Поставь на место

aoganesyan — 08.10.2010 Не знаю, анекдот это или быль, но рассказывали, как однажды Сталину докладывали план реконструкции Москвы.
Докладывал Каганович. И походило это на передвижение шахмат по доске с фигурками разных зданий. Когда речь зашла о Красной площади, докладчик решительным жестом убрал в сторону храм Василия Блаженного, пояснив, что это «сооружение» мешает движению военных парадов и демонстраций. После небольшой паузы Сталин сказал: «Поставь на место». История сама по себе загадочная. После вакханалии разрушений по всей стране, не пощадившей и исторического облика самого Кремля, подобные решения выглядят почти неправдоподобно. Правда, к тому времени храм Василия Блаженного стал почти официальной визитной карточкой Москвы на множестве открыток и фото зарубежных гостей столицы.

Сегодня, наверное, нельзя не улыбнуться наивности той части интеллигенции, которая в конце 1960-х - 1980-х годах формировалась вокруг Общества охраны памятников, членом которого состоял и ваш покорный слуга. Почему-то в этом предании, в этом полумифе мы видели залог надежды - дескать, не так все плохо, видно, и у пребывающих в дурмане «борьбы с дворцами и храмами» бывают трезвые дни и проблески исторического сознания.
Надо сказать, для своего времени общество это сделало немало. Жив был замечательный архитектор - реставратор Барановский. Именно ему приписывают честь спасения от сноса храма Василия Блаженного. Мужественный ученый, узнавший от Кагановича о чудовищных планах реконструкции Красной площади, бросился к ближайшему к Кремлю почтовому отделению и отправил телеграмму Сталину: «Москва. Кремль. Товарищу Сталину. Прошу предотвратить уничтожение Храма Василия Блаженного, так как это принесет политический вред советской власти».
И усилиями совсем небольшого числа энтузиастов были сохранены и восстановлены замечательные памятники духовной культуры и истории. Конечно, в те годы мы не могли мечтать о передаче ветшающих, изуродованных, гибнущих памятников истории и культуры в руки тех, кому они принадлежали до насильственной экспроприации. Но уже тогда в этом движении сильны были тенденции не собственно духовного возрождения, а «охранительства» в чистом виде: восстановить, приставить сторожа - пусть народ любуется своим прошлым. Что же, повторюсь, для того времени и это было немало.

Совсем незначительная часть «охранительной» интеллигенции рассматривала старую икону или храм как «окно в иной мир», как то, что в конечном итоге должно ожить, вернуться в духовную атмосферу, из которой они были вырваны, растоптаны, поруганы. Те, кто был знаком с трудами Флоренского, Лосева, Трубецкого, Дурылина, понимали, что икона должна быть в храме, а не в музее и восстановленная кладка и отштукатуренный храм - не место для склада или книгохранилища. Не знаю, была ли даже вера в то, что спасенное от разрушений удастся сохранить для лучших времен. В любом случае, обозначившиеся тенденции отнюдь не враждовали, а деление на «церковников» и «музейщиков» было просто немыслимо.
Однако в наши дни бывшие союзники заняли принципиально разные позиции, которые непримиримо столкнулись друг с другом в Общественной палате в связи с обсуждением законопроекта о возвращении Церкви принадлежавшего ей имущества. Подходя к дискуссии несколько упрощенно, можно было бы сказать, что невиданный доселе раскол в палате произошел между верующими и неверующими. В самом деле, кто из верующих будет против передачи храмов и монастырей их историческому владельцу? Правда, пресса, игнорируя очевидную причину конфликта, посчитала, что речь все-таки идет об имуществе, и упростила все до привычных ей понятий: одни лоббируют интересы церкви, другие - музеев. Но, во-первых, далеко не все музейщики против передачи Церкви ее имущества, а во-вторых, всегда найдется индифферентный, «теплохладный» слой, который нередко создает перевес в ту или другую сторону.

На самом деле речь идет скорее не о «музейщиках», а о «культурщиках». «Культурщики» существуют давно со времен секулярной культуры, отделившей себя сначала от культа, потом и от общества. Для них культура - это один огромный палеонтологический музей, они ей, по сути дела, не живут, не дышат, культура для них - гербарий, набор драгоценных окаменелостей. Это любители музыки, не обладающие слухом, дальтоники - ценители искусств, особенно живописи, парфюмеры, лишенные обоняния. В культуре они ценят парадное крыльцо, его фасад, но редко заходят внутрь. В сущности, «культурщики» - это культурно одичавшие люди, которые всегда приводят культуру к очередному кризису.
Движение «Мир искусства», в первую очередь Абрамцевский кружок, особенно манифестно бросили вызов безжизненной культуре «культурщиков», поставив себе задачу вернуть ее в жизнь, и даже в конкретный домашний быт человека. Все формы авангарда, включая самые радикальные, выходящие за грань искусства и даже превращающиеся в антикультуру, были, по сути, вызовом культурному болоту «культурщиков». Сложность общения с последними всегда определялась высокой степенью их невменяемости. Попробуйте объясните им, что иконостас и иконы - это часть органичного космоса храма, его символического до деталей отшлифованного историей смысла, не говоря уже о литургическом значении каждой детали, которая не создавалась для отдельной жизни, отдельного восприятия.
Не обязательно быть верующим, достаточно обладать мало-мальским эстетическим чувством, просто эстетическим чутьем, чтобы понимать такие вещи. «Культурщики» очень любят говорить о «сохранности культурных объектов», ведь для них это экспонаты, на которые не должна упасть и пылинка, и хотя речь в законопроекте идет лишь о недвижимом имуществе, вполне понятно их опасение, что придется доставать из запасников иконы и церковную утварь, которые сегодня никому не служат, никого не трогают, кроме «скупых рыцарей» искусств. Между тем, хотя никто и не может исключать халатного отношения и в церкви, разве музеи могут похвастаться своим пуританским отношением к тому, что было им доверено? Касается ли это технологии реставрации или гарантий от разбазаривания и воровства.

Один мой знакомый, человек не книжный, но с живым нравственным отношением к делу, по поводу всей этой трескотни «охранителей» заметил: «Вообще-то, люди за это кровь проливали», - имея в виду, что тысячи людей были расстреляны и отправлены в лагеря за попытку отстоять от разграбления и поругания храмы, монастыри, не проводя различий между движимым и недвижимым имуществом, но прекрасно зная, где пролегает грань между временным и вечным.
Конечно, иконописцы и зодчие не творили для музеев и выставок, у истории и культуры есть свое авторское право, и пора бы научиться его уважать. Так что вернем все на место.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив