
более радикальные меры по отношению к непонятливому мучителю, что
же он увидел? У края обрыва сидел здоровенный тюфяк. Его все в
лагере сначала за мужика принимали. Это примерно как в фильме
«Человек с бульвара капуцинов» сынок вождя апачей по прозвищу Белое
Перо, которого «на фильму» не пустили.
Не смотря на внешность в лагере его не пинал только ленивый — такой
увалень был. Он брал у горниста фанфару и уходил подальше от лагеря
«учиться»! Ну не бить же его? Наш влюблённый практикант (как же
помягче выразиться?) на пальцах объяснил тому о не совсем удачной
стыковке между собой наших с ним учебных процессов а именно
графиков и
места проведения его индивидуальных занятий сигнальщика и моих
собственных факультативных занятий с преподавателем и предложил
будущему маэстро духовой музыки удалиться, подкрепив свою просьбу
увесистым пинком. Ученик-музыкант оказался
смекалистым малым, и дальнейшая лагерная смена протекла для парочки
развратников в полной идиллии.
Лет через
несколько будучи по делам в области, я мельком повстречал
примечательную троицу: наш лишенец-трубадур вёл за руку девчушку
лет шести-семи, а с другой стороны вышагивала мамаша - бывшая лихая
пионервожатая-оторва. Что там заставило эффектную в общем-то деваху
связать свою судьбу с этим куском недоразумения? Да Бог её знает!
Любовь
зла...
Одного жаль — хозяина
фанфары. Получил ни что.Мдясь,погорячился...