—

Все люди равны перед законом и имеют право, безо всякого различия, на равную защиту закона. Все люди имеют право на равную защиту от какой бы то ни было дискриминации, нарушающей настоящую Декларацию, и от какого бы то ни было подстрекательства к такой дискриминации.
(Всеобщая декларация прав человека, статья 7)
Государство гарантирует равенство прав и
свобод человека и гражданина независимо от пола, расы,
национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного
положения, места жительства, отношения к религии, убеждений,
принадлежности к общественным объединениям, а также других
обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по
признакам социальной, расовой, национальной, языковой или
религиозной принадлежности.
Мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности
для их реализации.
(Конституция Российской Федерации, статья 19, пункты 2 и 3)
Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.
(Конституция Российской Федерации, статья 31)
Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещёнными законом.
(Конституция Российской Федерации, статья 45, пункт 2)
* * *
Ну, вы наверное представляете, о чём я здесь
поведу речь. Я сейчас буду говорить очевидности. Точнее, это мне
так казалось, что данные факты, идеи и отношения лежат на
поверхности. Что они нормальны. Но, как показывают события
и их обсуждение, многие люди не разделяют такой точки зрения. Мне
правда интересно почему. Я вообще бываю наивна и любознательна.
Несмотря на то, что Живой Журнал всё больше походит на лежачего
больного, определённый поток информации платформа поставляет
регулярно, хоть в Кунсткамеру не ходи. Вчера Лев Оборин писал о том, как
Шамилю Джигкаеву, северо-осетинскому поэту и декану местного
университета, отрезали голову. Вчера же. Предположительно, за
стихи.
Дикий случай, вызвавший небезынтересное обсуждение в комментариях.
Никто не стал говорить, что олрайт. Что так и надо. Но были попытки
объяснить происходящее разницей традиций и культур: мол, это у нас
так не принято, а вот у них... Старинная ересь, о которой
один талантливый автор уже писал в знаменитом монологе от лица
Шейлока. Мало на свете лжи, более вредной, чем вера в особый путь
развития и "особенную стать" — применительно к себе или к
другим.
* * *
С утра Злата (prervana)
поделилась ссылкой на запись Елены Костюченко "Почему я
сегодня иду на гей-парад". К минуте, когда я печатаю эти
строки, названный пост собрал пять с лишним тысяч комментариев. Это
сорок шесть страниц преимущественно того, что в
довлатовско-горбачёвской традиции именуется "пиром духа", а в
интернете — срачем.
Это очень тяжело читать. Раскалённая ненависть, нетерпимость и
ругань. Тон задают не профессиональные тролли, а множество вполне
обыкновенных комментаторов, которые считают необходимым сперва
свести любовь и личные отношения исключительно к сексу, а затем
описать его наиболее отталкивающим образом.
В "Зеркальном", в душевых при отдельном банно-прачечном комплексе,
двери между мужской и женской раздевалкой были устроены так, что,
при способстве Фортуны, можно было увидеть что-нибудь
увлекательное. Ане Э., например, удалось узреть записного красавца
Васю Б. в обличье Адама. "У него там между ног какая-то
мочалка", — поделилась Аня. — "Но не может быть. Это же
Вася".
К чему я рассказываю эту историю. К тому, что, несмотря на
образовательный эффект порнографии, внешняя
привлекательность — вопрос вкусов и привычек аудитории. Вопрос
глубоко личный. К ориентации имеющий отношение косвенное. Секс
между мужчиной и женщиной, при желании, можно тоже описать так, что
замутит.
Но это о форме. А если о сути, то многие комментаторы не видят
разницы между однополыми отношениями и педофилией. Или некро-. Или
зоо-. Или добавьте свой латинский корень. Так вот, для незрячих:
разница в том, что в первом случае — в отличие от всех
остальных — отношения добровольно заключают два взрослых
человека. В принципе, этого и должно быть довольно. В принципе, они
ничего никому не должны объяснять и ни перед кем не обязаны
оправдываться.
* * *
Сейчас мне двадцать три. Пока я росла, было
ощущение, что нет такой проблемы, потому что нет такой
проблемы. То есть Оскар Уайльд Оскаром Уайльдом и да
здравствует группа "Квин" — но это не здесь и не сейчас. Не у
нас. Не рядом. Борис Моисеев — это такой эстрадный клоун, да и
мало ли что показывают по телевизору. Собственное отношение к
вопросу не требовалось уяснять, потому что вопрос не стоял на
повестке дня. Но, хочется думать, что, если бы он так и не получил
для меня более личного продолжения, я бы всё равно не стала
изливаться желчью и ядом по адресу автора — в его же
блоге.
Среди моих друзей есть несколько особенно близких мне человек.
Одного из них я знаю с четырнадцати лет и всё это время с ним
общаюсь. Мне никогда не приходилось ему лгать. У меня не было ни
нужды, ни такого желания. Мне никогда не приходилось себя рядом с
ним стесняться. Я по нему скучаю, порой, физически. Я точно знаю,
что мы можем говорить, пока не окажется, что одному из нас срочно
пора уезжать.
И вот этот человек однажды решил, что девочкам он предпочитает
мальчиков. Ну и что? Ну и ничего. Я не думаю, что это было лёгкое
решение — в условиях, когда бить голубых считается нормой.
Когда ты едва ли сможешь полностью открыться своей семье. Когда на
тебя можно смотреть с брезгливостью и недоверием — даже если
ты молодой, симпатичный, воспитанный и хорошо пахнешь.
Термин "выхода из шкафа" был не просто так придуман, и дело даже не
только в попытках определиться, чего же именно хочешь ты сам. Дело
ещё в перспективе столкновения с обществом, которое тебя
возненавидит. За что? А не за что. За то, что таких, как ты, в
Ветхом Завете убивали. За несоответствие нормам и традициям. Потому
что, конечно, как показывает история человечества, нормы и
традиции — это такие незыблемые конструкции.
* * *
В качестве одного из аргументов, противники
однополых связей говорят об угрожающем демографическом положении в
России: рождаемость падает, а здоровые тётки и мужики дурью маются.
Таким ораторам указывают на матерей-одиночек, на огромное
количество неполных семей, где оба родителя гетеросексуальны.
Говорят об удручающем положении сирот и детдомовцев. Ораторы
остаются глухи и гнут свою линию: ребёнку нужен отец.
В этом есть здравое зерно, но подход к решению проблемы остаётся
какой-то косой. Нет никакой гарантии, что в обычной полной семье
оба родителя справляются со своей функцией на "отлично". Нет такой
гарантии и в семье, состоящей из двух "мам" или двух "пап". Такой
гарантии вообще быть не может. Задача общества как раз в том,
чтобы, при помощи социальных институтов (детского сада, школы,
дворцов творчества юных, музыкальной, художественной школы,
спортивных кружков и так далее) и поощрения добрососедских
отношений, заполнить вакуум, если он возникает. Социальная
стигматизация, отторжение семей геев и лесбиянок со стороны
общества, как раз не может принести ребёнку ничего хорошего.
Получается примерно следующее: "Ты не можешь этого делать, потому
что твоему сыну или дочери будет плохо, потому что мои дети станут
над ними издеваться, потому что я своих так воспитаю, потому что ты
не можешь этого делать".
* * *
От меня можно отписываться. Это, в общем, не важно.
HORSES GONNA HORSE. ALED LEWIS / INPRNT |